Читаем без скачивания Три стервы - Титью Лекок

– Может, ты не хочешь об этом говорить, но… Что случилось? Тебя уволили из-за твоих опозданий?

Эма бросила на них изумленный взгляд, потом повернулась к Блестеру, чтобы он разделил с ней удивление. Но в глазах Блестера стоял тот же вопрос, что и у остальных.

– Стоп, вы хотите сказать, что не знаете, почему меня выперли?

Они покачали головой.

– Но ты-то, Блестер, должен знать?

– Откуда? Ты мне ничего не объяснила. А в конторе никто не догадывается, что произошло. Нам лишь сказали, что ты на время ушла в отпуск без содержания. Но поскольку ты была недоступна, а я не очень-то верил в эту историю с отпуском, я в конце концов пошел к главному. Он объяснил, что был вынужден уволить тебя за серьезное нарушение.

Она простояла несколько секунд, раскрыв рот, и Гонзо потерял терпение.

– Ну и?.. За что же тебя все-таки выгнали?

Эма повернулась к Фреду:

– А у тебя не было проблем на работе?

– Нет.

– Тебе повезло. Потому что меня-то вышвырнули из-за нашего с тобой визита в “Клуб Леонардо”. Они просекли, что я там была, и кому-то это сильно не понравилось.

– Но как они могли узнать, что ты там была? – спросила Габриэль, впервые обратившись напрямую к Эме.

– Удостоверение личности. Поскольку они их проверяют, наши настоящие фамилии стали известны, ведь поддельными были только служебные удостоверения. А на входе они записывали фамилию и место работы каждого гостя.

– А почему тогда Фреда не тронули?

– Видимо, проверяют не всех подряд. Но из-за моей бурной дискуссии с министром на меня уже жаловались в редакцию. А я говорила с ней конкретно о досье “Да Винчи”. Поэтому можно предположить, что я попала в их черный список. Когда они увидели, что любопытство привело меня даже в их клуб, они надавили на руководство газеты.

Все застыли, как громом пораженные.

– Черт побери, но это сверхсерьезно, – прошептал Гонзо.

– Вот сволочи, меня от них тошнит, – высказался Блестер.

– Что и говорить, дикое свинство, – подтвердила Алиса.

– Конечно, – согласилась Эма. – Но я ничего не могу изменить.

После долгого молчания Фред спросил:

– И что теперь?

– Теперь… – повторила Эма, воздев руки к небу. – Ничего. Что я могу сделать? Если я хочу найти другое место, лучше перестать лезть во всякое дерьмо. Да и вообще, я же всю дорогу жаловалась на эту работу.

– Ты смотришь на вещи философски…

– Не очень… Это только так кажется.

Затем разговор перешел на последние новости, которые Эма пропустила: они, как выяснилось, были малозначительными. Она поймала взгляд Фреда и осторожно показала ему глазами на Габриэль. Фред покачал головой, он и сам обратил внимание, что красавица д’Эстре держится как-то особенно отчужденно. Эма подошла к нему и шепотом спросила, как он считает, не Блестер ли тому причиной. Она объяснила, что оказалась между двух стульев. Если бы она не позвала Блестера, это выглядело бы так, будто она просто использовала его, когда ей было плохо. Кроме того, ей нравилось, что он будет на вечере Стерв, она хотела, чтобы он поучаствовал в нем с ней вместе. Впрочем, они ведь с Фредом вполне ладят, разве нет? Услышав свое имя, Блестер присоединился к Эме и Фреду.

– Ну что, супердрузья, сплетничаете обо мне? – Потом, склонившись к ним с заговорщическим видом, заметил: – Габриэль вроде немного злится?

Слегка смутившись, Эма объяснила, что той не нравится, что они пришли со своими парнями.

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Нет, это ничего не изменит. И в любом случае тут Гонзо, который не отлипает от Алисы.

Он сказал, что сейчас все решит, подошел к Гонзо и похлопал его по спине:

– Слушай, старичок, у тебя вроде скутер? Не подбросишь?

– Э-э-э… Знаешь, сегодня вечером я планировал проводить кое-кого другого.

– Не сомневаюсь, но, может, стоит оставить девочек одних? Ты так не считаешь?

– Не-а, – искренне ответил Гонзо, но, поймав настойчивый взгляд Блестера, спохватился: – Ой, да, конечно. Пусть поболтают о туфлях и накладных ногтях.

Когда они прощались, Фред пробормотал:

– Я тоже пойду.

– Нет, – резко возразила Габриэль. – Я хочу, чтобы ты остался.

Широкая улыбка осветила его лицо. Парни ушли, и Алиса решила, что сейчас самое время выставить водку. Габриэль попросила у нее ложку, что их несколько удивило, но тут она поднялась с табурета и постучала ею по стопке.

