Читаем без скачивания Невинная для грешника - Лина Манило

Глава 38 Марк

День выдался ужасным. Проблемы на работе, и мой отпуск, кажется, подошёл к концу досрочно. Нервы ни к чёрту, настроение ниже плинтуса.

Честное слово, я не ответил на звонок Марты специально. Потому что сорваться боялся, наговорить лишнего. Такое бывает, если кто-то решил, что мои мозги можно вынуть чайной ложкой и перекрутить через мясорубку. А ещё сделать вид, что я это заслужил.

Нет уж, Марта страдать не должна, мне проще потом объясниться, чем вину заглаживать и извиняться за свою грубость.

Я вернулся в родительский дом, готовый рвать и метать и…

… пошёл прямиком к домику Марты. До такой степени никого видеть не хотелось, что я пару часов стоял, курил, опираясь спиной на камень, смотрел в тёмное небо. Думал.

Моё образование – блестящее, чего уж скрывать и скромничать; работа в фирме отца – в семейной фирме. Моё упорство и стремление взобраться повыше, все мои попытки – это чушь.

Только сейчас это понял. Всё так запуталось, честное слово. Сегодня сидел над документами, ломал глаза о цифры, ругался то с одним, то с другим, выискивал косяки в работе отдела закупок – и нашёл! А потом в один момент, стоя в кабинке туалета, понял, что всё это – чушь собачья.

Но самый главный парадокс моей жизни состоял в том, что я любил то, чем занимался. Любил и ненавидел одновременно. Глупости, но от них на душе кошки скребут. Который час уже скребут.

Когда заслышал торопливые шаги, напрягся. Сигарета в моих руках давно истлела, я выбросил её в кусты, сделал шаг к спешащей Марте. А она…

– Ну, что ты, а? – я сгребаю её всю, дрожащую и растрёпанную, в охапку, к груди прижимаю. Чувствую: ей необходимо это. Поддержка моя. Её нужно на кого-то опереться.

Она не сразу меня узнаёт, пинается, но сил достаточно справиться с истерящей мелкой девчонкой.

Вокруг темнота, пахнущая цветами и свежескошенной травой, Марта бьётся в моих объятиях, чтобы вскорости обмякнуть.

Она узнала меня, и теперь тычется носом в солнечное сплетение, а на рубашке мокрое пятно расплывается.

Марта тихо плачет. Вздрагивает, мелко дрожит, бормочет что-то под нос. Хватается за мои плечи, постепенно затихает.

– Увези меня, – и так жалобно добавляет: – пожалуйста.

Мне не понять, что с ней происходит, но я достаточно умный мальчик и знаю: пока что ничего от неё не добьюсь. Бесполезно. Только новую волну истерики вызову.

Обхватываю её лицо ладонями, целую “от души”, языком в рот толкаюсь, все дурные мысли и воспоминания из головы вытаскиваю, прочь выбрасываю. И, знаете, легче становится. И мне и, судя по резко прекратившейся дрожи, Марте тоже.

Нахожу в кармане Марты ключи, отпираю дверь домика и шагаю внутрь. Помогаю собраться, достаю платье из шкафа – очередное с пышной юбкой и в цветочек. Сколько их у неё? Миллион, что ли.

Марта смущается.

– Эм… отвернись?

Краснеет, глаза опускает, губу закусывает. А, чёрт возьми, так и быть.

Отхожу к окну, качаюсь с носков на пятки, смотрю на тёмный сад. Что с Мартой стряслось? Отчего она так испугалась? Почему плакала?

Её кто-то обидел – это без вопросов, только кто именно? Вопрос не даёт мне покоя, а желание узнать на него ответ мучает, прогрызает дырку в сердце. Неспокойно мне, очень тревожно, а Марта за спиной сопит, переодеваясь.

– Мотоцикл или машина? – спрашиваю, когда оказываемся на стоянке, а Марта ёжится и теребит лямку рюкзака.

– Я… мне холодно. Можно на машине?

Она так спрашивает, словно права не имеет выбрать то, что принесёт в её жизнь комфорт. Стесняется, ногой шаркает, носом шмыгает. Вряд ли отчёт себе отдаёт, но состояние её мне совсем не нравится.

– Я же спросил не для того, чтобы за тебя выбрать, – обнимаю её за худые плечи, снимаю машину с сигнализации. Писк разносится далеко, в тишине кажется ещё громче.

Прежде чем сесть в машину, я мажу взглядом по дому и замечаю отца, стоящего на крыльце. Он улыбается и что-то пьёт из бокала. Салютует мне с видом победителя, будто вот-вот что-то мне докажет.

И мне кажется, что улыбка на его губах – торжествующая.

И мне она совсем не нравится.

* * *

– Марк, останови вот тут, у магазина, – это первое, что говорит Марта за всё путешествие.

Тишина обычно меня не угнетает, но во время поездки было как-то особенно неуютно. У меня от мыслей голова пухнет, но Марта замкнулась в себе и ничем из скорлупы не вытащить. Только взгляд отводит, хмурится, губу жуёт до отпечатков зубов, думает.

– Почему я должен остановиться у чёрта на рогах? – спрашиваю, впрочем, не снижая скорости. – Тут ни фонарей путёвых, ямы сплошные вместо асфальта. Ещё убьёшься или в беду попадёшь.

– Да я тут всю жизнь живу, при рождении большинства ям лично присутствовала.

– И ничего, мне не трудно.

– Просто… – и грустно вздохнув, всё-таки поясняет: – соседи, Марк.

– Да к чёрту их любопытные носы, – сквозь зубы и только скорость прибавляю.

Не собираюсь я прятаться за углом. Вот ещё, детский сад и глупость.

Марта вскидывает на меня обжигающий висок взгляд и вдруг смеётся. Тихонько так, заливисто, а я и сам улыбаюсь во все тридцать два.

Потому что так хочется, так кажется правильным.

С Мартой мне легко и интересно. Хочется время с ней проводить, уберечь от всякого, рядом быть. Я не то чтобы никогда не влюблялся, но ни разу так сильно не нуждался в девушке.

– Ладно уж, поехали. И правда, чего это я?

– Будет сделано, милостивая госпожа, – заявляю с серьёзным видом и сворачиваю в её унылый двор.

Слишком похожие дома, и от их однообразия тоска нападает.

Когда паркуюсь у подъезда, Марта уже не кажется такой напряжённой. Словно бы смирилась, что здесь мы как на колесе обозрения, и каждый может нас увидеть.

– Марк… мама знает, что меня кто-то подвозил домой. Ей доложили, – Марта робеет и тянется, чтобы коснуться моей щеки пальцами. – Я всеми силами отмазывалась от разговора, но если у нас действительно отношения, не смогу долго отмалчиваться.

– Не хочешь играть в тайную любовь? – усмехаюсь. Задумываюсь и понимаю, что и меня такой вариант не устраивает.

– Не хочу, – чуть-чуть смущаясь, говорит, но в глаза смело смотрит, открыто. – А ты?

– Я уже говорил, что мне нравится твоё желание всё расставлять по местам? – беру пальцами её подбородок, большим по губам провожу, контур очерчиваю. – Наши мысли, кстати, удивительным образом сходятся.

– Здорово… – смотрит