Читаем без скачивания Поезд-фантом - Валерия Валерьевна Верлицкая

– То ли еще будет, – ответил я ему, – привыкай и не удивляйся.

– Просто мы захотели, чтобы вы были рядом с нами, так как, соскучились по вам, – сказала ему, улыбаясь, мать Клары.

– Захотели? – непонимающе спросил повар.

– Именно так, – ответил я.

– Интересно, а если я захочу кого – нибудь из вас видеть сейчас в другом месте, то у меня это получиться?

– Нас много, а ты один, поэтому, вряд ли у вас это получится, – ответила ему рыжеволосая Ольга.

– В любом случае, – сказал я, – не стоит экспериментировать. Мы решили, что нам лучше держаться всем вместе, но, если ты придерживаешься другого мнения, то мы никого не держим, и больше не будем проводить с тобой подобных шуток.

– Нет, вы не так меня поняли, – начал оправдываться повар, – конечно, я согласен с вами, нам надо быть вместе.

– Тогда, перестанем это обсуждать и отправимся вперед, – предложил я.

Далее, я попросил у дам, чтобы они, как следует, присмотрелись ко всему, что увидят в этом вагоне, меня интересовало, не приходилось ли кому – нибудь из них здесь бывать.

Мы стали продвигаться вперед, заглядывая в каждое купе, возможно именно там могла быть «спрятана» любая подсказка, которая могла быть нам полезна. Мать Клары внимательно всматривалась во все, что ее окружало. Я периодически посматривал на нее в надежде, что она что – то вспомнит, но она только отрицательно покачивала головой. Клара, тоже, утверждала, что никогда раньше здесь не была. Зато рыжеволосая Ольга, вела себя как – то странно. Она заходила в каждое купе и, как – будто, пыталась уловить что – то в воздухе. Она вытягивалась в полный рост и делала странный вдох, едва переступив порог.

– Что ты делаешь? – не вытерпел я и спросил ее.

– Ты знаешь, у меня очень странное предчувствие, я, как – будто, не вижу предметы, а чувствую их. И знаешь что, мне мой внутренний голос подсказывает, что в одном из купе этого вагона, находится кое – какая вещь, которая очень нам понадобиться в будущем.

– Какая вещь? – спросил я.

– Я пока сама не знаю, – ответила она, – просто я думаю, что почувствую ее присутствие, если я буду находиться рядом с ней.

– Понятно, – ответил я.

Писатель, который все это время, косился на нас, видимо, услышал наш разговор. Запас его терпения иссяк, и он выпалил, глядя на меня:

– Что ей понятно?! Что за бред она несет? Как она может чувствовать, она ведь не собака! Не знаю, как ты, Ольга, – обратился он к жене, – но я больше не желаю находиться в компании с этими умалишенными и слушать этот бред. Клара! Пошли со мной.

– Она никуда не пойдет с тобой! – крикнула ему мать Клары и прижала дочку к себе.

– Я тебя очень люблю, папочка, но не пойду с тобой, – сказала ему Клара.

– Я выведу тебя отсюда! – уговаривал он ее.

– Ты думаешь, что все так просто, но это не так, прошу тебя, оставайся с нами, и мы выйдем отсюда все вместе.

– Ну, как хотите, – фыркнул он и пошел прочь быстрым шагом по направлению к переходу в следующий вагон.

– Папочка, постой! – кричала ему вслед Клара.

Но он уже не слышал ее слов.

– Я верну его! – крикнул я и хотел броситься вслед за ним.

Но мать Клары крепко вцепилась в мою руку и сказала:

– Не стоит, он все равно сделает то, что решил.

– Бог даст, свидимся, – сказал я ему вслед.

– Я присмотрю за ним, – сказал повар и пошел следом за писателем.

Мы не стали возражать, предпочтя воздержаться от дачи ему каких – либо советов.

Тем временем, рыжеволосая Ольга, пройдя почти весь вагон, задержалась дольше обычного в последнем купе. Проводив взглядом писателя, я решил последовать вслед за ней. Войдя в последнее купе, я увидел странную картину. В купе был жуткий беспорядок. На полу валялись разбросанные подушки, простыни, одеяла, со стола была сорвана скатерть. Посреди всего этот хаоса, стояла рыжеволосая Ольга и, как ни в чем не бывало, лихо разрывала пакеты, в которых были запечатаны полотенца, и вытряхивала содержимое на пол.

– Что тут происходит? – спросил я.

Она слегка повернула голову в мою сторону и сказала:

– Присоединяйся!

– Не понял, – ответил я.

– Чего уж тут непонятного, в этом купе есть для нас какой – то знак, надо его найти!

– Хорошо, но стоило ли наводить здесь такой беспорядок? – спросил я.

Она лишь усмехнулась и ничего не ответила.

– Хорошо, Ольга, – сказала мать Клары, услышав наш разговор, – где нужно искать?

– Если бы я знала, – вздохнула рыжеволосая Ольга.

– Понятно, – сказала мать Клары и, тоже, принялась переворачивать все «вверх дном».

– Что вы делаете?! – закричал я.

– Макс, или помогай нам или не мешай! – в два голоса заявили дамы.

– Но как же мы потом будем наводить здесь порядок? – спросил я.

– В два счета, – ответили они в два голоса.

Я стоял и смотрел на них. А они никак не могли ничего найти.

– Помогай же нам! – крикнула мне мать Клары, – у нас мало времени, а пока мы не найдем, то, что находится здесь, дальше мы не пойдем!

Тут, в купе пробралась Клара. Она спросила, что мы тут делаем. Я ответил, что здесь кое – что для нас оставили. Она присела на корточки и стала заглядывать под полки.

– Вон! – вдруг, радостно закричала Клара, – вон там что – то есть!

       Она потянулась рукой и достала коробку, перевязанную красной лентой.

– Дамы переглянулись и рассмеялись над тем, что им раньше не пришло в голову заглянуть под полки.

Клара развязала ленточку и открыла коробку. Там лежали маленькие золотые часики, те самые, которые я когда – то видел у Клары, а затем и у Ольги.

– Здорово, что они нашлись! – воскликнула Клара, – я думала, что потеряла их!

Мать Клары взяла часы и посмотрела на них. Они показывали половину первого. Она приложила их к ухо, а потом радостно сообщила нам, что они идут. Это означало, что теперь мы сможем следить за тем, сколько времени у нас в запасе.

– Что бы мы без тебя делали, Клара! – сказала рыжеволосая Ольга.

– Вы бы лучше подумали, как теперь убирать все это? – сказал я, показав дамам на беспорядок, который они устроили в этом купе.

Дамы переглянулись, усмехнулись и закрыли глаза. Через секунду, в купе был идеальный порядок, как – будто никто сюда и не захотел. Я понял, что снова опростоволосился, забыв про основные законы здешнего существования.

– Один ноль, в