Читаем без скачивания Три стервы - Титью Лекок

Эма все еще валялась в постели у Блестера, который уже давно отправился на службу. Было так жарко, что она откинула простыню, а под животом расплылось влажное пятно пота. Она перевернулась на спину и стала рассматривать потолок, расчерченный полосами света и тени. Она чувствовала себя школьницей на летних каникулах, когда нет никаких обязанностей, а есть только полная свобода. Эма вздохнула от удовольствия. Наконец-то не надо вскакивать с постели с торчащими во все стороны волосами, опухшими глазами и угнездившимся где-то в желудке паническим страхом опять опоздать на работу (в ее случае скорее с уверенностью, что это неизбежно произойдет). В первые дни ей еще было немного неловко из-за своего безделья. Но теперь она нашла себе оправдание благодаря первому решению, принятому за три недели ничегонеделанья. Она станет “нормальной”. В ее случае это требовало усилий, которые с лихвой оправдывали несколько часов блаженного утреннего валяния в койке. Теперь ей уж точно полагалась передышка для восстановления сил.

Она снова удовлетворенно вздохнула. Временами жара становилась нестерпимой. На последнем собрании Стерв Эма объявила, что отказывается от своей теории заговора. Не то чтобы она приняла объяснения самоубийства Шарлотты, нет, она просто перестала задавать вопросы. Встречаясь со Стервами, она болтала обо всякой ерунде и прикалывалась по поводу Блестера, которому тем не менее любовно готовила ужины. Теперь они практически жили вместе и по утрам не спрашивали друг друга, увидятся ли вечером. Конечно, в какой-то степени это было следствием Эминого кризиса, из-за которого она не могла оставаться одна. Она позволила Блестеру заботиться о ней. Безусловный недостаток совместного проживания заключался в том, что они больше не занимались любовью по три раза за ночь, но поскольку отныне они проводили вместе все ночи, средняя недельная цифра осталась неизменной. Однако произошла еще одна перемена. Эма заметила, что их сексуальные отношения стали менее неистовыми, менее необузданными. Возможно, из-за того, что он пока считал ее еще слишком хрупкой, полагала она. К тому же для бурных забав было слишком жарко. Анальный секс и невыносимое пекло сочетаются плохо. С другой стороны, притворяться, будто тебе нравится заниматься любовью как все и каждый, оказалось не так уж плохо: это вносило свежую струю и, нельзя не признать, было эротической игрой не хуже прочих. Если, конечно, она не затянется.

Итак, первые дни в амплуа безработной в поисках работы Эма провела, занимаясь “нормальными” вещами: официально оформила свой статус и в процессе узнала, что нормальность – штука сложная. Если она со своим дипломом о высшем образовании не знала, как заполнить необходимые бумаги, могли ли добиться пособия по безработице семнадцатилетние ребята, жарящие картошку в “Макдоналдсе”. К несчастью, она угодила в разгар полной реорганизации: только что слились Агентство по трудоустройству и Союз содействия занятости в промышленности и торговле, что теоретически должно было упростить процедуру. Теоретически.

На первом этапе марафона целый день новобранца Эмы прошел в попытках зарегистрироваться на сайте Центра занятости, и к вечеру она была вынуждена сдаться. Назавтра повторная попытка оказалась более успешной, и присланное по электронной почте сообщение известило ее, что скоро она получит приглашение на встречу с консультантом. После этого Эма стала ждать. Поскольку она догадывалась, что в таком темпе ей никогда не получить пособие, которое как раз должно быть рассчитано с помощью этого мифического консультанта, Эма позвонила по телефону, чтобы напрямую договориться о встрече. Во время первого звонка ей пришлось восемь раз подряд нажать на “клавишу со звездочкой вашего телефона”, чтобы в результате прождать шесть минут, по окончании которых, как выяснилось, автоответчик запрограммирован на отключение. Слегка разозлившись, она перезвонила и, уже не дожидаясь подсказки, нажала на звездочку восемь раз, после чего автоответчик вновь послал ее на хрен. Ей понадобилось в сумме четыре попытки, чтобы ее “соединили с оператором”. Когда она наконец-то услышала на другом конце провода человеческий голос, Эма была полна решимости не отпускать его. Для начала у нее ушло несколько минут на то, чтобы понять, что она говорит не с консультантом Центра занятости, а с каким-то сотрудником колл-центра, явно не обученным ответам на ее вопросы. Девушка возразила ей, что нет, она прошла трехдневный тренинг, а когда Эма в приступе ярости спросила: “Тьфу ты! Почему мне кажется, будто я звоню гребаному интернет-продавцу, который ничего толком не отвечает?” – та призналась, что и впрямь в прошлом году работала телефонным оператором интернет-компании, предлагающей услуги связи. В конце концов она согласилась, что с обработкой Эминого досье действительно произошла необъяснимая задержка, а когда Эма попросила назначить встречу, девушка сообщила, что его, возможно, перенаправят в некую частную компанию.