– Не знаю, подходящий ли сегодня вечер… но я должна сделать заявление. Торжественное заявление.

Ее голос немного дрожал. Наверное, она это заметила, потому что быстро опрокинула стопку, проглотив водку единым духом, и только после этого продолжила:

– Ришар сделал мне предложение.

Алиса, Фред и Эма обменялись ошеломленными взглядами.

– Что? – задохнулась Алиса. – Можешь повторить?

– Он предложил мне выйти за него замуж.

– Но… и что ты ответила… – спросила Эма с легким ужасом в голосе.

Габриэль послала ей загадочную улыбку.

– Единственную вменяемую вещь, которую можно ответить в таких обстоятельствах.

– Ну давай уже! Колись, – потеряла терпение Алиса.

– Я сказала, что подумаю.

Эма не удержалась от вздоха облегчения.

– И… ты подумала? – осмелился спросить Фред, который выглядел таким же напуганным, как девушки.

– Конечно, но такое решение с лёту не принимают.

– Но разве ты не его любовница? – удивилась Алиса. – Я не сильна в терминологии, но это же значит, что у него уже есть женщина? Или нет?

– Ты вполне сильна в терминологии. Да, у него кто-то был, но он с ней порвал перед тем, как сделать мне предложение. Мне нужен ваш совет, девочки. И твой, Фред. Я не знаю, как поступить.

– А нельзя ему ответить, что, может, когда-нибудь, но не сейчас?

– Нет. Ему нужен четкий ответ. Никаких “может быть”.

– Погоди, я не понимаю. Почему именно сейчас? К чему такая срочность?

Они заметили, что Габриэль замялась, словно ей неудобно объяснять.

– Сроки поджимают? – предположил Фред.

– Как это? – спросила Алиса. – Тебе что-то известно?

– Нет, ему ничего не известно, просто наш маленький Фред очень умный, – возразила Габриэль.

Фред порозовел.

– Достаточно быть в курсе. Объясни им.

– Нет. Они разозлятся.

– Эй, мы, наоборот, разозлимся, если вы не прекратите свои намеки.

Габриэль схватила Фредову стопку и проглотила ее содержимое.

– Обещаете, что не разозлитесь? Особенно ты, Эма?

– Обещаю. Знаешь, я сейчас…

– Ришар собирается принять участие в парламентских выборах. Его карьера набирает обороты. Он хочет воспользоваться обновлением политических кадров.

– И что? Для этого жена не нужна! – вскинулась Алиса.

– Очень даже нужна. Он хочет, чтобы его частная жизнь не вызывала вопросов, а сам он мог рассчитывать на того, кто рядом. И ему важно знать это до того, как он ввяжется в предвыборную борьбу.

Судя по их сосредоточенным лицам, Алиса и Эма совершали титанические усилия, чтобы уяснить настоятельную необходимость женитьбы.

– Это нормально, что я до конца не уверена. Союз с политиком не очень-то удался моей прапрапра.

Фреду не нравилось, когда между людьми возникало напряжение, особенно если это были такие подруги, как Эма и Габриэль. Поэтому он вздохнул с облегчением, услышав, как перед уходом Эма бросила Габриэль:

– Видела? Я не разозлилась…

Габриэль приобняла ее, тогда как обычно избегала любых физических контактов и даже не целовалась со Стервами при встрече и прощании. А потом добавила:

– Очень сочувствую тебе, Эма. Если что, я с тобой…

После собрания Стерв Фред пребывал в приподнятом настроении. Он даже поймал себя на мысли “Ура, я теперь тоже Стерва”. Тот факт, что Габриэль попросила его остаться, окончательно перевел его из клана парней в клан Стерв. А вот и нет, поправил он сам себя. Стервы не противопоставляют мужчин женщинам. Конечно, все это могло также означать, что он докатился до незавидного положения “лучшей подружки”. Но с прагматической точки зрения, поскольку ни одна из трех девушек так и так на него не позарится – подобная идея даже теоретически не могла прийти им в голову, – то ему не о чем сожалеть и нет опасности упустить шанс из-за статуса новоиспеченной Стервы. Теперь он даже не понимал, каким образом по дороге в “Клуб Леонардо” мог учуять некую двусмысленность между собой и Эмой. Он отнес это на счет их маскарада и ролевой игры, которую они затеяли. Если тогда и возникло нечто подобное – а это еще нужно доказать, – то не между Эмой и Фредом, а между ней и мужчиной в костюме. Иногда он не мог объяснить, почему она так старается быть доброй подругой, но догадывался, что дело не в жалости, а в своеобразном проявлении материнского инстинкта. Или, точнее, инстинкта старшей сестры. Она вела себя так уже в лицее, когда встречалась с Антуаном. Как, впрочем, и Шарлотта. По всей видимости, его застенчивость и внешняя хрупкость вызывали у сверстниц желание взять его под крыло.