Читаем без скачивания Путь императора - Александр Мазин

– Враг слева! Враг справа! Двойная атака: сзади и с фронта!

По последней команде гладиаторы перестроились. Четверо, описав копьями в воздухе полукруг, развернулись спиной к остальным. Слаженно, четко, но, как решил Фаргал, недостаточно быстро для хорошей атаки. У эгерини зародилась мысль, которую следовало обдумать.

– Обрати внимание на второго слева,– сказал Хархаздагал.

Фаргал обратил, но ничего особенного не заметил. Крепкий боец. Разве что рыжий?

– Его зовут Полосун, и он терпеть не может работать копьем. Я никогда бы не поставил его к Зеленым. При первой же возможности он захватит меч кого-нибудь из твоих. Если ты победишь Громобоя,– добавил Хархаздагал на всякий случай, чтобы не дразнить Судьбу.– Полосун – хороший боец, но сейчас он – слабое место. Запомни.

Фаргал запомнил, но, как ни приглядывался, не мог найти изъяна в действиях рыжего. Может, Полосун и не любил копье, но пользоваться им умел.

Фаргал отвлекся, разглядывая других гладиаторов. Молодой воин нашел, что большинство работает очень неплохо. Очень неплохо!

Локоть Хархаздагала воткнулся эгерини в бок.

– Не глазеть! – рявкнул горец.– Дважды говорить не буду.

– Прости!

– У тебя только один шанс,– обычным голосом произнес Хархаздагал.– Ты должен разбить их строй. Если шеренга Зеленых разом двинет на твоих сопляков, половина покажет спину, а вторую половину нанижут на вертела раньше, чем ты мигнешь.

– А как мне разбить их строй? – спросил Фаргал, наблюдая за отточенными движениями восьмерки.

– Придумаешь,– сухо ответил Хархаздагал.– На флангах у них лучшие бойцы: Передон – тот, что слева,– десять лет служил наемником и во Дворе уже шестой год. Вполне мог бы сам возглавить партию. Справа – Уголь. Мать его была рабыней с архипелага. Он родился здесь, во Дворе, и вышел на Арену в шестнадцать лет. Сейчас ему двадцать восемь. Очень ловок и очень хитер. Рядом с ним Соловей. Не мастер, но драться умеет. Слева от Соловья – Борона. Силен, как буйвол, но умом не блещет.– Хархаздагал хмыкнул, затем продолжал: – Следующий – Смерч. Впадает в безумие от запаха крови и становится очень опасен. Вам повезет, если вы свалите его раньше. Грохот и Бугай. Твои земляки-эгерини. Держатся друг за друга и вместе стоят троих. Это все. Теперь смотри и запоминай.

И Хархаздагал ушел, оставив эгерини у окна.

Старший советник Трона благородный Саконнин с жалостью глядел на своего Императора.

– Пусть только сунутся на наш берег Агры,– говорил Йорганкеш.– Пусть только сунутся – и мы втопчем их в грязь!

Старший советник мог бы напомнить, что южный берег Агры тоже принадлежит Карнагрии, но промолчал. Саконнин был лоялен по отношению к Йорганкешу, потому что Император есть Император. Но если так пойдет дальше, Карнагрия развалится на части.

– Тысяцкий Черных Андасан мог бы возглавить войско, пока ты в столице,– осторожно предложил Саконнин.– Андасан неплохо показал себя три года назад в пограничных стычках с эгерини.

– Пограничные стычки – это не война,– резонно возразил Йорганкеш.– Кроме того, Андасан слишком молод. Я сам буду командовать своей армией.

Саконнин не рискнул настаивать. Не то Император может вспомнить, что Андасан – двоюродный племянник жены Старшего советника. И тысяцким стал совсем недавно – тоже по ходатайству Саконнина.

«Жаль,– подумал советник.– Неплохо иметь родственника главнокомандующим… при таком Императоре. Но видит Ашшур, Андасан – хороший командир».

– Вот увидишь, не пройдет и месяца, как все ворота Великондара украсят головы фетсов! – заявил Йорганкеш.– Вот увидишь!

– Вот увидишь, атаман, это будет плевое дело! – Доверенный Шарама Сарнала, Владыки Земли Райно, сотворил пальцем знак Ашшура.– Двести полновесных золотых! А всего-то – прогуляться сотню миль туда, сотню обратно.

– А кто поручится, что охране не взбредет в голову начать драку? – спросил Мормад.

– Я, я поручусь! Сам подумай, какая нам выгода? Возы же будут пустые. Какой смысл отправлять на юг пустые возы?

Мормад почесал шрам на щеке. Предложение и впрямь выгодное. Сделать вид, будто ограбил караван, и получить двести золотых, ни разу не взмахнув мечом. И все довольны. Владыка Шарам Сарнал, который якобы отправил продовольствие для армии, и разбойник Мормад, который якобы это продовольствие украл. Правда, есть еще стражники Императора…

– Допустим, так,– сказал нурташец.– А потом кто-то из твоих парней стукнет страже, нас порешат – и концы в воду?

Мормад никогда не страдал излишней доверчивостью.

– Ни за что! – Доверенный Владыки приложил руку к сердцу.– Клянусь здоровьем моей семьи! И кстати, не забудь: на следующий день – Праздник Третьего Урожая. Ты сделаешь свое дело – и тебя вообще никто не будет искать.

– Разумно,– согласился Мормад.– Твой Владыка не глуп.

– Значит, договорились? – обрадовался доверенный.

– Угу. Только не двести, а четыреста.

– Ашшур! Опять сначала! – трагически воскликнул доверенный Владыки.

Мормад отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Четыреста не четыреста, а двести пятьдесят он получит, это точно.

10

Чисто пропела труба, и все сидевшие на трибунах разом поднялись.

– Император,– сказал Хархаздагал.

Труба пропела еще раз.

– Царь-царей-Владыка-Карнагрии-Самодержавный-Восседающий-на-Кедровом-Троне-Величайший-Милостивый-Император-Йорганкеш!..– тонким голосом на одном дыхании прокричал глашатай.

Фаргал не мог видеть Императора – царская ложа находилась прямо над входом на Арену. Эгерини облизнул пересохшие вдруг губы, посмотрел вверх, на безоблачное небо, потом на желтый песок Арены и, наконец, на трибуны, пестреющие головными повязками, тюрбанами, шапками. Кое-где даже посверкивали шлемы воинов, хотя нужно быть очень гордым, чтобы не снять шлем на таком солнцепеке. Трибуны Арены, неистового сердца Чудного города, ломились от множества зрителей.

«Вот это будет представление, – подумал эгерини.– Тысяч тридцать, не меньше. Моим цирковым и не снилось!»

– Ничего, парень,– подбодрил его Вакуш.– Первый раз выйти на Арену всегда страшно.

– Я уже там был,– хрипло сказал Фаргал.

– Ах да, я забыл. Ну, значит, ты уже не новичок, верно? – Вакуш засмеялся, чтобы подбодрить эгерини.– Подумай, какая честь! Ты открываешь Игры!

Император сел, и зрители опустились на свои места. Казалось, живая волна прошла по трибунам.

Гулко ударил барабан, затем по-бычьи взревели большие трубы.

Кто-то хлопнул Фаргала по плечу. Эгерини оглянулся и увидел своего противника, Громобоя.

– Не трусь, малыш,– добродушно сказал гладиатор.– На людях умирать весело! А то вдруг и сделаешь меня, а? Судьба – она баба с юмором!