Читаем без скачивания Слепое правосудие - Уильям Бернхардт

– О-о!

– Да, да!

– Я тебе верю, – улыбнулась Кристина.

– Конечно, это не мое дело. И все же постарайся избегать неприятностей.

– Можешь за меня не волноваться, Бен. Я сумею за себя постоять. Забавляйся лучше с кошечкой. – Она направилась к двери. – Счастливого дня рождения.

Как только Кристина вышла из комнаты, Жизель жалобно замяукала.

– Успокойся, – сказал Бен. – Похоже, нам с тобой никуда друг от друга не деться. По крайней мере, в ближайшее время. – И он внимательно посмотрел в зеленые глаза Жизель: – Интересно, ты умеешь охотиться на кур?

Глава 4

Еще одну коробку с документами Кристина зашвырнула на верхнюю полку. Рейнольдс настаивал на тщательном хранении всех документов, имевших отношение к его противникам, даже бумаг десятилетней давности; поэтому стены были сплошь заставлены стеллажами и шкафами – не повесить ни плакат, ни фотографию. О том, чтобы предоставить ей отдельный кабинет, даже и речь не заходила. Впрочем, чего она могла ожидать, будучи всего лишь юридическим помощником нижней ступени?

Кристина поставила на полку последнюю коробку с документами. Все. Как только она получит подпись Ломбарди, дело миссис Симмонс будет считаться закрытым.

На пороге комнаты появилась Кендис, секретарь.

– Вам корреспонденция.

– Спасибо.

Кристина взяла в руки розовый листок бумаги – записку от Тони Ломбарди:

"Срочное деловое свидание – тысяча извинений, – почему бы нам не встретиться у меня? Возможно, приду поздно – сама найдешь, что выпить". Внизу – его домашний адрес.

Да, ничего себе... Но по крайней мере, он не подвел ее.

Хотя она представляла себе эту встречу несколько иначе... Он жил в пятнадцати милях от Тулсы, но Кристина знала, как ей добираться. Пожалуй, он поторопился с подобным приглашением, но это, безусловно, экономило время. В конце концов, она свободная женщина и может встречаться с клиентами там, где ей удобнее, пусть даже ее мама этого не одобрит.

Кристина скомкала записку и бросила ее в мусорную корзину.

"Только не будь дурой", – сказала она себе. Затем подхватила свой портфель и вышла из офиса. "Сделаю так, как он просит. А почему бы и нет, в конце концов? Вреда от этого не будет".

Бен припарковал свою машину, не доехав до угла улицы: следовательно, ему предстояло пройти пешком до своего дома еще полквартала, и это значительно повышало вероятность того, что утром он увидит свой "аккорд" с порезанными шинами.

Из машины он выбрался с большим пакетом продуктов – для себя и Жизели. После того как Бен завез Жизель домой, он заехал в магазин "Петти". Покупать деликатесы для кошек на Медисон-авеню – невероятная глупость, рассудил Бен и приобрел набор консервов по вполне разумным ценам – пусть Жизель привыкает.

Он направлялся к своему дому, проходя мимо старых, облезлых кирпичных домов, большинство из которых было построено до Второй мировой войны. Похоже, с тех пор ничего не изменилось на Северной стороне.

На ступеньках перед домом сидели близнецы Иеми и Иони Синглтон, болтавшие с двумя мальчиками-испанцами. Смех да и только – близнецы по фамилии "Одиночка". Однажды Бен пошутил с ними на эту тему, но они не поняли юмора.

– Привет, Бенджамин, – сказала Иони, взбивая свои курчавые волосы. – Как успехи?

– Да как обычно...

– Вытащил сегодня из тюряги кого-нибудь из наших?

– Пока нет, но день еще не кончился.

– Что верно, то верно.

– Привет, Бенджамин, – сказала, в свою очередь, Иеми. – Уж так и быть, я отвернусь, когда ты вечером потащишь к себе какую-нибудь из своих баб. – И все четверо захохотали.

– Ну и отлично, – подмигнул ей Бен, в очередной раз подтверждая свою репутацию парня "что надо".

Бен распахнул входную дверь и вошел в дом, в котором было всего четыре квартиры. Миссис Мармелстейн, управляющая домом, занимала квартиру на первом этаже: мистер Пери – Бен ни разу его не видел – занимал квартиру напротив. Квартира Бена находилась на верхнем этаже; близнецы Синглтон и прочие члены их семейства жили напротив.

Бен постучал в дверь миссис Мармелстейн; из-за двери доносились звуки "Колеса фортуны". Потом он услыхал стук ее каблучков. И наконец, голос:

– О, Бен, как хорошо, что вы заглянули. А то я даже не представляю, что мне делать.

– Что произошло?

– Приходил служащий электрокомпании. Очень неприятный человек. Заявил, что у меня не оплачен последний счет.

