Читаем без скачивания На шипах - Алексей Александрович Нескородов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сафонов налил еще. Неловкая пауза заполнилась журчанием наполняющей стакан водки. Сделав глоток, он продолжил: «Да, пришлось пострадать. Мой хороший товарищ и партнер пал жертвой этой междоусобной войны. Наш завод чуть было не отошел неприятелю, и я сам мог отдать богу душу. И отдал бы. Если бы ему это было угодно.»
Он положил руку на плечо священника.
– Но господь распорядился иначе. Отец Тихон уговорил меня ехать в автобусе, сказав, что князь должен быть рядом с дружиной. Эти слова спасли мою жизнь. И вот я снова с дружиной. И рассчитываю на каждого из вас. Впереди нас ждут большие дела и мы обязательно в них преуспеем. Помните, что «Пегас» – это не только команда. «Пегас» – это целый завод. Выходя на поле, не забывайте об этом. Ведь за вашими спинами не просто этикетка, а тысячи работяг, которые переживают за вас, как за родных и с нетерпением ждут новых побед. Вы делаете их жизнь счастливой! «Пегас» – это мы!
Зал наполнился аплодисментами. Я хлопал в ладоши и с умилением смотрел на президента. За воинственным лицом скрывался искренний взгляд. Он верил в нас, и мы обязаны ответить взаимностью. Пегас расправит крылья! Мы дрогнули, продолжая слушать его речь.
– Да! В этом сезоне нам сложно будет что-либо изменить. Слишком многое уже потеряно. Но не растерян потенциал. Последние игры это наглядно продемонстрировали. – Сафонов посмотрел на Козлова, красные щеки которого выдавали нескрываемое волнение. – Настало время вернуть былую мощь. Вернуть болельщиков на стадионы. Вернуть их преданность и любовь. Доказать им и самим себе, что мы еще что-то можем. Настало время новых побед. В связи с этим я принял ряд важных решений.
В воздухе нависло напряжение. Волнение выдавало не только шевеление усов Козлова, но и все мы. На днях открылось трансферное окно и каждого из нас могли выпихнуть из команды, заменив другими. Даже я почувствовал, как потеют подмышки. К счастью, кадровые перестановки не задели игроков.
– Дмитрий Иванович! – Произнес Сафонов голосом ревущего медведя. – Подойдите пожалуйста сюда.
Никто не сомневался, что этот момент станет бенефисом тренера, который, доказав свои умения и преданность клубу, займет пост главного тренера как минимум до конца сезона. Дмитрий Иванович вскочил со стула и уверенным маршем двинулся в сторону президента. Мы восторженно наблюдали за большим событием в жизни маленького человека. Все-таки Козлов шел к этому всю свою жизнь. Сафонов торжественно пожал его руку.
– Это Вам наша благодарность за проявленный труд и помощь в тяжелые времена. – Сказал он, протягивая тренеру связку автомобильных ключей. –Надеюсь, что новый Мерседес позволит вам добираться до работы с комфортом.
Глаза Козлова растроганно блестели. Он с радостью принял щедрый подарок. На этом чествование окончилось. Сафонов обнял его и попросил вернуться на место, так и не предложив новой должности. Зал разрывался от оваций. Мы дружно хлопали в ладоши, подбадривая старика, который возвращался на место, с трудом сдерживая слезы.
– А теперь, я хочу представить вам новый тренерский штаб. Новым главным тренером назначен Иван Семенович Макаров.
Слова Сафонова оглушили каждого из нас. Такого поворота не ожидал никто. Лицо Козлова менялось словно светофор. С огненно красного он побледнел как свежий труп. Мы растерянно переглядывались, не веря услышанному. Нет, мы ничего не имели против Макарова. Макар – авторитетный тренер снискавший славу «пожарного» – человека, умеющего выводить команды из кризиса. Мы хорошо знали друг друга. Более того, я даже играл под его началом в Динамо. Матерый, не знающий авторитетов и пререканий старик, всегда находил нужные слова, чтобы дать импульс потерявшим страх или надежду футболистам. Он умел лепить из говна конфетку, за что его и ценили. Но представить его нашим наставником, в то время, когда добрый, коммуникабельный и всеми любимый Козлов ковал одну победу за другой было каким-то кощунством. К сожалению, от нас ничего не зависит и придется принять это как данность.
Для меня это был отдельный удар. Не успел я привыкнуть к месту в основе, как снова оказался на грани вылета из состава. Макар никогда особо в меня не верил. Сейчас же, когда я набрал лишние годы, он тем более запихнет меня в резерв. В этот волнительный момент я прекрасно понимал какого сейчас Дмитрию Ивановичу, который за время моих раздумий успел опрокинуть две или три рюмки водки.
– К сожалению, Иван Семенович только вылетел из Москвы и присоединится к нам завтра. Помогать ему будет отец Тихон. Отныне он первый помощник тренера и мой официальный представитель в тренерском штабе.
Я снова захлопал. На этот раз ресницами. Остальные части тела онемели от удивления. Охваченные параличом игроки, выпученными глазами смотрели на нового члена тренерского штаба. На лице Тихона скользнула легкая ухмылка. Я бы и сам ухмыльнулся. Пегас – команда чудес, где даже богослов может стать тренером. Мы были в шоке, но перечить никто не стал.
– Но это еще не все. – Воскликнул Сафонов, кивая в сторону сидящего рядом с ним человека. – Я всегда был против таких мер. Тем более, что с божьей помощью и молитвой мы способны на многое. Но последние события напомнили, что береженного бог бережет. С этого момента в клубе появилась должность «заместитель по безопасности». И ее займет мой родной брат – Виктор Александрович Сафонов. Прошу любить и жаловать.
Зал разразился аплодисментами. Скорее по инерции, чем от восторга.
– Дмитрий Иванович Козлов также остается в тренерском штабе на прежней должности. А теперь, я даю слово нашим новобранцам.
Президент рухнул в кресло, явно устав от продолжительной речи. Слово взял отец Тихон.
– Бог посылает испытания. – Забасил он за нашими спинами, делая обход вокруг стола. – И мы послушно принимаем их, чтобы стать ближе к нему и друг другу. Мы крестоносцы, несущие веру крестом и мячом. Каждый наш матч, как крестовый поход. С нами бог и этим все сказано. Победы придут, а предатели и иуды понесут справедливое наказание.
Эстафета торжественной речи перешла к брату президента. Встав с места, он оперся на стол и внимательно посмотрел в нашу сторону. Челюстные мышцы играли, разжевывая жвачку. Загорелое и даже слегка смазливое лицо
