Читаем без скачивания Правило первой влюбленности - Сьюзен Бишоп Криспелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я получила уведомление и от него. Благо это было не сообщение, но он отметил меня на одной из своих фотографий. Я пыталась не смотреть пост всё утро, но рано или поздно мне пришлось бы это сделать, иначе Джемма бы меня заставила. Она посоветовала ему извиниться передо мной, и если Август решил сделать это таким образом, то она из кожи вон вылезет, чтобы я обратила внимание. Обратила внимание на него.
Откладывать дальше нельзя.
Я открыла фотографию, и на весь экран вылезло стихотворение. Оно значительно отличалось от тех, что он выкладывал ранее. Те были настоящими «зачёркнутыми стихами»: тёмными и оторванными друг от друга, с чёрными страницами, в которых виднелось лишь несколько просветов. Новое стихотворение сияло розовым золотом – ярким и многообещающим. Напечатанные слова немного просачивались сквозь розово-золотой маркер, словно призраки слов, которые отказывались двигаться дальше, раз они были никому не нужны. То, что я должна была увидеть, звучало так:
Я обратила внимание на его выбор цвета. Он был таким же продуманным, как и слова, которые Август решил оставить. Он не извинялся, а скорее пытался достучаться до моего безнадёжно романтичного сердца. На другой девушке это могло сработать. Оно сработало бы даже на мне, если бы я не видела, как он сияет из-за Шей. Август мог говорить что угодно, пытаться подобрать слова для меня, но это не изменило бы его чувств к ней. Надеяться на это было так же бессмысленно, как загадывать желание на падающую звезду. Мне стоило забыть о нём. И вспомнить, почему я всё это затеяла вообще.
До разрыва Рен и Лана обычно тусовались во внутреннем дворике школы перед началом занятий. Это место досталось Рену и его друзьям, в то время как Лана с подругами заняли их столик в столовой. В понедельник утром он как обычно сидел со своей компанией на складных стульях, которые администрация школы давно перестала пытаться убрать. Несколько лет назад, когда стулья постоянно относили на склад, студенты каждый раз приносили новые и в конце концов победили.
Когда я подошла к Рену, свободных мест не оказалось. Ну и ладно, я не болтать пришла. Он заметил меня, пока я ещё была в паре метров от него, и что-то сказал Эвансу. Тот посмотрел на меня с нескрываемым недоумением и повернулся обратно к Рену, словно говоря: «Ты серьёзно?» Это почти заставило меня передумать, но я слишком устала волноваться, что обо мне подумают другие. Затем Рен улыбнулся мне, и на его щеках показались ямочки. Моё сердце ответило ему тем же, хотя я не могла до конца поверить в то, что собиралась сделать. Эванс вскочил с места, чтобы предложить присесть мне.
– Снова зазываешь людей в своей проект влюблённых и брошенных? – спросил он.
Ему хотелось отвлечь меня, но я не собиралась вестись.
– Мне нужно поговорить с Реном. Но если кто-то захочет выручить меня в работе над проектом, я не буду против.
Август и Шей были не единственной моей проблемой. Разбитое сердце Августа оказалось временным явлением, поэтому он больше не подходил для проекта. Как и для меня. Снова сосредоточившись на цели, я повернулась к Рену:
– Я могу украсть тебя на пару минут?
Он так быстро встал со стула, что тот начал раскачиваться на двух ножках, пока его не поправили.
– Я весь твой.
Рен закинул рюкзак на плечо и отсалютовал друзьям.
– Как прошло свидание с Астрид? – спросила я, когда мы оказались достаточно далеко, чтобы нас никто не мог услышать.
– Одно слово: яхт-клуб.
– Значит, вы украли корабль?
Он опустил голову, громко вздохнув:
– Если бы. Может, тогда нас бы поймали копы и вечер завершился бы гораздо быстрее.
– Всё настолько плохо?
– Там были её родители. Пришлось надеть пиджак, а ещё делать вид, что я знаю разницу между тремя одинаковыми вилками. Я из тех, кто скорее за то, чтобы съесть на ужин мороженое.
Я улыбнулась ему, побуждая раскрыть свои чувства.
– Для мороженого даже посуда не нужна.
– Да и компания была хорошая, – сказал он, ткнув меня в плечо. Я не увидела вокруг него сияния, но, значит, и боли из-за расставания тоже не было.
– Может, нам стоит встречаться по-настоящему? А не только для вида, чтобы отпугнуть Астрид.
Я проигнорировала чувство вины из-за того, как слово «настоящий» теперь прочно ассоциировалось с Августом.
– Я думал, что, раз ты поцеловала Августа, я тебя больше не интересую.
Он что, выглядел разочарованным? Или, может, остатки чувств заставляли меня услышать то, чего на самом деле не было? Схватив его за лямку рюкзака, я остановилась. Он тоже. Я шагнула вперёд и запрокинула голову, чтобы посмотреть прямо в его тёмные глаза.
– Что ж, ты не прав. Более того, я почти поцеловала тебя, когда ты пришёл ко мне домой на съёмку.
– Но так и не поцеловала, – сказал он. – Это из-за Августа?
– Август в моей жизни точно больше не появится, – ответила я.
Чтобы доказать это Рену, да и самой себе, я встала на цыпочки и поцеловала его. Он удивлённо вздохнул, чем вызвал во мне чувство паники. Запустив пальцы в его волосы, я молча умоляла поцеловать меня в ответ. Чтобы заставить мир и нашу любовь к другим людям исчезнуть. Он двигал губами почти на автомате. Как будто это был рефлекс, а не искреннее желание. Но Рен не оттолкнул меня, словно нуждался в этом так же, как и я.
Затем поцелуй изменился, став глубже. Его пальцы впились в мои бёдра, притягивая ближе. Мы пытались выразить этим поцелуем все свои чувства – боль, потерю, нужду в близости – и разделить их с тем, кто проходил через то же самое.
Мир не остановился, но мне было хорошо.
– Да снимите уже комнату! – крикнул кто-то из его друзей, тем самым разрушив момент.
Рен отпрянул, стирая с губ следы нашего поцелуя.
– Извини, – пробормотал он, будто это он меня поцеловал, а не наоборот.
Он не остался, чтобы поговорить об этом. Даже не дал сказать, что мне понравилось то, что между нами произошло.
Друзья осуждающе свистели ему в спину, пока он убегал. От меня. От нашего публичного поцелуя.
Я не успела пойти за ним, потому что Лана перегородила мне дорогу.
– А сколько разговоров