Конечно, я сказала ему, что такого просто быть не может. У меня есть адвокат, который ведет все мои дела. Я уверена, что он никогда бы не допустил такой оплошности, как неуплата счетов за коммунальные услуги.

– Да, да, конечно, вы правы. Могу я заглянуть в ваши хозяйственные книги? Может, сейчас и разберемся, в чем там дело.

– Пожалуйста, Бен, пожалуйста. – Миссис Мармелстейн указала на кухонный стол, где она уже все приготовила.

Бен исследовал несколько коробок из-под туфель и две записные книжки – все это именовалось "бухгалтерскими книгами миссис Мармелстейн".

С тех пор как Бен занял квартиру на верхнем этаже, он старался помогать своей управляющей. Но это было не так-то просто. Миссис Мармелстейн поселилась в Телсе в сороковых годах (тогда Северная сторона считалась аристократическим районом) вместе с мужем, в те времена – одним из нефтяных королей.

Мармелстейны, принадлежавшие к сливкам городского высшего света, владели различной недвижимостью в Тулсе; в те годы они много путешествовали и объехали весь мир. Мистер Мармелстейн умер в конце семидесятых, а вскоре после этого пришел конец и нефтяному буму. Сбережения миссис Мармелстейн вскоре растаяли: у нее остался лишь небольшой четырехквартирный дом в теперь уже непрестижной части города – единственное средство к существованию. Но, к сожалению, миссис Мармелстейн по-прежнему считала себя богатой дамой. Бен делал все от него зависящее, чтобы как-то ограничить расходы вдовы, сэкономить, удовлетворить ее кредиторов.

Но мягкосердечие вдовы сводило на нет все его усилия.

Миссис Мармелстейн принимала на веру любую рассказанную ей жалостливую историю и часто прощала жильцам их долги.

Как-то раз Бену удалось договориться с ее кредиторами об отсрочке платежей – и вдруг он узнает, что миссис Мармелстейн дала в долг двести долларов юрисконсульту "Полицейского братства".

– Почему бы и нет? – удивлялась она. – Ведь Господь учит нас делиться с ближними.

На сей раз все было гораздо проще: в прошлом месяце у нее не хватило денег, чтобы заплатить за электричество, поэтому она и отложила счет в сторону в надежде, что следующий месяц окажется более благоприятным.

Бен открыл конверт, в котором миссис Мармелстейн хранила мелкие суммы, и нашел в нем шесть долларов.

Он взглянул через плечо. Миссис Мармелстейн сидела в кресле у книжных полок, на которых длинными рядами выстроились выпуски "Ридерс дайджест". Она смотрела телевизор – телеигру, – пытаясь угадать имя литературного героя. Бен вынул из кармана бумажник, изъял из него три бумажки по двадцать долларов и незаметно сунул их в конверт. Потом прошел в гостиную.

– Не представляю, – сказал он, – как я просмотрел этот счет, но не стоит волноваться. Вы можете заплатить по нему из тех денег, что лежат в конверте. Если это срочно, то завтра же и заплатите. Сходите к ним в контору. – Он улыбнулся. – Вы же сами говорили, что вам надо побольше двигаться.

– Да, полагаю, у меня найдется время, чтобы к ним зайти, – сказала она так, будто мысленно прикидывала – действительно ли ей удастся выкроить для этой цели часок-другой?

– Ну и прекрасно!

Что там еще в почте? Может, приглашение на вечеринку?

– Нет, приглашений, к сожалению, нет.

– О!.. – Она поднесла к щеке ладонь. За годы, прошедшие со смерти мужа, миссис Мармелстейн так и не поняла, что высшее общество Телсы давно ее отвергло.

– Да вы не огорчайтесь. Сейчас ведь не сезон. Все события в высшем обществе приходятся на конец года. Может, в следующем месяце что-нибудь будет – когда жара спадет.

– Возможно, – вздохнула она.

– Я завтра навещу вас.

– О, Бен...

– Да?

Миссис Мармелстейн взяла со стола пластиковую вазу, в которой стояли свежие пионы и ромашки, видимо срезанные в ее саду.

– Это для вас. С днем рождения. – И она протянула ему вазу.

– Спасибо, миссис Мармелстейн, – Бен приблизил цветы к лицу, вдыхая их запах, – вы так ко мне внимательны...

Последнее, что ей ясно запомнилось, был запах любимых духов ее матери. "Как странно" – подумала Кристина. Она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, смотревшей, как мать сажает в саду бегонии и гиацинты, и вновь увидела выражение отчаяния на лице матери, у которой она в тысячный раз спрашивала, когда же папа придет домой. Да, это был запах маминых духов. Кристина не знала, что это за духи, но была уверена, что не ошиблась, – этот запах она бы отличила среди тысячи других.