Читаем без скачивания Мое лицо первое - Татьяна Русуберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Привет.
Парень оказался внезапно слишком близко, вызвав у меня желание сжаться в комок или убежать. Я выставила перед собой корзинку с колючими ветками, увешанными шишками и шариками. Понадеялась, что это заставит его держаться на расстоянии.
— Слышал, ты едешь на хоккей, Перчик? — Взгляд темных глаз Эмиля медленно полз по моему телу, задержавшись на мишуре у меня перед грудью. — Правильное решение.
Я покосилась на его дружков, подпиравших стену неподалеку. Чутье подсказывало, что было бы ошибкой сообщать о моих сомнениях.
— Меня Кэт позвала, — выбрала я самый нейтральный ответ.
— Значит, скоро тебе представится шанс увидеть, как мы надерем «Пиратам» задницы. — Эмиль ухмыльнулся и щелкнул пальцем по розовому шарику, присыпанному инеем. Он закачался. Я отвела глаза от шарика, стараясь сдержать нервную дрожь. — Ты уж прости, что тогда наехал на тебя, Перчик. — Парень убрал с моего плеча зацепившиеся за кофту иголки, а я даже не успела отстраниться — так ошарашило услышанное. Эмиль извинялся! — Просто ты тут новенькая. Мы же не знали, свой ты человек или нет. Нужно было время, чтобы разобраться.
Я посмотрела на парней, посмеивающихся и кидающих в нашу сторону любопытные взгляды.
— И как, разобрались?
— Походу, ты правильная девчонка, Перчик, — улыбнулся Эмиль во все тридцать два крупных зуба. — С такой можно тусить. Оторвемся в баре после матча?
Наверное, я должна была чувствовать себя осчастливленной, а меня почему-то стало подташнивать.
— Но… — Я перехватила корзинку поудобнее. Одна из веток чуть не ткнулась в нос Эмилю, заставив его отдернуть голову. — Разве твои не придут на игру? Родители, братья с сестрой?
Эмиль скривил губы:
— Как придут, так и уйдут. А мелкого извращенца на трибунах не будет, не волнуйся. Надеюсь, он тебя не очень напугал там, в раздевалке? — Парень попытался обойти мой еловый щит сбоку, но я быстро шагнула в ту же сторону.
— Да чем там пугать-то, — я притворно закатила глаза, надеясь, что Эмиль не заметил блеснувшей в них радости. Теперь я точно знала, что делать со своим билетом.
— Что верно, то верно, — парень довольно гоготнул. — Я так заморышу и говорю: учись радоваться мелочам. — И заржал над шуточкой, у которой явно уже выросла борода.
Пахнуло ментоловой жвачкой, плохо скрывающей табачную вонь. Я сунула нос в хвою, надеясь, что меня не стошнит.
— Так че, до встречи на стадионе, Перчик?
Я буркнула что-то невнятно-утвердительное и метнулась прочь по коридору, позвякивая шариками.
Оставив произведение декоративно-прикладного искусства в холле, где несколько учениц из праздничного комитета пытались создать атмосферу адвента[25], я остановила первого попавшегося парнишку. У него были круглые очки в духе Поттера и странные розовые волосы.
— Привет. Хочешь на хоккей? На халяву. Матч завтра в Эсбьерге, а я не смогу. — Я выудила из кармана билет.
— А… Ты новенькая, да? Из восьмого «А». А я учусь в «В». Меня Лив зовут, — сообщило довольно писклявым для мальчишки голосом розовое чудо.
«Лив? — офигела я мысленно. — Это же девчонка. Только коротко стриженная, плоская как доска и в тряпках типа унисекс».
— Чили, — сухо назвалась я. — Так ты берешь билет или мне кому-нибудь другому предложить?
Лив взъерошила челку цвета фламинго:
— Ладно, давай. А кто еще идет?
— Вот там и узнаешь. — Я сунула бумажный прямоугольник ей в руки и растворилась в толпе, которая со звонком начала рассасываться по классам.
Думаю, Эмиль и Фламинго будут прекрасно смотреться вместе.
1 декабря
Эмиль не соврал. Из окна своей комнаты я наблюдала, как все семейство Винтермарков загрузилось в машину за два часа до начала игры. Без Монстрика. Думаю, я права насчет домашнего ареста.
В багажник закинули огромную спортивную сумку с торчащей из нее клюшкой. Двигатель рыкнул, из выхлопной трубы вылетело облачко дыма. «Опель» проехал мимо голубовато светящихся оленей, вывернул на дорогу и исчез в конце улицы.
Для верности я подождала минут пять. Вдруг Винтермарки забыли что-то важное и развернут машину? Но, похоже, семейство отчалило с концами. Вряд ли они вернутся раньше девяти.
Я скатилась вниз по лестнице, сердце, казалось, вот-вот поскачет по ступенькам, опережая ноги.
— Пап! — крикнула я в сторону отцовского кабинета. — Я выйду на минутку. Пап?
— М-м, — донеслось из-за приоткрытой двери.
Походу, папу полностью поглотила проверка контрольных по истории.
Я сунула ноги в кроссовки, накинула на плечи куртку и выскочила на улицу. Через минуту уже стояла перед массивной дверью, которую украсил еловый венок с мерцающими в полумраке звездочками. Соседи серьезно подготовились к адвенту.
На трезвон дом отвечал тишиной, но я не сдавалась. Ведь если Д. сидел в своей комнате внизу, то мог просто ничего не слышать.
Я старательно жала на кнопку звонка еще пару минут. Безрезультатно.
«Заснул он там, что ли? — размышляла я. — Или нацепил наушники и врубил своего Эминема? А может, Монстрик просто решил оторваться, пока предков нет дома, и поставил порнушку в видак? А я его тут отвлекаю…»
Перед глазами непрошено встала картинка из телефона, а в ушах всплыло эхо слов Эмиля: «Учись радоваться мелочам». Вот, дневник, какая мерзость лезет мне в голову!
Я прошла к окну и попыталась заглянуть внутрь, приложив ладони к вискам. Не вышло. Электрические свечи на подоконнике ослепляли, не позволяя разглядеть темное помещение.
Решив не мерзнуть дольше, я попробовала звонок в последний раз, надавив на кнопку заледеневшим пальцем. Внезапно темные окна осветились изнутри. За дверью послышался шорох. Щелкнул замок, дверь распахнулась, и на меня пахнуло теплом и ароматом мандариновой кожуры.
При виде меня Монстрик замер. На нем был свитер — тот самый, с дырками для больших пальцев в рукавах и, на мой взгляд, слишком теплый, чтобы носить в хорошо протопленном доме. По крайней мере, от Д. сильнее обычного пахло потом, затхлостью и еще чем-то неприятным, что перебивало цитрусовый аромат адвента.
— Привет. — Я улыбнулась и попыталась поймать его взгляд.
Монстрик упорно смотрел на носки моих кроссов, так что челка закрывала почти все его лицо.
— Я знаю, твои уехали. Может… позанимаемся вместе? Не представляю, что делать с этим идиотским проектом по физике.
Челка качнулась из стороны в сторону.
— Нет? Это потому, что ты под домашним арестом? — попробовала я пробиться через стену его молчания. — Но никто не узнает. И даже под домашним арестом нужно заниматься. Хочешь, пойдем ко мне?
Д. снова помотал головой. От горящих на венке звездочек на его спутанные
