Читаем без скачивания Баоцан Золотой Цикады - Ольга Михайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аромат цветущей сливы, исходивший от нее, дурманил разум сильнее вина. Он чувствовал себя беспомощным перед этой девушкой. Он просто хотел быть рядом с ней и чувствовать тепло её присутствия. Сердце, доселе молчавшее, бешено билось в груди. Ван Шанси всегда твердил, что воин не должен искать любви, она отвлекает от долга. Но разве можно противиться судьбе? Разве можно остановить течение реки?
Луна, поднявшаяся над крышами пагод, казалась безмолвным свидетелем его душевных терзаний. Он стоял, не решаясь приблизиться.
Красавица Ши тоже молча смотрела на Цзиньчана. Её влекло к этому молчаливому красавцу, но внешне ничего не проявлялось. Она умела скрывать свои чувства. Она смотрела на него, изучала каждый изгиб его лица, каждую линию, пролегавшую на загорелой коже. Тишина звенела, наполненная невысказанными желаниями и тайными надеждами. У ограды шелестели листья бамбука, словно вторя её внутреннему смятению. Но она знала, что никогда не скажет ему слов любви. Не скажет первой. Гордость, воспитание, предрассудки — все это сплеталось в тугой узел, не позволяя открыться.
Она молчала, не в силах произнести то, что терзало ее душу. Боялась отвержения, боялась показаться слабой, боялась потерять себя. Но больше всего она боялась признаться самой себе в том, что этот юнец ей небезразличен.
Внезапно Цзиньчан нарушил молчание, произнеся её имя почти неслышным шепотом. «Ши…» Это было не вопросом, а скорее признанием. В её глазах мелькнула искра удивления, а затем — чего-то большего. Он почувствовал, как его рука невольно тянется к ней, желая коснуться её, ощутить тепло кожи. Но он вовремя остановился. Однако, в этом коротком мгновении, когда их взгляды были сплетены воедино, он понял — их встреча была предначертана судьбой.
И он должен сделать все, чтобы судьба была благосклонна к ним.
В темноте раздалось эхо чьих-то осторожных шагов.
— Боги, какой аромат… Я, как лисица, шла по запаху, струящемуся по ветру, и он привёл меня прямо к трапезе…
Услышав звучный женский голос, с кухни выглянул Бяньфу. Он не ошибся. Во дворе резиденции в свете фонарей показалась красавица Мао Лисинь. Лисинь обожала пирожки, и особенно ей нравились те, что жарил Бяньфу — с мясом и овощами.
— Я видела твоего дорогого папочку, — походя сообщила она Ши, — смерил меня таким злобным взглядом, думала, укусит, ей-богу. Бяньфу, дорогой! — в голосе её заструился мёд, стекавший в сливовое вино. — А пирожки остались?
Глава 19. Стратагема 借屍還魂. Позаимствуй труп, чтобы вернуть душу
Когда можешь действовать для себя,
не давай себя использовать.
Когда не можешь ничего поделать,
старайся чем-нибудь воспользоваться.
Бяньфу кивнул и поспешно принёс пирожки. Девица, сев и отложив меч, пристроила поднос на коленях и начала с лисьей жадностью уписывать пирожки один за другим, жмурясь от удовольствия и болтая ногами.
— Слыхали новости? Чжэнь Чанлэ забрали домой…
— Знаем… — отмахнулась Ши. — Об этом давным-давно всем известно.
— Ну а про то, что её чуть не убили, слышали?
— Что!? — Цзиньчан вмиг оказался рядом с Лисинь. — Когда?
— Вчера вечером. Мой братец Мао пошёл к оружейнику заказать новые ножны, и тут видит, идут Чжэнь Цинлэ и тетка её Мулянь. Хорошо, что не одни шли, а с охранником. И тут на них с навеса лавки снадобий скатывается и падает бревно! Охранник кинулся, и протолкнул молодую госпожу вперед, а сам умудрился бревно отпихнуть. Не робкого десятка ловкий малый. А братец сказал, что видел на втором этаже лавки человека в чёрном ханьфу и в чёрном путоу. Тот бревно ногой столкнул да по перилам на соседнюю крышу проскочил.
— Так Чжэнь в порядке?
— Коленки, братец говорит, здорово расцарапала, а тётка её локоть себе повредила, но попади бревно им на головы — всё, пиши пропало. Дёшево отделались.
Мао Лисинь приговорила последний пирожок и облизнулась, как настоящая лиса.
— Вкуснотища!
— А где сейчас Мао Вэй? Он описал этого человека? — тяжело дыша, спросил Цзиньчан.
Лисинь с сожалением пожала плечами.
— Вэй видел его всего мгновение. Говорит, сумерки уже были, фонарь там ещё не зажгли, и он как чёрная тень метнулся. Странно это всё. Я уверена была, что тут просто кто-то свои личные счёты с досадившими ему сводит, и за пределы академии это не выйдет. Но если убийца начал охотиться за Чжэнь, да ещё после того, как её родные домой забрали, то не знаю, что и думать. Либо этот безумец на всех красавиц зачем-то охотится, либо Чжэнь что-то про него знает, вот он ей рот заткнуть и пытается.
Цзиньчан скрипнул зубами.
— Но что она может знать? Во время первого убийства Чжэнь была с Сюань и Ши в пиршественном зале, во время второго — сидела в театральной ложе! По логике, она вообще не могла видеть убийцу!
— А причём тут логика? Я в детстве стащила у тётки горшочек с мёдом. И хотя в семейке десяток сорванцов куда почище меня был, и всё следы я замела, мне всё время казалось, что меня поймают. Что все смотрят именно на меня и все уверены, что это я утащила мёд. Так это мелкая шалость была! А убийцу любая мелочь взбудоражить может…
— Да, — неохотно признал Цзиньчан, — это возможно, но ты-то, Лисица, зачем разгуливаешь в потемках одна? Стратагема пустого города, что ли?
— Вовсе нет. До ворот меня братец довёл, а пришла я, чтобы передать вам слова учителя. Ван Шанси сказал, что завтра два чиновника из Ханьлинь пожалуют. По приказу императора убийства расследовать были. Чтобы вы готовы были.
Все переглянулись. Новость не была неожиданной. После убийства племянника канцлера этого стоило ожидать. Ши Цзинлэ вздохнула, подумав, что все случившееся придётся ворошить снова, Цзиньчан тоже не обрадовался, но, главным образом, потому, что не верил, что посторонние люди смогут легко разобраться в хитросплетениях произошедшего. Бяньфу с горечью понял, что они оказались бессильны, но присутствие Лисинь не давало оснований предаваться мрачным мыслям.
Мрачнее всех была настроена сама Лисинь.
— Если убийца и без того испуган, то при допросах чинуш из следственной палаты и вовсе невесть чего выкинуть может…
Ее слова повисли в воздухе, словно тяжёлые капли предгрозового дождя. Воцарилось молчание, такое густое, что казалось, его можно потрогать руками.
Даже Цзиньчан, казалось, прикусил язык. Но
