Читаем без скачивания Избранные труды. Том IV - Олимпиад Соломонович Иоффе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При разграничении же институтов и субинститутов нужно пользоваться другим критерием – не предметом, важным для обоснования подотрасли, но не обеспечивающим нужного эффекта в данном случае, ибо предмет у института и субинститута единый, а методом регулирования.
Институты, не входящие в состав подотрасли, несут на себе следы как общеотраслевого, так и своего собственного метода, а если они включаются в подотрасль, то присущий последней метод отражается также на институтах. Купля-продажа, например, обладает особым своим методом (чем она отличается от поставки и др.), выражая вместе с тем специфику метода, свойственного обязательственному праву (но не праву собственности и др.), и одновременно воплощая в себе общий метод гражданско-правового регулирования. Те же группы норм, которые, пользуясь собственным методом, помимо отраслевого, а в подлежащих случаях подотраслевого, опираются также на метод какого-либо института, должны рассматриваться как его субинституты. Нормы о розничной купле-продаже потому и образуют субинститут, что в них применяются способы, характерные для этих норм и общие для купли-продажи в целом. Нормы о правосубъектности граждан, с одной стороны, и юридических лиц, с другой, специфичны по своим методам и в то же время однородны по общему методу института гражданской правосубъектности. Точно такие же выводы могли бы быть сделаны при сопоставлении общей собственности с собственностью долевой и совместной, обязательств из причинения вреда с обязательствами, возникающими в результате причинения вреда имуществу или личности, и др.
Но если рассматриваемые подразделения существуют реально и могут быть выявлены по их объективным качествам, то нет никаких оснований исключать их из научного употребления, тем более, что они имеют как теоретическое, так и прикладное значение. В этом убеждает анализ одного из важнейших в современных условиях вопроса, связанного с кодификацией советского гражданского законодательства.
Статья 3 Основ, разграничив компетенцию Союза ССР и союзных республик в области гражданского законодательства, отнесла к компетенции Союза ССР регулирование отношений между социалистическими организациями по поставкам, капитальному строительству и государственным закупкам сельскохозяйственной продукции у колхозов и совхозов, отношений организаций железнодорожного, морского, речного, воздушного, трубопроводного транспорта, связи и кредитных учрежденийсклиентуройимежду собой, отношений по государственному страхованию, отношений, возникающих в связи с открытиями, изобретениями и рационализаторскими предложениями, а также других отношений, регулирование которых отнесено Конституцией СССР и Основами к ведению Союза ССР.
Некоторые из перечисленных отношений, помимо Основ, подчиняются соответствующим кодексам (Кодекс торгового мореплавания, Воздушный кодекс) или уставам (Уставы железных дорог, внутреннего водного транспорта, Госбанка, Стройбанка, Внешторгбанка, Гострудсберкасс). Другие же (поставка, капитальное строительство и т. д.), не имея особых кодексов или уставов, не урегулированы в полной мере ни Основами ввиду назначения этого акта формулировать лишь наиболее общие и принципиальные положения, ни ГК союзных республик, которые, соблюдая указанное разграничение компетенции Союза ССР и союзных республик, должны были по соответствующим вопросам ограничиться буквальным воспроизведением текста Основ. В результате перечисленные разделы гражданского законодательства вообще остались вне кодификации. Такое положение нельзя признать нормальным, и оно нуждается в устранении.
Нужен единый общесоюзный гражданско-правовой акт кодификационного значения, который следовало бы именовать не Гражданским кодексом, поскольку гражданские кодексы издаются союзными республиками, не Хозяйственным кодексом, так как некоторые нормы (например, о страховании) рассчитаны также на отношения с участием граждан, не Кодексом о хозяйственных договорах, ибо в него вошли бы нормы не только о договорах (например, об изобретательском праве или праве на открытие), а Кодексом гражданских законов Союза ССР с указанием во вводных положениях на то, что в нем кодифицированы нормы, отнесенные ст. 3 Основ к ведению Союза ССР.
