Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ничего не ответив, он отвернулся, переведя взгляд на ряды зрителей. Кайнетт мог бы описать магию десятками самых разных слов. Великая, загадочная, недоступная пониманию, опасная, могущественная, требующая усилий… Слова «весёлая» не нашлось бы даже в самом конце его списка. Да, он мог бы сказать, что порой «весело» было разносить с помощью собственного мастерства в магии тезисы очередного оппонента, по недомыслию возомнившего себя экспертом в мистических науках… иногда и вместе с самим оппонентом и его жалкими разработками и изобретениями. Но магия сама по себе — жизнь и судьба для таких, как он, и легкомыслия или несерьёзного отношения она никому не прощает. И ставить её в один ряд с базарными фокусами — просто недопустимо. Даже если волшебники и могут себе подобное позволить, это не значит, что они должны опускаться так низко.
Впрочем, едва ли он был одинок в этом мнении. Судя по мрачным взглядам, которые со своего места бросал на ложу директоров Малфой-старший, ему тоже нашлось бы, что сказать Дамблдору о творящемся на арене безумии. И вряд ли дело только в том, какие фотографии его «дочери» попадут в газеты, но и в общей абсурдности происходящего в этом туре. Хотя повод если не для скандала, то, как минимум, для спекуляций журналистов на эту тему уже есть, «Пророку» будет, чем развлекать читателей до следующего тура. Командный этап вообще оказался богат на скандалы. После первого раунда организаторов обвинили во внимании к «живодерским» традициям прошлого, не говоря о том, что охотничьи команды той эпохи точно не были образцом для подражания современной молодежи. Те волшебники мало чем отличались от самых обычных наёмников, не брезгуя ни разбоем, ни участием в феодальных войнах магглов на сторонах тех правителей, которые больше предложат, ни уничтожением вполне безобидных тварей на заказ, если кому-то понадобились определенные ингредиенты для зелий или просто красивая шкура на стену. Второй тур привел к появлению официальной жалобы от гоблинской общины Британии в адрес школы на тему очернения героя их народа и искажения исторических фактов. Разумеется, это ни к чему толком не привело, хотя бы потому, что данная тема входила в учебный план предмета «История магии» за соответствующий курс.
Арчибальд даже не стал бы исключать, что некоторая провокационность турнирным заданиям была добавлена совершенно намеренно с подачи принимающей стороны. Пока Скитер и её коллеги из других стран заняты разбором коллективных жалоб и писем «возмущенной общественности», у них не остаётся много времени лезть в личную жизнь учеников, включая участников соревнования. В том числе одного конкретного участника, чью тайну узнать никто не должен, а ведь регулярные отлучки из Хогсмида в неизвестном направлении уже сами по себе вызовут вопросы, не говоря уж об аппарации без лицензии в четырнадцать лет. В любом случае, подобный перевод внимания Кайнетту был на руку, всё-таки Скитер сумела доставить ему проблем. Неизвестным пока оставался только фактор министерской комиссии. За полгода работы они нашли уйму мелких нарушений как в самом замке, так и в работе отдельных преподавателей и организации занятий, однако никаких серьёзных обвинений руководству не выдвинули даже после «несчастного случая» в декабре. Либо слухи о том, что комиссия нацелена против директора, оказались изрядно преувеличены, либо заказчик их работы предпочел пока придержать весь компромат до окончания турнира.
— И все три команды прошли лабиринт! — довольно скоро объявил комментатор, вызвав аплодисменты зрителей. — А сейчас судьи приступят к подсчёту баллов — поверьте, в этот раз данная часть будет не менее интересной, чем само испытание.
Как выяснилось, выполнить основное задание, то есть покинуть лабиринт через правильный выход, сумели две команды из трёх. В какой-то момент и британцы, и представители Шармбатона поняли, что все подсказки внутри являются точно такими же «розыгрышами», как и всё остальное в этом туре, а вступительные слова Дамблдора стоит воспринимать как указание к действию. В результате чего обе команды вернулись каждая к своему входу, а затем просто пошли строго вперёд, отыскивая скрытые проходы и развеивая иллюзорные стены, чтобы, в конце концов, покинуть арену через выход на противоположной грани шестиугольника, замаскированный под ещё одно зеркало. Увы, команда Дурмстранга до этого не додумалась, либо не распознала второго смысла в речи директора, однако так или иначе, они решили довериться одной из подсказок и выйти через тот же вход, что и вошли. Советы же встреченных соперников о решении загадки они не восприняли всерьёз, посчитав очередным розыгрышем.
Впрочем, помимо поисков выхода оценивалось и состояние участников. Эффекты зелий и проклятий уменьшали итоговую оценку, равно как и следы от ловушек вроде мокрой одежды, пятен муки и краски, запутавшихся в волосах и складках мантий конфетти и блёсток. Последним шел подсчёт тех самых рыб. Как выяснилось, каждая вторая ловушка под прикрытием основного эффекта вроде воды или искр также пыталась прицепить на ближайшего студента символ праздника — о чём также завуалированно предупреждал Джордан в самом начале. Некоторые из этих рыб были невидимыми или прикрыты отводом внимания, одни снимались заклинаниями, другие — нет, третьи и вовсе представляли лишь нестираемый рисунок на мантии. В общем зачёте в итоге победил Шармбатон с совсем небольшим перевесом — лучше зная традиции праздника, они подобные «подарки» начали искать после первой же ловушки и от половины смогли избавиться до выхода из лабиринта.
Когда команды отправились в свои палатки, приводить себя в порядок и дожидаться окончания всех эффектов чар и зелий, зрители тоже постепенно начали расходиться. Родственники игроков направились в Хогсмид, чтобы уйти аппарацией, камином или через портал на континент, студенты же медленно потянулись к замку. По пути Кайнетт молчал, размышляя над увиденным. И над тем, что, может быть, он тоже недооценил директора. Если предположить, что идея сегодняшнего состязания принадлежит именно ему, Дамблдор не мог не осознавать, что всерьёз рискует жизнями учеников. Реддл уже ясно дал понять, что он далеко не самый терпеливый и выдержанный человек, и нынешнее пребывание в теле полукровки с Гриффиндора ему хладнокровия точно не добавило. В какой-то момент он вполне мог сорваться, не выдержав царящего вокруг торжества идиотизма, а так как антиаппарационный барьер никуда не делся, подобное привело бы к жертвам и, с высокой вероятностью, гибели Поттера при попытке авроров его задержать.
С другой стороны, даже бывший «лорд» при всём своём безумии не мог не осознавать, что это всего лишь состязание школьников, и раз уж он решил отыгрывать данную роль,
