Читаем без скачивания Очаровательный соблазнитель - Александра Хоукинз

И не только подойти… Если случайная встреча с Кинаном на балу вызвала у отца такую ярость, он убьет боксера за то, что тот лишил его дочь невинности. Уинни решила солгать. И ей бы, наверное, поверили, если бы ее тете не вздумалось представлять Кинана ее сестре и зятю.

Готовая к наихудшему, Уинни произнесла:

– Тетушка Молли считает мистера Милроя джентльменом. Он вел себя достойно.

– Самовлюбленный мерзавец! Позор! Я предупреждал его о том, чтобы он не приближался к тебе. Господи, придется проучить этого нахала. Послушай, Типтон, ты должен знать пару человек, которые могли бы надавать ему по башке и бросить в доках.

Видя, что разговор принимает опасный оборот, Уинни встала.

– Никто и пальцем не тронет мистера Милроя. Типтон, я перестану с тобой разговаривать, если ты решишь помочь моему отцу в этой безумной затее.

На глаза девушки навернулись слезы. Она готова была броситься к Кинану прямо сейчас, если отец не пообещает оставить его в покое.

Девона встала и обняла сестру за плечи, успокаивая.

– Никто не собирается связывать твоего мистера Милроя и швырять его в море. Папа, скажи Уинни, что ты пошутил.

– Ты плачешь? – изумился сэр Томас, видя, что Уинни едва сдерживает слезы. – Ни один из отпрысков беспечного Рекстера не достоин твоего сострадания. Милрой – грубиян, дикарь, человек, который жаждет занять место своего брата.

Уинни поморщилась: отец был прав, но ее сердце не хотело замечать очевидного.

– Ты судишь о человеке, которого совершенно не знаешь.

– Он испытывает тягу к красивым игрушкам, доченька. Однако это совершенно не значит, что рядом с ним они будут в безопасности, что он будет ими дорожить. Послушай отца: выбрось этого человека из своего сердца.

– Насколько я понимаю, однажды вы уже предупреждали его? – спросил Типтон, переключая внимание тестя на себя.

– Да, предупреждал. Этот наглец пришел в мой дом и сказал, что намерен забрать Уинни. Я ответил, что ему никогда не видать моего родительского благословения.

«Просто чудесно!» – подумала Уинни. То, что не удалось отцу, со свойственной ему прямотой сможет сделать Типтон.

– Ты говоришь о мистере Милрое как о враге, папа. Стоит напомнить, что именно он спас меня, когда меня толкнули в пасть ко львам! Он явился к тебе, чтобы рассказать о происшествии, потому что боялся, что я промолчу о случившемся. Если мистер Милрой и сказал что-то обидное, должно быть, ты сам его на это спровоцировал.

– Моя дочь защищает мерзавца! Что я упустил в твоем воспитании?

Девона чуть крепче сжала руку Уинни.

– Какие львы? Ты упала? И ничего нам не сказала?

Уинни тут же пожалела о том, что встала на защиту Кинана, – теперь ее сестра расстроится.

– Небольшое происшествие на ярмарке, – произнесла она и с огорчением заметила боль в глазах Девоны.

Обе вспоминали то время, когда делились друг с другом самым сокровенным.

– Нет причин волноваться. Мистер Милрой пришел мне на помощь. Я цела и невредима.

Сэр Томас не желал менять свое мнение.

– Если бы он не повел тебя на эту ярмарку, твоей жизни ничего бы не угрожало. Этот Милрой принял мою доброту за слабость. Если он еще раз встретится с тобой, я вызову его на дуэль.

Сидевшая за фортепиано Медлин, казалось, была больше поглощена разговором, чем нотами. От фальшивых звуков голова Уинни готова была расколоться на части. Девушка прижала пальцы к вискам и закричала:

– Медди, ты нарочно решила свести нас с ума своей проклятой игрой? Я больше ни секунды не выдержу этой ужасной какофонии!

Изумленная таким резким тоном, девочка сжала пальцы в кулак и положила их на колени. Все присутствующие смотрели на Уинни с разной степенью изумления. Она никогда не разговаривала с Медлин так грубо. Чувство вины тут же превратилось в злость.

– Я не потерплю никаких дуэлей! Если кто-то из вас попытается навредить Кинану, я тут же объявлю всем, что я его любовница. Можешь представить, папа, какой грандиозный выйдет скандал? Сомневаюсь, что ты сможешь оправдаться.

– Нет, вы только послушайте! – прорычал сэр Томас, перекрикивая шум, вызванный угрозой Уинни.

Душная комната наполнилась раздраженным жужжанием голосов. В глазах у Уинни помутнело, к горлу подступила тошнота.

Девушка выбежала из комнаты и, не разбирая пути, бросилась к лестнице. Поднявшись на следующий этаж, она распахнула дверь одной из спален и рухнула на открытый комод.

Ее рвало в ночной горшок, когда в комнату следом за ней поднялась сестра. Через секунду на лбу Уинни уже лежала мокрая тряпка. Спазмы в желудке постепенно утихали. Вялая, обессиленная, девушка отвернулась от комода и упала на пол. Она схватила упавшую тряпицу и прижала ее ко рту. Девона опустилась рядом с сестрой.

– Натворила я дел, – произнесла Уинни, сложив тряпку и прижав ее к глазам. – Папа, наверное, уже велит закладывать коляску, чтобы поразить Кинана прямо в сердце.

– Типтон его успокаивает, – заверила ее Девона, убирая с мокрого лица сестры прилипшие пряди волос. – Ты не любишь лорда Невина?

Уинни шмыгнула носом.

– Нет. Когда-то думала, что люблю… теперь нет.

– Почему ты не сказала мне, что влюбилась в мистера Милроя?

Несмотря на то что Уинни успокоилась, ее продолжала бить дрожь – результат пережитого.

– Я не хотела в него влюбляться. Сначала он мне даже не понравился. А позже я решила, что благоразумнее не видеться с ним, в особенности после того, как папа запретил мне с ним встречаться.

– Твои чувства взаимны?

Уинни кольнуло в груди. У нее совершенно не осталось сил.

– Милрой заботливый. – Если думать иначе, рубцы на ее сердце останутся на всю жизнь. Она ответила на молчаливый протест сестры: – Тебе этого не понять. Кинан прошел суровую школу жизни. Он не такой, как мы. Обнажать свою душу, по его мнению, все равно что проявлять слабость. Не знаю, сможет ли он когда-нибудь признаться мне в своих чувствах.

Вместо Милроя говорило его тело. В его надежных объятиях Уинни чувствовала себя желанной. И этого было достаточно. «Должно быть достаточно», – подумала она.

Уинни отвернулась, чтобы не видеть в глазах сестры недоверия и сочувствия, – ей претила даже мысль о том, что она заслуживает сочувствия.

– А он сделал тебе предложение, Уинни? Готов ли он предоставить тебе уважение и защиту впридачу к своим невысказанным чувствам? Дать свое имя, дом, семью?

– У меня нет ответа на твои вопросы, – сухо произнесла Уинни. – Таких ответов, в которые поверили бы мы обе.

Глава 15

Кинан не знал, от чего проснулся: от звука чиркнувшей спички или от едкого запаха серы. Продолжая делать вид, будто спит, сквозь полуприкрытые веки он наблюдал за незваным гостем. Облаченный в черное человек, похоже, совершенно не торопился, зажигая лампу на столике.