Читаем без скачивания Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний! - Юлия Славачевская

– А поподробнее?

– А вы вообще не в курсе, что собой представляют гаремы диэров? – вылупила на нас глаза Эляль.

Мы помотали головами, сознаваясь в собственной безграмотности.

– Ну даете! – высказалась эльфийка, доливая самогончику в кубок. (Может, она русалка? И плавает исключительно в вине и самогоне?) – Сейчас вкратце расскажу…

– Можно и не вкратце, – внесла я предложение и приготовилась слушать полезную информацию.

– Диэры были созданы нашими Демиургами первыми, – начала Марибель. И тут ее опять повело: – Слава Демиургам! За это стоит выпить!

– Потом, дорогуша! – Я твердо отобрала у нее кубок. – Дашь нам внятные пояснения – хоть залейся.

– Злая ты! – обиделась она и дерябнула прямо из горла. – Так вот, поскольку они живут вечно, то им скучно и они выбирают себе спутницу на год.

– А гаремы зачем? – удивилась я, пытаясь отнять заветную бутыль.

– Не перебивай! – отбрила эльфийка строго и перепрятала заветное лекарство за спину.

– Молчу-молчу, – изобразила я дедушку из сказки «Морозко».

– Правильный подход, – одобрила Марибель и уселась на стол рядом со мной, болтая ногами. – Гаремы им необходимы, чтобы эту самую фаворитку года выбрать. Не будут же они по стране, как тараканы, бегать, чтобы всех желающих невест оценить. А так очень удобно: живут себе девушки в одном месте, и диэр за ними наблюдает и выбирает.

– С ума сойти, – поведала я миру личное отношение к такому подходу. – А как же предыдущая?

– А что с ней такого? – воззрилась на меня светлая. – Ее хорошо вознаграждают и отправляют домой. Нехилая прибавка к приданому получается.

– А если она его полюбит? – сыпались из меня вопросы.

– Она что, совсем дура набитая – диэра любить? – ответила вопросом на вопрос собеседница.

– Допустим, что да? – выдвинула я гипотезу.

– Тогда она точно идиотка с мозгами набекрень, и это уже личные проблемы этой бабы, – прагматично отрезала Марибель.

Все присутствующие сидели затаив дыхание, слушая наш познавательный диалог.

– А брак? В смысле если он женится? – не отставала от нее я.

– Он, по-твоему, дурнее коня? – вытаращилась она. – Зачем ему? У него, диэра, столько молодых девок вокруг, которые к нему в фаворитки рвутся! На кой ляд ему на одной останавливаться?

– А любовь?.. – проснулся во мне недобитый женский романтизм.

– Она у вас на голову стукнутая? – обратилась к эльфам Марибель.

– Фикакуса натравлю, – честно предупредила я, по глазам видя, что предатели-эльфы готовы немедленно подтвердить.

– Она у нас… э-э-э… Леля очень необычная, – обтекаемо ответил Магриэль. Поднял глазки к потолку. – Не от мира сего, можно сказать…

– Еще что-то в таком духе выдашь – навсегда покинешь этот мир.

Ласково глядя на брюнета, я поглаживала рычащий фикакус.

Эльф подумал, оценил опасность и показал жестами, что он нем как рыба.

– Классная дрессировка! – выдала молчавшая до того Эляль. – Поделишься опытом?

– Всегда пожалуйста, – расщедрилась я, не совсем понимая, о чем речь, но не желая разочаровывать девушку. Опомнившись, я повернулась к эльфийке и потребовала: – Я с вашими мужиками улучшенной модификации и многоразового использования совсем запуталась! То, что они пчелками с цветка на цветок скачут и останавливаться не хотят, – это как раз понятно. Но девушки у вас – они все поголовно бесчувственные?

– Почему? – несказанно удивилась хозяйка агентства и даже отставила бутылку. – Просто диэры – менталисты и могут управлять сознанием в нужную для них сторону.

– Это шутка юмора? – неверяще спросила я, заново просчитывая всевозможные варианты и приходя к выводу, что авантюра чересчур опасна для душевного и морального здоровья даже за очень большие деньги.

Потом я вспомнила: на меня эта фигня не действует, и немного успокоилась. Продолжила допрос, потому как в процессе размышления натолкнулась на другие несоответствия:

– А бейоны и работорговля?

Эльфийка вытаращилась на меня и оглушительно заржала:

– Ну, ты как дите малое! Никогда в ролевые игры не играла? Как приятно почувствовать себя пленницей… – Она мечтательно зажмурилась, что-то вспоминая. – Да и родителям или другим родственникам ничего объяснять не нужно.

– Р-р-р! – донеслось от эльфов.

– Б-башку оторву! – Это неистовствовал блондин.

– Под замок посажу и ключ выкину! – орал, подпрыгивая в кресле и потрясая кулаками, Болисиэль.

