Читаем без скачивания Мастер сахарного дела - Майте Уседа

Мар смотрела на него глазами, полными восхищения и благоговения. И этот взгляд для отца незамеченным не остался.

– Вы слишком рассчитываете на человеческую доброту, – заметил доктор Хустино. – Не беспокойтесь, это не заболевание, с годами пройдет.

– А если война все же начнется, что будет со мной? – Паулина не верила собственным ушам. – Мне придется остаться с тобой?

Виктор покачал головой.

– Я не могу просить тебя о подобном самопожертвовании. Я думал отправить тебя во Флориду. Там у меня живет один добрый друг. На время конфликта они с супругой приютят тебя у себя дома.

– Виктор, вы говорите так, будто война неизбежна, – сказала Мар. – Какова вероятность того, что вы ошибаетесь?

– Боюсь, подобная вероятность ничтожна.

Паулина схватилась за голову.

– Последняя война длилась больше года, а предыдущая – все десять. Что будет, если тебя убьют? Мне страшно от мысли остаться вдовой во второй раз. Люди подумают, что я проклята.

– Не смей так говорить, – упрекнула ее Мар.

– Но я не хочу снова переживать то же самое!

Виктор подошел к взволнованной Паулине и взял ее за руки.

– Не беспокойся об этом. Я устрою все таким образом, чтобы ты в случае моей смерти могла вернуться в Испанию. Ты унаследуешь мое имущество и капитал, который я сумел собрать. Его с лихвой хватит до конца жизни. – Затем пристально на нее взглянул. – Но, если хочешь, свадьбу можем отменить.

Стоявшая возле нее Мар сделала шаг в сторону, чтобы суметь посмотреть ей в глаза; задержав дыхание, она сцепила руки в замок, что не ускользнуло от следившего за каждым ее жестом отца.

У Паулины по щеке скатилась слеза.

– Я не хочу второго покойного мужа…

Виктор улыбнулся ей.

– В таком случае, мне придется приложить все усилия, чтобы меня не убили.

Этого диалога Мар не выдержала. Выйдя из залы, она вскоре вернулась с цветами и вазой в руках. Затем показала их Виктору.

– Паулина думает, что в ее мигрени виноваты эти цветы. По крайней мере, в одной, а может, и во всех – этого мы не знаем, но она уверена, будто ей становится дурно именно от них.

– Я уверена, – подчеркнула Паулина, – что это они вызывают у меня головную боль.

– Вам известно, что это за цветы? – спросила Мар.

Виктор узнал их с первого взгляда. Взяв крупный, размером с его кулак, увядший цветок со сломанным стеблем, он поднес его к лицу и понюхал.

– У него приятный аромат, – произнес Виктор. – Но если вдыхать его слишком долго, то последствия будут серьезными. Конго готовят из них отвар, переносящий их в трансовое состояние. Очень вероятно, что та девушка из тоннеля потеряла рассудок именно после того, как выпила его. Негры называют его «флорипондий», нам же он известен как «труба ангела». Представляет собой невысокое деревце, и цветки его гнутся под тяжестью собственного веса. Сколько его ни срезай, он снова пускает побеги. Где вы его нашли?

– Их выращивает Фрисия у себя во внутреннем саду, – пояснила Паулина.

– Значит, у нее свой собственный источник безумия. – Виктор ненадолго задумался, не сводя с цветка глаз. – И преподносит она его дону Педро на серебряном блюде.

Мар сделала шаг ему навстречу. Взгляд ее метался, пока она вспоминала первые слова, которыми обменялась с доном Педро.

– Виктор, помните то утро, когда мы встретились с вами у входа в котельную?

– Это случилось на другой день после вашего приезда.

– С вами еще были дон Педро и управляющий. Дон Педро что-то сказал тогда про маковый чай, которым Фрисия поит его каждый день.

– Что-то припоминаю, но, откровенно говоря, внимания я тогда на эти слова не обратил.

– Дон Педро сказал, что ему не нравится его пряный с горчинкой вкус и что пить он его может только сдобренным сахаром. А еще он добавил, что, когда никто не видит, он выливает его на землю.

– И что здесь такого? – спросила Паулина.

– Маковый настой не горчит, – пояснил доктор Хустино. – Напротив, он отдает сладостью.

– То, что пьет дон Педро, это не маковый чай, – заключила Мар. – Скорее всего, он пьет настой из «труб ангела». Потому его и преследуют видения.

– А резкие перемены в его здоровье, – пояснил доктор Хустино, – объясняются тем, что время от времени он его выливает.

Повисла напряженная тишина, которую нарушил Виктор.

– Помутнение рассудка у дона Педро началось ни с того ни с сего. Еще вчера с ним все было хорошо, а сегодня его вдруг стали преследовать бесовские птицы. Дон Педро всегда боялся воронов. Он рассказывал, как в детстве на него напал ворон и клюнул в голову. Я видел подобное на ритуалах конго. Отвар из этих цветов обостряет страхи тех, кто его принимает, как бы воссоздавая их наяву. Поэтому порой у них случаются припадки жестокости. Симптомы зависят от количества выпитого. Скорее всего, во время отсутствия Фрисии дону Педро эти цветы давал Орихенес. Они не хотят его убить, они хотят лишить его власти. Фрисия всегда упрекала дона Педро за его мягкость по отношению к колонам и неграм. И выговаривала, что если он продолжит в том же духе, то они потеряют всю асьенду, и ее сыну в наследство не достанется ничего, кроме старой виллы в Коломбресе.

– Раз это так очевидно, – заметил доктор Хустино, – то почему же никто ничего не предпринимает?

– Власти не станут вмешиваться во внутренние дела асьенды, – пояснил Виктор. – Владельцы заводов нередко оплачивают общественные работы по месту проживания. Дона Педро обследовали несколько врачей. Фрисия умна и всегда сможет выйти сухой из воды. И покончить с этим можно лишь изнутри.

Глава 42

В субботу пошли дожди. Первые крупные одиночные капли, ударяясь о сухую землю батея, поднимали клубы пыли. Затем небо затянулось, и неустанный дождь превратил пыль в густую грязь, в которой вязли экипажи. Собаки, птицы и куры попрятались, и теплый ветер колыхал деревья.

Чем меньше времени оставалось до церемонии, тем заметней у Паулины сводило живот. Из всех возможных несчастий, пронесшихся у нее в голове с тех пор, как она покинула Коломбрес, единственное, о чем она не подумала, так это о возможной войне на Кубе. А конфликт, по словам Виктора, был неизбежен. Она плохо спала: Солита всю ночь крутилась и вертелась и уснула ногами на подушке. Поутру она пожаловалась Мар, но та ответила, что Солита не привыкла спать в кровати и поэтому никак не могла устроиться.

– Она не давала мне спать до полуночи. И не устает же