Читаем без скачивания Любовь, пираты и... (сборник) - Эдуард Тополь

Больше того – от исхода этой борьбы зависят не только судьбы России и Германии, но и судьба всего мира на сотни лет вперед!

– Да это же потрясающий материал! – сказал я Артуру. – Не надуманный голливудскими умельцами сюжет о спасении мира от инопланетян или похитителей «матрицы», а достоверные события и реальные персонажи, чья воля и талант спасли мир от нацизма. И наш фильм должен соответствовать масштабам этого исторического события, этой судьбоносной для мира победы. А посему он не может быть камерным, он должен стать многоплановой эпической панорамой того переломного для ХХ века десятилетия, в котором родился, а затем дошел до Берлина наш знаменитый Т-34…

Короче, я «подписался» на этот проект.

И мы с Артуром сели за работу. Он в каком-то не просто изобилии, а скорее в наводнении поставлял мне документы – целые тома «Военной литературы», книги Ибрагимова, Мухина, Рябышева, Поппеля, Ротмистрова, Ветрова, «Что надо знать воину», «Что надо знать танкисту», «Памятка танкисту», «Истребительные отряды», ну и так далее до бесконечности. Я читал запоем, я утонул в этом материале, а когда выплыл, то увидел огромное историко-драматическое полотно. Создатели Т-34 Михаил Кошкин и его команда молодых конструкторов плюс героические танкисты на фронтах войны плюс танковые заводы в Челябинске и Нижнем Тагиле плюс Сталин, Молотов, Берия и Малышев в Москве – это действующие лица с одной стороны. А с другой – создатели «Тигров» и «Пантер» Фердинанды (старший и младший) Порше и Эрвин Андерс на заводах Хеншеля плюс «первый инженер рейха» Эрик Мюллер и рейхсминистр Фриц Тодт, которому подчинялось все производство вооружений и боеприпасов для вермахта, плюс заводы Круппа и «Рейнметалла» плюс Гитлер, Геринг, Гудериан, Роммель и Геббельс в Берлине. Вот герои тех событий и персонажи будущего фильма.

И наконец, главный герой фильма – сам Т-34, его рождение, рост, экипировка, борьба с конкурентами и победоносное шествие через пол-Европы.

– Мы, – сказал я Артуру, – сделаем этот танк не менее живым, чем знаменитый Рокки Балбоа в фильмах Сильвестра Сталлоне. И когда он, Т-34, ворвется в Берлин – мощный, всесокрушающий и непобедимый, – зал будет вставать от радости и восторга! Но, – добавил я, – сразу предупреждаю: наш фильм не документальный, а художественный, и, следовательно, мы оставляем за собой право на домысел и типизацию характеров, объединение нескольких реальных фигур в один персонаж. Мы введем лирическую линию, потому что без любовной истории «кина» не бывает. И безусловно, в создании сценария примут участие несколько военных историков-консультантов, с их помощью мы избежим грубых исторических и технических ошибок и выстроим сюжет максимально близко к реальному ряду событий. Ты согласен?

– Согласен, – сказал Артур.

– В таком случае я попробую написать то, что по-английски называется синопсис или draft, а по-русски либретто или заявка. Чтобы в сжатой, но интересной форме развернуть перед нашими крупными продюсерами – скажем, Эрнстом, Добродеевым, Верещагиным – и фабулу, и историческую канву этой истории и увлечь их перспективой создания киноэпопеи к юбилею Победы.

И я сел за работу. Она оказалась непростой, но через два года, в 2007-м, я – с помощью Артура Пинхасова – все-таки родил этот гибрид заявки и либретто. Вот он – то, что не предназначалось для печати, а было только, как говорят американцы, for your eyes only – для внутреннего узкокинематографического чтения.

Почему же я все-таки это публикую?

Потому что это самый наглядный пример моего метода соединения вымысла и домысла с реальным материалом, который я буду цитировать тут с кавычками и без (за что приношу глубокие извинения авторам; право, я – ей-богу – не собираюсь присваивать себе те описания исторических баталий и других событий, которые я почерпнул из их книг, просто сегодня я уже не в состоянии найти, откуда я их выписывал, полагая, что это будет только историческим и документальным пособием и background-ом нашего фильма…).

«В войну всегда было так: мы укрепляли броню, конструкторы вермахта усиливали огневую мощь своих орудий. Ф. Порше, Э. Андерс увеличивали бронестойкость танка, а наши конструкторы усиливали бронебойность снарядов, повышали их начальную скорость, калибр орудий. Шла битва умов, охватившая все заводы, научные центры, КБ».

…Впрочем, вместо сухого синопсиса я попробую рассказать вам наш фильм так, как если бы я только что вышел из кинотеатра и хочу, чтобы вы немедленно тоже посмотрели это кино.