– Мы поговорим о поведении вашей сестры позднее, – холодно заметил Магриэль, яростно сверкнув голубыми глазищами. – Без посторонних!

Они чуточку посовещались и затихли, периодически переглядываясь. Брюнет сильно злился, а братья чувствовали себя не в своей тарелке.

– Все у вас здесь шиворот-навыворот! – сообщила я, соскакивая со стола. – Целый мир с придурью!

– Ты передумала? – убито поинтересовался Лелигриэль.

– Почему же? – удивилась я. – Пойду! Контракт есть контракт, да и любопытство мучает. Когда ж еще доведется на такое сборище извращенцев полюбоваться.

– Спасибо, – тихо сказал Магриэль, растеряв весь гонор. – Я буду тебе очень признателен.

– И моя благодарность выльется через край и утопит тебя! Так? Ты лучше расплатись, а потом можешь в благодарность премию выдать! – съязвила я, стараясь не показать охватившей меня жалости и не ударить по раненому самолюбию мужчины еще сильнее.

Зачем наживать врагов? Тут с такими друзьями коньки бы не отбросить!

– Пока, ребята! Долгие проводы – лишние слезы, а я надеюсь попасть в гарем молодой и не опухшей, – сообщила я им всем и уже развернулась к выходу, таща на прицепе сизую маловменяемую сатиршу, как была остановлена Болисиэлем.

– Леля, подожди секунду, – попросил шатен, подходя ко мне, и сунул в руку что-то твердое и овальное.

– Это что? – Я шарахнулась, как черт от ладана, мне не хотелось сюрпризов.

– Портрет нашей сестры, – скорбно объяснил он и добавил: – Найди ее, пожалуйста, пока отец нас не прибил за то, что не усмотрели.

– Приложу усилия, – рассеянно ответила я, рассматривая миниатюру, изображающую молоденькую эльфу.

Хуже этого незабываемого портретика-миниатюры с предполагаемой надписью «На память» могли быть только фотороботы из серии «Их разыскивает полиция». Там изобразили нечто (потому что «кем-то» сей перл народного творчества назвать нельзя даже с большой натяжкой) с длинными кроличьими ушами, личиком «интеллект весь внутри – ищите и обрящете» и дивной прической «я упала с сеновала – тормозила головой». Мрак! Это ей художник слегка польстил по обыкновению или братцы опять на всем сэкономили и намалевали сами? Да с таким портретом я мимо нее сто раз пройду и не узнаю!

В голове закрутились строчки: «Таких не берут в космонавты»[19]. Хех, в космонавты, может, и не берут, а вот в гарем, судя по всему, – запросто. Заниженные критерии отбора? Да не может у таких красавчиков-братьев быть такой замурзанной сестренки!

– Болисиэль, – начала я мягко, – ты бы не мог описать ее своими словами? Чтобы меня зрение невзначай в самый ответственный момент не подвело?

– Я понимаю, – тяжело вздохнул он. – У Сириэль никогда не было художественного дара.

«Это далеко не единственное, чем ее обделили при рождении», – подумалось мне сгоряча. Но кто его знает? Возможно, она и права, дав стрекача от докучливых родственников и жениха – невыносимого жлоба.

– Наша сестра – изящная, очень красивая блондинка с зелеными глазами, – кратко описал сестру шатен.

– Особые приметы? – поинтересовалась я, представив себе милое зрелище, как я сломя голову бегаю по гарему и заглядываю всем блондинкам в глазки с вопросом: «Ты, часом, не Сириэль?» Ага: «Вы продаете славянский шкаф?»

– Что ты имеешь в виду? – насторожился блондин.

Он подошел вовремя, чтобы помочь мне поддержать не выговаривающую «папа-мама», самоуспокоенную сатиршу Эляль, с похвальным рвением пытающуюся пристроиться у меня на плече. Плечо сдавать в аренду не хотелось, и помощь я приняла с благодарностью. Попутно объяснила, словно профессиональный мент:

– Шрамы, родимые пятна, татуировки.

Аж сама содрогнулась!

– Ничего такого у нее нет, – поспешно заверили меня братья.

– Но наверняка будет! – рявкнул злющий, словно раненная в попу рысь, Магриэль.

Я вернулась обратно, осторожно подвинув заснувшую на столе Марибель, загораживающую мне кресло. Уселась, закинув ногу на ногу и сложив руки на груди, после чего решительно заявила:

– Никуда не пойду!

– Почему? – оторопели все.

– Я поддерживаю организацию «Женщины против насилия» и не намерена потакать всяким одержимым ревностью шовинистам и приводить девушку на заклание! – озвучила свою точку зрения.

– Лелечка, – принялся подлизываться Лелигриэль, исподтишка пиная набычившегося брюнета. – Он пошутил. Он не тронет милую сестричку даже пальцем. Ведь правда? – Последний вопрос был адресован будущему родственнику. Или уже не родственнику?