Читаем без скачивания На шипах - Алексей Александрович Нескородов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обещания агента оказались сильно преувеличены. Время стремительно таяло. Отчаянные попытки устроить их в другие команды высшей лиги тоже не увенчались успехом. История с автобусом стала известна практически всем, вызывая судорожный смех и абсолютное не желание брать в команду африканских недотеп. Ситуация становилась катастрофической. Риск застрять в чужой стране без каких-либо средств существования делал Руфуса совсем мрачным. Агент обещал оплатить дорогу обратно, но перспектива позорного возвращения еще больше вводила в тоску.
Руфуса хватило ненадолго, вновь чувствуя себя обманутым, он совсем потерял контроль. Без тормозов, с ножом в руке он бежал по лесу за агентом, обещая его убить. И, наверное, убил бы, если бы тот не лазил по деревьям как заправская обезьяна. Взобравшись на макушку ели, он с ужасом наблюдал, за размахивающим внизу ножом Руфусом и радовался, что у того нет топора. Целый час, раскачиваясь на вершине дерева словно маятник, он пытался успокоить обезумившего подопечного. Объяснял, что им просто не повезло, и здесь нет его вины. Что он рисковал не меньше, чем Руфус и прекрасно понимает его гнев. Обещал что-нибудь придумать. Убедив Руфуса не убивать его, агент сдержал слово и пристроил его в Пегас в самый последний день отбора.
– Родные думают, что я играю в сильнейшем клубе России и вот-вот перееду в Европу. А на самом деле я увяз, среди чуждых мне людей. – Прошептал Руфус, как бы подводя итог всему сказанному.
«Да уж» – подумал я, ненароком поглядывая на лежащие перед ним столовые приборы. – «С ножом бегал. Убить хотел. Все-таки правильно Аршак сделал, что отселился от него подальше. Мало ли».
– Спасибо, что выслушал Ты хороший человек. – Сказал он, обмакивая в остатках борща ломтики хлеба.
– Я рад, что мы наконец-то поговорили по душам. – Ответил я. – Понимаю как тебе не просто. Сам бывал в таких ситуациях. Если что-то надо, смело спрашивай. Я всегда помогу.
– Кстати. А что значит слово «обезьяна»?
– «Singe». – Перевел я на французский терзающее его слово. – А зачем тебе это?
Теплый взгляд Руфуса вновь наполнился убийственным холодом. Губы скривились в мрачной гримасе. Длинные пальцы на руке с омерзительным хрустом сжались в плотный кулак.
– Да так. Ничего. Просто интересно. – Сказал он и встал из-за стола.
Глава 12. Большой взрыв
Новый день сулил удачу. Во всяком случае, так казалось мне, когда я в припрыжку выходил и врачебного кабинета. Доктор внимательно осмотрел рану и дал добро на возвращение к тренировкам. За прошедший месяц я чертовски соскучился по футболу. Впившиеся в ногу гвозди дагестанских джигитов поломали все планы. Ведь теперь, чтобы вернуться в игру, придется совершить чудо, которое поможет вытеснить из основы, поймавшего кураж, Хохла. Несмотря на мерзкий характер, он оставался первоклассным игроком, знающим свое дело. Каждый пропущенный матч лишал меня денег. Оставаясь за пределами поля, я не получал бонусов и всерьез волновался за то, что не успею рассчитаться с Марселем.
Я лежал на кровати, с беззаботно сложенными за головой руками, и наслаждался последним днем отдыха. Радость, от предстоящего возвращения к тренировкам меркла под натиском переживаний, связанных с необходимостью зарабатывать деньги. В похожей на улей голове тысячи мыслей пчелами жужжали и жалили, вскрывая временно забытые проблемы. Говорят, что кризис среднего возраста не более чем выдумка, но, оставаясь в одиночестве, я с волнением вспоминал прошлое. Еще недавно мне казалось, что все впереди и жизнь с распростертыми объятыми раскрывает новые горизонты. Уверенность в том, что я сверну горы и стану великим человеком не покидала меня лет до тридцати. Сейчас же, оглядываясь назад, я понимаю, что многое было упущено. Нет, я ни о чем не жалею, но легкий осадок от прошлого все же отдает горьким послевкусием. Ведь всегда могло быть чуточку лучше.
– Опять ты все разбросал, как в свинарнике. – Забурчал, вошедший в комнату, Суббота. Чтящий аккуратность и уют, он брезгливо сдвинул под кровать лежащие на полу вещи.
– Ты как моя бывшая. – Пошутил я в ответ. – Ее тоже бесила моя любовь к свободе.
Суббота ничего не ответил. Усевшись за стол, он сразу уткнулся в книгу. Я продолжал пялиться в телевизор, по которому в утренние часы шли неимоверно тупые передачи. Я смотрел и чувствовал, что начинаю тупеть. Суббота вызывал раздражение. Ведь в то время, пока мой мозг разлагался от просмотра всякого ширпотреба, он, сконцентрировано поглощал страницы, оттачивая крепкий ум.
– Ты никогда не жалел, что выбрал футбол? – Сказал я, пытаясь оторвать его от книги.
– Нет. – Спокойно ответил он. – А зачем?
– Раньше я об этом никогда не думал. Футбол для меня всегда был больше чем игра. Я жаждал побед. Обожал запах скошенной травы. Ловил кайф, валясь с ног от усталости после изнурительных матчей. Я просто брал мяч и бежал за ним, куда бы он меня не привел. В конце концов, для меня в этом и был смысл жизни. В детстве я даже не знал, что футболистам платят деньги. Думал, что они играют за так. Но с возрастом иллюзии рухнули. Мне еще нет и сорока, а уже чувствую себя пенсионером. Порою, деньги куда важнее страсти. Закончится карьера, а вместе с ней и деньги и как дальше жить? Мне кажется, что мы просто родились не в то время.
– Почему?
– Я слышал, что Кривоножко получает в три раза больше каждого из нас.
– И что?
– Да просто досадно, что в его возрасте мы пахали за копейки, а сейчас в футбол вложены огромные деньги и они будто дразнят нас напоследок, давая понять, какую эпоху мы упускаем. Они будто дразнят нас напоследок, давая понять, какую эпоху мы упускаем. Все-таки надо было слушать отца. Он всегда хотел, чтобы я стал инженером. Даже заставил поступить в авиационный институт. Сейчас бы работал себе и в ус не дул.
– Серьезно? Работал бы инженером с той же страстью, что играешь в футбол?
– Нет конечно.
– К чему тогда все это?
– Да просто боязно мне. Раньше