Эма едва не задохнулась от злости. Она наивно полагала, что желающих потратить столько энергии, чтобы добиться свидания с кем-то из Центра занятости, не так уж много, то есть возможность увидеть ее, Эму, будет для них едва ли не честью. Но, по всей вероятности, система не разделяла эту точку зрения. В результате, поскольку Эма по натуре была скандалисткой и этот, по мнению окружающих, легкий недостаток иногда становился ее козырем, ей все-таки удалось записаться на прием. Который был назначен как раз на сегодня.

Вот она и пыталась подготовиться психологически, валяясь в постели. Основной ее задачей было получение пособия, однако Эма была бы не против, если бы ей помогли найти работу. Хотя бы для того, чтобы сделаться нормальной. В конце концов, кто лучше консультанта Центра занятости мог наставить ее на путь нормальности? Этим размышлениям она и предавалась, когда ее телефон, переключенный на режим вибрации, задергался и запрыгал по ночному столику из “Икеи”. Высветившийся на экране номер показался Эме смутно знакомым, но кто это, она не знала. Поколебавшись, она нажала на кнопку и услышала голос взрослой женщины:

– Алло? Эма?

– Да…

– Здравствуй, это Брижит. Мама Шарлотты. Надеюсь, я тебя не отрываю?

Эма резко уселась на кровати и подтянула угол простыни, прикрывая грудь.

– Э-э-э… Н-нет. Конечно нет.

– У тебя все в порядке?

– Да… А у вас?

– О… День на день не приходится, знаешь ли… Ты удивлена?

– Да, немного.

– Дело в том, что я решила разобрать вещи Шарлотты, те, что она оставила у нас. Знаешь, всякие ее детские вещи и когда она была совсем молодой девушкой. И я нашла несколько мелочей, которые, как мне кажется, должны быть у тебя.

– …

– Можешь забрать их, когда захочешь.

Уфф… Это ее несколько напугало, но она знала, что если отложит визит на потом, ей уже никогда не хватит смелости прийти за ними.

– Честно говоря, в последнее время я не так чтобы завалена работой. Могу даже сегодня зайти, если это удобно.

– Отлично! С удовольствием увижусь с тобой, честно. Адрес помнишь, да?

– Естественно. Буду часам к четырем.

Денек обещает быть не из легких.

Несколько часов спустя Эма встретилась с Эмманюэль Блан, своей ровесницей, выступающей в роли ее консультанта. Эма тут же почувствовала доверие к девушке, решив, что практически тезка неизбежно должна быть компетентным специалистом. Она предполагала, что во время беседы могут возникнуть какие-то затруднения, но ей в голову не могло прийти, что проблемы возникнут еще до ее начала. Эмманюэль Блан, явно на грани нервного срыва, объявила:

– Извините, но сначала я должна найти кабинет, где смогу вас принять.

– У вас нет кабинета? – тупо переспросила Эма.

– Не-е-е-т. У нас нет постоянных кабинетов, со всем этим слиянием и так далее, ну, вы знаете. Обычно все легко решается, но сегодня ничего не выходит. Потому что кое-кто счел себя вправе занять кабинет, который я заранее зарезервировала.

Эма последовала за Эмманюэль по всему Центру в поисках стола. Через четверть часа, когда Эма уже подумывала, не предложить ли пойти в кафе напротив, но опасалась, что эта идея может не вписаться в рамки нормальности, одна из сотрудниц – секретарша, как решила Эма, – сдалась и уступила им свой кабинет. “Но не надолго, договорились, Эмманюэль?!”

Когда они уселись, Эмманюэль извинилась за задержку. Выходило, что с Эминым досье случилась заминка. Но не стоит беспокоиться, такое бывает все чаще и чаще.

– А-а-а… Ну, тогда я спокойна. Но почему такое случается все чаще и чаще?

Эмманюэль вздохнула:

– Слияние сломало всю систему. Полный бардак. Если честно, мы тут все на грани самоубийства. Каждому агенту полагалось работать с шестьюдесятью досье, а вам известно, сколько их у меня? Известно?

– Нет.

– Двести. То есть на сто сорок больше, чем нам обещали. И как вы хотите, чтобы мы успевали обработать их вовремя? Так что, никуда не денешься, ошибки неизбежны. Я знаю тут одного, так он на прошлой неделе вообще потерял чье-то досье. Раньше с ним такого не случалось. Никогда.