Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кайнетт мог сказать, что хотя у Грейнджер было только несколько дней на освоение нового мистического знака, прогресс вполне неплох. Пока что без усилий давались только простые манипуляции, похожие на уже знакомые ей чары ветра вроде «Вентуса» и «Флиппендо», всё остальное требовало времени и концентрации. Но главное, после пары лет работы с моргеном контроль элемента при помощи духов воздуха ей давался уже заметно легче.
Для призыва сильфов маг взял с собой не только Грейнджер, но также Эмбер и Крауч. Это было полезно для их обучения, кроме того, Клэр не тратила энергию на масштабные проекты, только на обычные тренировки с чарами и, хотя это весьма маловероятно, школьные задания на лето. Её резерв оказался для ритуала очень кстати, да и отработать контроль никогда не будет лишним — работая с посохом, ведьма уже слишком привыкла к мгновенным мощным выбросам энергии для стихийных атак.
Тем забавнее была изумлённая реакция младших ведьм на результаты их призыва. Дети современной культуры, они, как и многие, представляли сильфа как некое изящное, хрупкое и утонченное существо вроде фей из сказок Андерсена. Массивная фигура восьми футов ростом и раза в полтора шире человека, будто созданная не из потоков ветра, а из полупрозрачных слегка обтесанных каменных глыб, этим заблуждениям не слишком соответствовала. А ведь им стоило заранее заглянуть в фундаментальный труд по этим духам, то есть «Ex Libro de Nymphis…» Парацельса.
— Синкентрос, — тем временем Грейнджер вскинула шпагу вверх и произнесла короткую арию.
Над площадкой сгустился туман, конденсируясь и собираясь в огромную каплю, которая быстро рухнула вниз. Заклинание, почти бесполезное в замкнутом пространстве, ведь даже ради одного литра воды требуется собрать из воздуха пар в большом объёме. Однако на открытом воздухе оно может быть полезно. Водяная сфера зависла в воздухе перед ведьмой, затем, подчиняясь её жестам и вложенной в них магии, взорвалась миллионом мелких капель, мгновенно застывших и тут же подхваченных порывом ветра. Целая стена ледяной пыли врезалась в стихийный барьер вокруг Тонкс, заставив его засверкать, затем вихрь развернулся, вновь набирая скорость и инерцию для следующего удара.
— Конфринго, инфламаре! — не надеясь на свою защиту, Нимфадора сняла «Импервиус» и парой огненных заклинаний превратила ледяную завесу в облако пара, накрывшее всю площадку
В серой пелене были видны лишь размытые силуэты, что-то сверкнуло алым, донесся звук падения, но ничего нельзя было разобрать яснее.
— Синкентрос, — Грейнджер вновь использовала арию конденсации, воздух стал сухим, как в пустыне, туман собрался в одну каплю, зависшую рядом с ведьмой.
Уизли и Эмбер уже выбыли, они без движения лежали на земле после оглушающих и парализующих чар. Как Нимфадора это проделала, тоже стало ясно сразу — из сиреневых волос торчали кошачьи уши того же цвета, так же нечеловеческими выглядели нос и глаза с вертикальными зрачками, так что метаморф в буквальном смысле нашла своих противников на слух или по запаху за эти несколько секунд.
— Этого я не ожидала, но тем интереснее, — заметила гриффиндорка, убирая висящий перед ней щит. Взмахами шпаги начала формировать из доступной ей воды полторы дюжины стрел.
— Не могу же я позволить себе отстать, — ответила Тонкс, возвращая себе нормальный облик. — Продолжаем?
— …что ж, у нас ничья, — объявил Блэк, когда отведенное на один поединок время подошло к концу. Обе ведьмы уже тяжело дышали, но сдаваться они обе отказывались на одном упрямстве. — Теперь обороняться будет Гарри. Против него Римус, и давайте посмотрим, кто же ещё…
Это уже было Кайнетту не настолько интересно, он отвернулся от барьера и огляделся по сторонам. Ещё утром Слагхорн намекал, что хочет поделиться с ним какой-то информацией. В принципе, сейчас вполне подходящий для этого момент — никого из школьников рядом с сидящим на скамейке немного поодаль пожилым волшебником не оказалось, почти всех больше занимал следующий поединок и желание отдохнуть после собственных подвигов на арене, а не чужие разговоры.
Маг направился к бывшему декану, присел рядом, по привычке прошептав арию гасящего звук барьера. Только после этого поинтересовался:
— Вы ведь хотели что-то обсудить сегодня?
— Да. Для начала, полагаю, теперь уже можно утверждать, что ваша теория оказалась неверна, профессор, — произнёс Слагхорн вполне серьёзно. Если в его словах и была насмешка, скрывал он её очень талантливо.
— Большая часть моих теорий подтверждаются и приносят свои плоды позже, — ответил маг без издёвки или сарказма, просто констатировал факт. — О какой именно мы говорим?
— О предположении, что для наступления мира в Британии достаточно будет волшебников с высокими боевыми возможностями и хорошо выстроенной обороны, — старый волшебник кивнул в сторону площадки для тренировок, затем обвёл рукой весь сад. — И в таких условиях любая радикальная группировка сама уничтожит себя в короткие сроки об такую защиту. Том давно мог атаковать это поместье, особняк Малфоев, Министерство, Гринготтс и другие похожие цели, но он этого так и не сделал.
— Гибель Мальсибера, Яксли, МакНейра и особенно Лестрейджей сильно ограничила его возможности. Как и разгром «сочувствующих» его делу среди обывателей. Атака даже на один укрепленный объект сулит потери, которые сейчас не удастся восполнить, — отметил Кайнетт очевидное. — Отсюда вдруг проснувшаяся осторожность.
— И именно поэтому они сосредоточились на магглах. Причем не пытаются вломиться на заседание парламента или в королевский дворец, а бьют по случайным людям. Как я и сказал, эта теория оказалась неверна.
— Это неправильно, нелогично, — Кайнетт сам понимал, насколько слабо и даже нелепо звучит подобная фраза, но она лучше всего описывала его ощущения от происходящего. — Реддлу ведь нужна в первую очередь магическая Британия, абсолютно все его интересы находятся здесь. Бессистемные нападения на обычных людей иррациональны, не несут практической пользы и ставят под угрозу Статут.
— Том и его окружение никогда и не придерживались общепринятых правил, вступали в бой только в исключительных случаях, а Статут Секретности называли «пережитком прошлого, ошибкой и демонстрацией слабости волшебников перед толпой простецов», — процитировал Гораций по памяти. — Происходящее целиком и полностью в его духе. Чем больше будет ударов по магглам, тем хуже будут отношения у Министерства с премьер-министром и властями королевства. Особенно после столкновения авроров и полицейских, которое тоже не забыли. А чем хуже для Министерства, тем лучше для Тёмного лорда.
— Эти игры закончатся тем, что против нас отправят армию, а о секретности можно будет забыть. И кем он будет тогда «править», если от магической Британии останутся одни руины и пара сотен выживших?
— Это если довести всё до конца, а можно