Такой кодекс не был бы ни отраслевым, ибо он не может охватить все гражданско-правовые институты, ни подотраслевым, поскольку предполагается включение в него норм, относящихся к разным подотраслям (например, к обязательственному и изобретательскому праву), причем не всегда в полном их объеме (например, обязательственное право было бы представлено лишь некоторыми договорами). Едва ли также возможно образование в этом Кодексе своей Общей части, чем-либо отличающейся от Общей части республиканских ГК. Но так как в ч. 2 ст. 3 Основ говорится, что вопросы, связанные с перечисленными в ней отношениями, по прямому указанию законодательства Союза ССР вправе решать законодательство союзных республик, следовало бы во вводных положениях к Кодексу оговорить, что предусмотренные им отношения соответственно регулируются и нормами Общей части ГК союзных республик. Аналогичная оговорка необходима и относительно содержащихся в ГК союзных республик общих положений об обязательствах.
Но не ставится ли тем самым с ног на голову установленное разграничение союзной и республиканской компетенции? Не противоречит ли закону такое положение, когда гражданско-правовое регулирование некоторых видов отношений входит в ведение Союза ССР, но они одновременно будут подчинены общим положениям ГК союзных республик?
Ответы на поставленные вопросы предопределяются самими понятиями отрасли и подотрасли права. Общеотраслевыми кодификационными актами для гражданского законодательства являются Основы и республиканские ГК. Развитие общих положений Основ как для гражданского права в целом, так и для всех его подотраслей, кроме отнесенных к ведению Союза ССР (например, изобретательского права), возложено на ГК союзных республик. Но так как у каждой отрасли права или входящей в ее состав подотрасли может быть лишь единая Общая часть, то уже в самом по себе законодательном закреплении права союзных республик издавать гражданские кодексы содержится признание обязательности их общих правил также для отношений, регулируемых союзным гражданским законодательством. Это правило должно применяться независимо от издания Кодекса гражданских законов Союза ССР, хотя по законодательно-техническим соображениям его целесообразно прямо формулировать в названном Кодексе. Само собой, однако, разумеется, что там, где союзный закон сочтет необходимым, он может ввести для регулируемых им отношений норму, отличающуюся от общего правила республиканского ГК или дополняющую это правило. Так, ст. 234 ГК, предусмотрев прекращение или изменение обязательств вследствие изменения плана, не определяет порядка распределения между сторонами наступивших вследствие этого имущественных потерь. По самому же характеру отношений, в которых такие вопросы возникают, их было бы уместно решить в общесоюзном законе.
Что касается структуры Кодекса гражданских законов Союза ССР, то в нем следовало бы образовать четыре раздела: 1. Вводные положения; 2. Обязательства; 3. Право на открытие; 4. Изобретательское право. Образование указанных разделов вполне обоснованно, так как во Вводных положениях были бы решены некоторые общие вопросы (круг регулируемых Кодексом отношений, его соотношение с Основами и ГК союзных республик и др.), а специальные разделы соответствуют либо подотрасли гражданского права (изобретательское право), либо части такой подотрасли, другая часть которой включена в республиканские ГК (обязательства), либо институту, который, минуя подотрасль, входит в отрасль гражданского права непосредственно (право на открытие).
Из числа специальных разделов Кодекса с точки зрения их структуры проще всего обстоит с разделом, посвященным праву на открытие. Поскольку этот раздел исчерпывался бы лишь одним институтом, нет надобности выделять в нем общие положения, а конкретные нормы о праве на открытие могли бы быть расположены в той логической последовательности, которая принята в Основах и ГК.
В отличие от этого раздел об изобретательском праве как обнимающий целую подотрасль советского гражданского права, состоящую из двух институтов, должен открываться общими положениями, распространяющимися как на изобретения, так и на рационализаторские предложения, с помещением вслед за ними специальных глав о праве на изобретение и праве на рационализаторское предложение.
Имеется также серьезное основание настаивать на выделении общих положений в разделе об обязательствах. Хотя названный раздел обнимал бы не подотрасль гражданского права (обязательственное право), а только часть ее (указанные виды обязательств), но, поскольку в него включается несколько институтов, вполне возможно и даже необходимо закрепление в нормативном порядке того общего, что этим институтам свойственно. Прежде всего, должны привлечь к себе внимание общие принципы, которые, как уже говорилось, не обязательно распространяются на отрасль или подотрасль, но могут иметь значение для двух или нескольких юридических институтов.
В данном случае такое значение имеет принцип плановости, по-разному проявляющий себя в отдельных видах соответствующих обязательств, но, несомненно, свойственный всем им без исключения. Затем, некоторые из общих принципов, зафиксированных для обязательственного
