Читаем без скачивания One Two Three Four. «Битлз» в ритме времени - Крейг Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ринго то и дело всплывает в личных воспоминаниях моделей, певиц и актрис. Пару лет назад я листал мемуары Кристин Килер[311] и в главе «Похоть и замужество» наткнулся на такой вот пассаж:
Я продолжала ходить в «Ad lib» и как-то вечером танцевала с Ринго Старром. Ливерпульская четверка тогда владела вниманием всего мира, и на танцполе мы привлекали взгляды. Потому-то на следующее утро и проснулись в одной постели, в то самое утро, когда Фредди пришел мириться. Был бы это кто другой, а не битл, Фредди отделал бы Ринго, а так он просто стоял и смотрел на нас раскрыв рот. Ринго дал деру — и по пути сломал балясину лестничных перил, — а неделю спустя женился в первый раз.
В своих мемуарах Питер Браун, директор NEMS, отмечает, что из битлов Ринго «остепенился» последним, и добавляет: «Его большие грустные глаза и стремление держаться в тени делало его легкой мишенью для любой сногсшибательной блондинки, которой удавалось к нему подобраться», в том числе и для известной модели Вики Ходж[312]. В мемуарах Крис О’Делл[313], бывшей сотрудницы лейбла «Эппл» («замечательная история обычной женщины, добившейся того, о чем грезили миллионы»), несколько страниц посвящено ее интрижке с Ринго в начале 1970-х: «Как будто замкнуло два провода и сквозь меня пропустили разряд влечения. В тот момент Ринго уже не был просто другом или просто битлом. Он был мужчиной. Очень желанным мужчиной… Мы утешали друг друга именно тогда, когда нуждались в этом. Он был добр ко мне всегда и неизменно нежен, и я была счастлива просто быть с ним. Хотела, чтобы это продолжалось, но понимала, что надежды тщетны…» В 1981-м Ринго женился на бывшей девушке Бонда, Барбаре Бах.
У него был счастливый дар оборачивать несчастье себе на пользу. Ринго родился левшой, но бабушка по отцовской линии переучила его. Такое насильственное вмешательство впоследствии может создать проблемы, но Ринго умудрялся играть на барабанной установке для правшей, следуя задавленному инстинкту левши, что придавало его исполнению специфический стиль, воспроизвести который безуспешно силятся трибьюты.
Его игра на ударных никогда не выделялась: ему нравилось, что она остается неприметной, на службе у песни. Джефф Эмерик в свою бытность режиссером звукозаписи у «Битлз» считал его скучным: «Я, честно, не могу припомнить ни одной запоминающейся беседы с Ринго», однако поражался тому, какой гальванизирующий эффект оказывает его игра на всю группу: «Слушать, как битлы исполняют одну и ту же мелодию по девять или десять часов кряду, невероятно утомляло и выматывало. Особенно когда исполнение становилось все хуже и хуже, по мере того как они закидывались наркотой и начинали чудить. Любопытно, что во время этих джем-сейшенов чаще всего именно Ринго уводил их в новом направлении: устав исполнять один и тот же бит, он менял его, и это порой разжигало искру музыкальной перемены в ком-нибудь еще».
Как и многие музыканты, Грэм Нэш считает, что игра Ринго недооценена: «Ринго стучит в ритме сердца, а это мой любимый звук. Это один из секретов классной игры на ударных, потому что в жизни все с биения сердца и начинается. Когда ты в утробе матери, то первым делом слышишь ее сердце, и его биение задает ритм всей твоей жизни… Если хочешь связи с человеком, то пульс — очень важная часть музыки. Очень тонкое дело… Ринго — невероятный барабанщик, один из самых недооцененных. «Битлз» очень повезло заполучить его».
Он всегда был скромен. «Ринго — милый парень, — сказал Брайан Эпстайн своему юристу Нэту Уайссу. — Одарен менее прочих, но это его не сковывает, а, наоборот, становится одним из его величайших достоинств». Возможно, это сказано снисходительно, но явно из лучших побуждений: в группе, где и без того было три автора, царила напряженная атмосфера. Появись четвертый — и произошел бы взрыв.
Ринго единственный из битлов не обладал талантом к сочинительству. Но однажды его постиг внезапный приступ вдохновения. Зачатки песни, словно ниоткуда, проникли ему в голову, и он просидел над текстом три часа, а на следующий день представил его остальным. После неловкого молчания они посчитали своим долгом сообщить Ринго, что эту песню уже сочинил и записал Боб Дилан.
Вокалист из него тоже был так себе, хотя остальные битлы были счастливы блюсти трогательную традицию — уступать ему одну песню на альбоме. Пока записывали «Sgt. Pepper», Эмерик смотрел, как Ринго вымучивает «With a Little Help from My Friends». Товарищи, как и положено — ведь это песня о том, как друзья помогают тебе попадать в ноты, — собрались вокруг него, «молча направляли и подбадривали, пока он боролся с своими вокальными способностями». Но когда нужно было вытянуть последнюю высокую ноту, Ринго вдруг стушевался и утратил рвение. «Все хорошо, просто сосредоточься, и получится, — сказал Джордж. — Запрокинь голову и выдай!» Наконец у Ринго все получилось, и битлы возликовали, подняв бокалы со скотчем и колой. На следующий день, когда остальные писали бэк-вокал, «Ринго сидел за пультом[…] и широко улыбался, точно гордый отец».
Он — олицетворение пословицы: «Терпение и труд все перетрут». Он идет вперед, несмотря ни на что, и будь что будет. Незадолго до выступления на спортивной арене «Монреаль-Форум»[314] перед 10000 зрителей битлам сообщили об антисемитском заговоре с целью убийства Ринго. Ринго в ответ указал на нестыковку: «Они круто облажались, ведь я не еврей». Власти тем не менее восприняли угрозу всерьез, испугавшись, что сидящий за барабанной установкой Ринго — легкая мишень. Ринго же отнесся к угрозе со своим обычным олимпийским спокойствием и уступил только в одном: установил тарелки под углом в 45 градусов — в надежде, что они, в случае чего, отклонят пулю. Весь концерт рядом с ним сидел полицейский в штатском. Играя, Ринго думал о своем телохранителе: «Ну пальнут в меня, и что он сделает? Пулю поймает?» Вскоре он уже не мог сдержать улыбки:
