Читаем без скачивания Лиловый (I) (СИ) - . Ганнибал

-- Предательство, -- ответил Халик, рассматривая джейфара, который, хоть и не был низкорослым, рядом со слугой Мубаррада превращался в коротышку. -- В цитадели оказался безумец, который пустил врагов по тайному переходу. Они напали изнутри, из самой крепости. Генерал Ат-Табарани мертв. Тейшарк во власти одержимых.

Джейфар нахмурился; тут на его плечо с уханьем опустилась полосатая сова. Некоторые люди вздрогнули при этом звуке, но сова деловито повертела головой и принялась чистить перышки, как ни в чем ни бывало; на птицу-соглядатая темного бога она была не похожа.

-- Сунгай мне имя, -- представился хозяин птицы. -- Ты здесь главный?

-- Халик, -- ответил великан, склонив голову. -- Я слуга Мубаррада, и так вышло, что во время бегства из города я взял на себя ответственность. Так что, наверное, можно и так сказать. Для чего твой отряд направлялся в Тейшарк, Сунгай?

-- Разумеется, чтобы присоединиться к страже Эль Хайрана, -- пожал тот плечами. Сова смешно завертелась от этого. -- Мы были предупреждены об атаках одержимых еще несколько месяцев назад; поначалу перед нами стояла трудная задача поставить в известность все племена джейфаров, и мы держали совет в оазисе Сирхана, что на северном берегу реки Харрод. Потом были разосланы люди по всему Саиду, и, как я надеюсь, большая часть племен, находившихся к югу от Харрод, уже уходит в северные земли. Я же с небольшим отрядом добровольцев хотел защищать стену Эль Хайрана, -- Сунгай развел руками. -- Выходит, мы опоздали.

-- Ничего страшного, -- мрачно сказал ему Халик. -- Двадцать воинов не сделали бы большой разницы.

-- Но я Одаренный Сирхана.

Халик замолчал. Молчали все люди вокруг, хмуро переглядываясь; первым подал голос однорукий мальчишка, сидевший в траве неподалеку.

-- Неужели то пророчество сбывается, -- сказал он. -- Старый библиотекарь в Тейшарке считал, что оно правдивое.

-- О чем ты? -- остро взглянул на него Сунгай.

-- С нами еще один Одаренный, -- ответил парень. -- Из нари. Старик Фавваз всегда говорил мне, что шестеро Одаренных из шести племен пойдут в последний бой с темным богом и одолеют его.

-- С твоего позволения, -- темные глаза Сунгая заглянули в лицо Халика, -- я бы хотел увидеть этого Одаренного.

-- Он сейчас не в лучшем состоянии, -- отозвался тот. -- Только что узнал, что у него есть Дар. Но если хочешь, почему бы нет. Располагайтесь среди нас, -- он окинул взглядом спешившихся джейфаров, -- а ты иди со мной, Сунгай, я отведу тебя.

***

Сунгай, сын Нахида, был одним из лучших следопытов в своем родном племени; еще мальчишкой он с легкостью охотился на коз и антилоп, а птиц ловил чуть ли не голыми руками. Там, где для менее сведущего человека пустыня представляла собой однообразный серир, усыпанный мелким щебнем, для Сунгая все было очевидно, и он еще ни разу в жизни не заблудился, даже в совершенно незнакомых местах.

Свой Дар Сунгай открыл несколько лет назад, незадолго до того, как ему исполнилось двадцать; бродя по большому оазису Сирхана, в котором племена джейфаров ежегодно собирались на праздник Охоты, он подобрал птенца совы. Саму циккабу, видимо, сожрал лев, а птенцов большей частью растащили шакалы, но этот чудом уцелел, выпав из гнезда прямиком в заброшенную нору пустынной крысы. Сунгай услышал писк, когда проходил мимо, и вытащил птенца. Ему стало жалко совенка, беспрестанно вертевшего круглой безухой головой.

Совенок рос, и Сунгай привязался к нему, начал с ним разговаривать, как иные люди разговаривают с домашними животными; в один прекрасный день он обнаружил, что сова ему отвечает.

Конечно, ее голос, -- если это был голос, -- не мог слышать никто, кроме него самого. Со временем Сунгай научился отвечать точно так же, неслышно для остальных людей. Потом обнаружил, что таким образом может общаться с любым животным.

Когда они шли следом за слугой Мубаррада, Хамсин, вертевшая головой на плече Сунгая, сказала: "Их здесь много. Но совсем не так много, как было жителей в городе. Они занимают собой всего три холма".

"Должно быть, нападение было очень неожиданным", ответил Сунгай. "По крайней мере, хоть кто-то выжил. Если мы соберем еще людей, возможно, удастся отвоевать город. К тому же, с Одаренным нари..."

Тут он увидел знакомый силуэт и остановился; в увядающих цветах, с позабытой трубкой в руке сидел господин Мансур, которого Сунгай еще помнил. Возле старика валялся какой-то парень, лица которого джейфар не разглядел, а неподалеку всхлипывала молоденькая девушка.

-- Острон, -- окликнул Халик, подходя к лежащему парню. Тот не поднял головы, так и остался лежать.

-- Никак это и есть ваш Одаренный? -- спросил Сунгай и расхохотался. -- Ну и ну! Чтоб мне лопнуть! Эй, Острон. Ты еще не забыл меня?

Тогда нари поднял голову и изумленно уставился на джейфара. Совершенно верно: то же самое лицо, пусть и грязное. Близко посаженные зеленые глаза, треугольный подбородок, хадир он где-то давно потерял, и волосы торчат дыбом кверху.

-- Сунгай? -- неуверенно произнес он. -- Что ты здесь делаешь, Сунгай?

Джейфар посерьезнел.

-- Мы пришли сюда, чтобы присоединиться к страже Эль Хайрана, -- сказал он. -- Но, видимо, мы присоединимся к войску, которое будет отвоевывать Тейшарк у темного бога.

-- Все потеряно, -- лицо Острона стало пустым, будто внутри него погасло какое-то пламя. -- Мы проиграли. Столько людей погибло...

Халик еле заметно покачал головой; Сунгай вздохнул и уселся рядом с Остроном, скрестив ноги. Хамсин от его движений слетела с плеча и, полетав вокруг них, нашла себе новый насест в спутанных волосах нари. Тот не обратил внимания.

-- Это большое несчастье, -- негромко произнес Сунгай. -- И ни в коем случае нельзя забывать о тех, кто погиб этой ночью. Но мы живы, и мы должны жить дальше. Подумай, Острон. Ты -- Одаренный... это значит, что Мубаррад даровал тебе такую силу, какая может защитить сотни, тысячи человек. Главное -- использовать этот Дар с умом.

Острон опустил голову.

***

Долго на одном месте оставаться было нельзя. Ночь плавно опустилась на огромный лагерь, полный голодных, уставших людей; почти ни у кого из них не было с собой ни воды, ни еды, ни других вещей. Джейфары всю провизию, привезенную с собой, раздали бывшим жителям Тейшарка, но много ли человек они накормили?.. Сафир, как девушке, досталась половина сухой лепешки, но она не хотела есть, и дяде Мансуру пришлось прикрикнуть на нее; она пыталась поделиться лепешкой с Остроном, только он покачал головой и отвернулся. Под вечер к всхолмью, на котором они сидели, пробрался однорукий китаб, бережно прижимавший небольшой вещевой мешок. Басир уселся на примятые цветы рядом с Остроном и вздохнул, заглядывая в бледное лицо друга. Тот никак не отреагировал. Басир осторожно положил мешок рядом.