Итак, все начинается задолго до войны, в США, в Бостоне, в день вручения дипломов выпускникам Массачусетского технологического института. В тридцатые годы десятки молодых российских талантов были направлены Кремлем на учебу в лучшие вузы США, чтобы, вернувшись, возглавить индустриализацию СССР, и четверо наших героев были среди них, вместе с другими выпускниками MIT получали дипломы, бросали вверх свои черные колпаки с кисточками и кричали «Hurray!!!». А вечером в числе трех сотен выпускников праздновали и «зажигали» в ночном клубе под черный джаз и буги-вуги полуголых стриптизерш.

И когда они сидели за своим столом, пили пиво и на радостях горланили русские песни, к ним подошел еще один выпускник, их приятель по курсу Фердинанд Порше-младший, поднял свой бокал с виски.

– За Германию и Россию – две самые великие нации! Мы построим лучшие в мире танки и покорим весь мир!

Один из наших парней, Андрей Макаров, усмехнулся:

– И как будем делить этот мир?

Порше улыбнулся:

– О, потом договоримся!

– Федя, – сказал Фердинанду очкарик Жора Дворкин, – а ты не боишься, что нам больше достанется? Ведь наш танк будет лучше вашего.

– Я тебе не Федя, а Фердинанд Порше! – с апломбом ответил Фердинанд. – И могу забить на ящик коньяка, что лучшим будет мой, немецкий танк!

– Done! – тут же сказал пылкий Ризо Гуридзе. И с вызовом протянул руку Фердинанду.

Тот, усмехнувшись, пожал ее, а казак Микола Полтава «разбил» это пари и заметил:

– «Реми Мартин»! Я пью в обоих случаях!

– Гут! Адьё! – клацнул каблуками Фердинанд и отошел, а спустя какое-то время к русскому столу подсел профессор Гарриман, выдававший утром дипломы, а теперь обходивший все столики своих выпускников.

– Hi! – сказал он. – I’m a little bit drunk, я немного пьян. Но поэтому хочу сказать то, что давно уже думаю…

– Что у трезвого на уме… – начал Жора, но Макаров прервал его – пнул ногой под столом.

А Гарриман утвердительно кивнул:

– Right! My brother, мой брат – наш посол в Москве, он учил меня панимат по-русски. And I have news for you. У меня для вас две новости. Одна плохая, а вторая хорошая. С какой начать?

– С плохой, – сказал Макаров.

– Good! Вон там, за баром – видите? – сидит мужчина в галстуке. Он тоже русский, но не как вы. Он не ученый, он шпион, и он следит за вами. Имейте это в виду.

– А как вы это узнали? – поинтересовался Макаров.

– У него американский галстук, но русские носки. И мне кажется, он вас фотографирует своей зажигалкой.

– А хорошая новость? – спросил Жора Дворкин, лепя из хлеба незамысловатого чертика.

– А хорошая – это комплимент. У нас, американских ученых, есть поговорка: «Он не настолько умен, чтобы делать простые вещи». – И Гарриман снова посмотрел на Макарова. – Так вот, про вас, мистер Макарофф, этого не скажешь, вы умеете делать простые вещи. А сплав, который сделали вы, мистер Полтава, позволяет мне от имени ректората предложить вам остаться в МIТ, в аспирантуре. Совершенно бесплатно.

– Thank you, sir, – с оксфордским акцентом ответил ему Микола. – But I have to refuse. Мы только что поспорили с Ферди, кто из нас сделает лучший танк. И теперь я должен ехать домой, потому что без меня…

– Son of a gun! – засмеялся Гарриман и собрался что-то сказать Дворкину и Гуридзе, но увидел, что те не слушают его, а разинув рот смотрят совсем в другую сторону – на возникшую в накуренном ресторане юную красотку с огромным букетом белых роз в руках.

Близоруко щурясь, эта красотка медленно шла через весь зал, явно разыскивая кого-то и не обращая никакого внимания на восторженные возгласы и зазывные приглашения, летевшие к ней ото всех столиков.

– Вах-вах-вах! – восхищенно закачался ей вслед Ризо Гуридзе.

Но тут из глубины зала эту красотку окликнул Фердинанд Порше:

– Ann!

И она обрадованно подошла к нему, вручила букет и расцеловала в обе щеки.

– Congratulation!

– Ни хрена себе Ферди! – огорченно заметил Жора Дворкин.

Между тем Фердинанд обнял эту Анн и увел в танцевальный круг на буги-вуги.

– Всё! – решительно заявил Гуридзе. – Я его зарежу!

Пароходный гудок.

На океанском лайнере «Крылья Советов» наши ребята плыли домой и, сидя на верхней палубе, пылко спорили о том, будет ли война и если будет, то как скоро и куда пойдет Гитлер сначала – на запад или на восток.