Читаем без скачивания Наши танки дойдут до Ла-Манша! - Владислав Юрьевич Морозов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Взрывались сброшенные ими бомбы хорошо, громко. И хотя до места бомбёжки было далеко, и я и Дима Прибылов невольно нырнули за крышки своих люков. По тому, как содрогалась земля, я понял, что бомбили чем-то серьёзным, не иначе «пятисотками».
Но, ещё когда впереди нас рвались последние бомбы, над моей головой на малой высоте с особенно жутким рёвом проскочила пара тупоносых краснозвёздных «Су-17». Истребители-бомбардировщики осветились снизу яркими вспышками пламени, и я понял, что это они выпустили десятки неуправляемых ракет — впереди нас между поднимающихся среди крыш и деревьев многочисленных дымов вспух целый лес разрывов. Потом над нами проскочили ещё три пары «Су-17», тоже бившие по земле из блоков НАР. За ними с минимальным интервалом появилось ещё одно звено таких же «сушек», высыпавшее впереди нас дождик из бомб, на сей раз это было что-то, поменьше «пятисоток».
Видимо, на этом авиационная подготовка завершилась, поскольку в наушниках моего шлема ожил голос подпола Трефилова:
— «Первый», я «Лиман», птички отработали! Вам зелёный свет!
— «Второй», «Третий», «Четвёртый», «Пятый», «Шестой», «Седьмой», «Восьмой», «Девятый», «Десятый», «Филин», «Прохоровка», «Орёл», «Курск», «Белгород» и все «Тулы» — вперёд! — передал я и нырнул в боевое отделение, прикрыв над собой люк. Ольга Смыслова страдальчески кряхтела, скорчившись у меня в ногах.
«Прохоровка» была позывным БМД Маргелова-младшего, «Орёл» — лейтенанта Расторгуева, «Курск» - лейтенанта Симановского, «Белгород» — лейтенанта Бурмина, а все БМД-1 и БТР-Д десанта имели позывной «Тула», от «один» до «шестнадцать». Это не я придумывал, это они сами постарались, как видно, от большого ума...
Разом взревели три десятка моторов, и наше «ударное подразделение», медленно набирая скорость, пошло вперёд.
— «Первый», я «Белгород», — услышал я в наушниках голос лейтенанта Бурмина, — я с «Тулой-три» и «Тулой-пять» выдвигаюсь в авангард!
— Добро, «Белгород», согласился я. Так и было задумано, на этих трёх БМД-1 следовал десантный разведвзвод.
Наш танк раздвигал корпусом придорожные кусты, и в оптику я видел, как впереди нас что-то горит, не особо сильно, но тем не менее.
— При обнаружении противника тут же докладывать! — передал я в эфир. Но пока что вообще никакого огня по нам не было, то ли заслон англичан снесло бомбёжкой, то ли они тихо офигели, то ли драпанули, иди пойми.
— По сторонам дороги сильно не рассредотачиваться! — передал я, наблюдая, как три облепленные ребятишками в зелёно-жёлтых маскхалатах и голубых беретках (стальные каски не надел ни один из них, пижоны хреновы!) БМД резво молотят траками по шоссе, вырываясь вперёд. Я чисто механически отметил, что у десантников с собой слишком много «РПГ-7» и одноразовых «РПГ-18». Хотя для боя в городских условиях это самое то.
Я практически не заметил, как мы прошли уже километра четыре. Момент, когда мы миновали наше боевое охранение, я тем более не уловил. Только мелькнул торчавший у дороги уже пробитый чем-то во многих местах указатель с надписью «Reading».
Потом где-то на левом фланге послышалась пулемётная стрельба, впрочем, почти мгновенно оборвавшаяся. В оптику мне было плохо видно, что там происходит.
— «Первый», я «Тула-девять»! — доложил юный голос у меня в шлемофоне. — Обнаружил противника! Несколько пехотинцев пытались вести огонь по нам из стрелкового. Подавили пулемётами. Больше не стреляют! Приём!
— «Тула-девять», я «Первый»! Понял тебя! Всем продолжать движение! — ответил я.
Наш «Т-72» слегка колыхнуло, когда Черняев зацепил левой гусеницей воронку от авиабомбы. Похоже, мы наконец вышли к тому месту, которое бомбила авиация.
На дороге и по её сторонам, где тянулись небольшие, огороженные участки на которых, возможно, росло и что-то полезно-культурное, кроме банальной травы (и это у них наверняка называется «полями»), начали попадаться воронки, поваленные, погнутые или сломанные напополам телеграфные и фонарные столбы, брошенная и горящая техника. А несколько торчащих неподалёку зданий были непоправимо разрушены (два из них горели ярким пламенем) — похоже, туда угодила часть «пятисоток». Впрочем, летуны знали, что атакуют, поскольку между разрушенных домов и перед ними я увидел четыре подбитых самоходки «Эббот» и горящие армейские грузовики.
В кювете перед нами стояли, скособочившись на пробитых шинах, десяток «Лендроверов» и тупоносых грузовых машин в английской армейской раскраске (камуфляж в два зелёных оттенка). Некоторые таратайки светились осколочными пробоинами, выбитыми стёклами и фарами, а от пары грузовиков не осталось почти ничего, кроме рам — видимо, следствие прямого попадания НАРов. На земле возле машин валялись какие-то ящики, коробки и брошенные автоматические винтовки.
Возле машин в полном беспорядке лежало десятка два трупов в тёмно-зелёном и пятнистом.
Метрах в пятидесяти слева от дороги стояло три «Центуриона». Один горел, из его полуоткрытых верхних башенных люков словно из паровозной трубы шёл густой чёрный дым. Рядом с вторым танком, похоже, было попадание чем-то серьёзным (как любят говорить артиллеристы, «близкое накрытие») — на его правом борту не было экранов, пушка лишилась половины ствола, а размотанная гусеница растянулась по изрытой воронками траве далеко вперёд. От третьего однотипного танка осталось одно дымящееся шасси — в него, похоже, пришла серия НАРов. И здесь тоже были трупы в британском обмундировании, с десяток, не меньше. У дороги торчал указатель с надписью «Maidenhead».
За «Центурионами» горела БРМ «Скимитер», в которую тоже явно попало несколько НАРов. Дальше просматривались стоявшие в неглубоких окопах три или четыре установки ПТУР «Страйкер» на шасси лёгких «Скорпионов», знакомые мне по Бельгии. Было видно, что от ближней к нам установки остались только гусеницы и днище — или авиабомбой попотчевало, или НАРами достало. И здесь тоже были трупы.
У меня возникло впечатление, что эта битая английская техника в большинстве своём просто стояла у дороги, а экипажи вместо того, чтобы занять оборону, занимались чёрт-те чем. Хреново ребята воюют, хотя чего с этих лейб-резервистов её высочества взять?
Мы миновали это «поле брани», прошли ещё десяток километров абсолютно пустого шоссе с редкими строениями по сторонам и прошли по нетронутому мосту через неширокую реку. За мостом нам попался указатель с двумя стрелками и надписями — «Slough» и «Windsor». Далее по сторонам шоссе начинались городские постройки — двух- и трёхэтажные домишки, не выглядевшие столь опрятно, как немецкие и бельгийские. Кое-где между старыми домами торчали коробки более свежей постройки, как я понял,
