Читаем без скачивания Огненное сердце (СИ) - Светлана Катеринкина

— Ты хочешь стать моей женой, Илона? — замирая от волнения, спросил я.

— Я даже другой расы…

— Это всё не важно, — остановил я её, а потом ещё крепче обнял и поцеловал вновь, на этот раз более настойчиво. И она ответила на мой поцелуй.

Мы стояли среди хаоса, среди стенаний, стонов и плача, среди догоравших зданий и целовались, не обращая внимания на всё это, наплевав на изумлённые взгляды людей. Я теперь не хотел скрывать своих чувств. И Илона тоже.

Глава 17. Лихо Степи

Не знаю, сколько мы так простояли с Илоной… мне не хотелось возвращаться к реальности. Тем не менее голос Одноглазого заставил меня это сделать.

— Хизар, там это…воины пленные. Что с ними делать-то?

Это были действительно воины Амбухата. Те самые страшные вассалы великих ханов. Лишь трое из них остались в живых. Маски их были сорваны, оружие отобрано. Они стояли, окружённые моими людьми, и гордо взирали на своих пленителей. В их очах не было смирения, в них читалась надменность и бесстрашие. Я невольно зауважал этих головорезов, хотя как их можно уважать? Уверен, это в основном они, элитные воины, учинили расправу над горожанами.

Я приблизился к ним. Илона шла следом за мной, она боялась отходить от меня и на шаг.

— Любовь моя, — прошептал я ей на ухо, — пойди, найди Агыра. Вдруг он проснулся уже.

Она чуть помедлила, а потом, опустив глаза, послушно ушла. Я слегка улыбнулся, на этот раз радуясь её покорности, ведь то, что будет происходить дальше, ей видеть не следует.

— Воины Амбухата! — крикнул я, когда девушка отошла на значительное расстояние. — Вы храбро сражались, но попали в плен. Оставить в живых я вас не могу, ибо мне известно, что нрав ваш, как у диких зверей. Сердца ваши никогда не предадут ханов. А главное вы повинны в убийствах мирных и безоружных людей.

Я замолчал, давая пленникам возможность отвечать, но они с надменными улыбками молчали. Выждав паузу, я продолжил:

— Тем не менее вы достойны умереть, как мужчины, от меча. Я не стану вас сжигать, как сжёг уже многих мерзавцев и трусов.

Снова молчание.

— Обезглавить их! — приказал я, и мои люди обнажили мечи.

Ни единый мускул не дрогнул на лицах воинов Амбухата. Таких пленников нельзя оставлять в живых. Мы не стали затягивать с казнью. Осуждённые встретили свою смерть, улыбаясь. От этого даже жутко стало. Удар мечом, ещё удар и ещё. Всё кончено! Тела я приказал сжечь предварительно сняв броню, которая нам пригодится.

Вечер наступил быстро. Темнота пугала. Я огорчился, увидев учеников магов: слишком молоды они были. Сомнения закрались в мою душу. Сможем ли мы пережить сегодняшнюю ночь? Унбек почтительно поклонился мне и доложил:

— Огненное Сердце! Твои новые подданные готовы исполнить свой долг!

Я внимательно посмотрел в глаза юношам. Они смотрели твёрдо, уверенные в своих силах.

— Это лучшие наши ученики, — пояснил Унбек. — большинству из них даже уже доводилось вместе с магами участвовать в создании купола. Есть шансы, что сегодня всё получится.

И у них получилось! Правда к утру юноши совсем обессилили, но со своей работой они справились отлично. Надо отдать должное Унбеку, который многое для этого сделал. Маг не только руководил созданием купола, но и во время приходил на подмогу тому, у кого иссякали силы. Обычно купол в состоянии поддерживать четыре мага. Учеников же понадобилось гораздо больше. Унбек помог создать им купол, а потом, отсоединившись от энергетического потока, то и дело подменял какого-нибудь ослабевшего юношу, давая тому время восстановиться. Под утро все нуждались в основательном отдыхе. Я распорядился о том, чтобы мага и учеников как следует накормили и дали им выспаться.

Таким же образом мы пережили ещё две ночи. На исходе третьей ночи после захвата Амбухата мы увидели вдалеке вереницу людей. Они шли с востока. Сразу же мои воины привели себя и своё оружие в боевую готовность. Но биться не пришлось. Пришельцы оказались простым людом, бежавшим с восточных окраин владений ахаров. Их старейшины тут же попросили встречи со мной. Их проводили в Круглый дом, который, подвергшись несильным разрушениям во время штурма, оставался весьма сносным местом для проживания.

— О Хизар, Огненное Сердце! — воскликнул человек в сиреневом хатыле. — Прими нас в своё войско! Твои гонцы возвестили нам обо всём произошедшем!

— Да какие из вас воины? — хмыкнул Одноглазый.

Тут же ко мне приблизился Раненый Марик, который всё-таки выжил и достаточно быстро начал идти на поправку.

— Хизар, — сказал здоровяк, — погляди на них. Это же пастухи, а не воины.

— Но ведь и я пас скот всю свою жизнь, — возразил я, — тем не менее толк в битве от меня какой-нибудь да есть.

Марик смутился от моих слов и замолчал.

— Как твоё имя? — обратился я к человеку в сиреневом хатыле.

— Я хан Яла Ламэк, — представился тот. — Пришли мы к тебе не только потому что прослышали о явлении человека с огненным сердцем, но и потому что сами убедились в том, что Степь больше не хочет мириться с магическим куполом. Мы живём у самой границы и видели, как в позапрошлую ночь степные чудища то и дело пытались прорваться через купол. Такого раньше никогда не бывало. Защита вот-вот рухнет, ибо монстры становятся всё сильнее. Мы хотим встать под твои знамёна, Хизар, чтобы принять смертельный бой и умереть воинами, а не как скот, который просто перережут.

— Это делает вам всем честь, — одобрил я такое стремление. Что же, надеюсь, вы не единственные, кто внял моему призыву.

Я оказался прав. Днём ещё четыре клана пришли в Амбухат и засвидетельствовали свою верность мне. Я чувствовал, что назревает страшная гроза, что нам предстоит битва, которой ахары не видели с самых первых дней своего существования. Огонь в моём сердце то и дело вспыхивал, я чувствовал необычайное напряжение. И предчувствие это к вечеру стало усиливаться.

— Скажите всем, пусть готовятся к битве этой ночью, — приказал я Одноглазому и Марику, которые полностью разделяли моё мнение.

Перед наступлением темноты я разыскал Илону. Бедняжка так устала за эти дни, что уже спала, даже не дождавшись ужина. Теперь Агыр заботливо накрыл девушку одеялом. Я присел рядом и принялся легонько гладить белокурые волосы. Губы мои расплылись в улыбке от нахлынувшей нежности. Сколько слов я хотел сказать Илоне, но замирал, глядя в её глаза. Теперь же я готов был излить на неё все невысказанные комплименты и ласковые слова, но она спала. Оставалось