Читаем без скачивания Великий маг - Юрий Никитин

Ужин был достаточно легким. Сбалансированным и легко усваиваемым, чтобы успело перевариться до сна. Здесь, похоже, за своим здоровьем блюдут. Хотя, как иначе, все западники, а жизнь у населяющих Запад народов сейчас самая высшая из ценностей. Ничего, уже скоро…

Я запил соком, Кристина давно как школьница положила нож и вилку параллельно друг другу, только рукояти соответственно в разные стороны. Белая рука в перчатке тут же бесшумно убрала тарелку. Я сказал негромко:

– Ну что, отваливаем?

Она прошептала испуганно:

– Как?.. Здесь же только начинается…

– Ждешь дискотеку? – поинтересовался я.

– Какой вы грубый, Владимир Юрьевич…

– У тебя чему не научишься, – прошептал я тихо. – Вылезай, расселась!..

Ни за что не поверит, мелькнула мысль, почему хочу в свои апартаменты. А причина банальна… Куда бы я ни уезжал: на пляж, на дачу к друзьям, на пикник, – всегда через часок-другой начинал тоскливо думать: ну на фиг мне это натужное веселье?.. И чего прикидываюсь, что мне нравится подгоревшее на костре мясо и «свежий воздух» – наполовину из дыма, наполовину – из комаров, которым по фигу этот якобы отгоняющий их дым? Вот сейчас бы домой на диван, ноутбук на колени, продолжил бы работу над своей книгой, что перевернет мир…

По опыту знаю, что когда приду домой, то на ноутбук и не взгляну, дома могу не работать неделями, но при любой оторванности от дома сразу: ах, как бы я сейчас работал!

Когда вернулись, Кристина ринулась исследовать апартаменты по второму разу. Я раскрыл ноутбук и… задумался. Конференция производит странное впечатление. Во-первых, нас слишком мало, всего семеро. Во-вторых, свободный обмен мнениями, как значилось в приглашении, – что это? Никто из нас не дикарь: Челлестоун, Соммерг, да и все остальные, предпочитают видеоконфы. Точно так же могли бы встретиться в виртуальном пространстве, находясь каждый в своем кабинете.

– Владимир Юрьевич, – донесся сверху голос Кристины, – там наверху чересчур большая спальня…

– У тебя агорафобия?

– Вот-вот, – согласилась она поспешно, – именно это умное слово!

– Терпи, – велел я безжалостно..

– Боюсь, – сказала она жалобно. – Можно я… в вашей?

– Еще чего, – ответил я с достоинством. – Будешь одеяло стягивать, лягаться.

– Я не лягушка!

– Храпеть…

– Я сплю на боку, как зайчик!

– Зайчики спят на брюхе.

– Как скажете, Владимир Юрьевич, так под вами и лягу!

– Размечталась, – сказал я саркастически. – Ладно, пущу на коврик. Нет, на тряпочку. Да не возле постели, а около двери.

Она завизжала, подпрыгнула, лихо съехала вниз на перилах. Половина победы есть, уже в одной спальне. Ну, а в таком случае и сто тысяч антониев не выстоят. Одни женские гормоны не дадут мне спать спокойно. Вообще не дадут спать. Тем более что ели какое-то уж очень жгучее мясо, наперченное, хоть и просто тающее на языке. Все-таки у разума и сердца голоса только совещательные, а решающий голос у пениса.

Возможно, эти ребята хотят получить более полное представление? Не знаю, вполне вероятно изобретение анализаторов запаха, пота, что позволяет дать более полный контроль над человеком. Если так, то сейчас на меня нацелено несколько телекамер, а ночью снимут особенно богатую жатву, записывая и анализируя нашу возню в постели. В эти минуты человек особенно откровенен… хотя не представляю, что могут вынести обо мне: я вполне разделю себя на трахающуюся обезьяну и высокоинтеллектуального сапиенса. Сапиенс у меня никогда не трахается, а обезьяна не пишет романы.

Перед глазами всплыла аудитория, сорок пар вопрошающих глаз. Перенимайте приемы, сказал им я мысленно. Те самые удачные приемы, которые доказали свою убойную силу у других авторов. Будь это кино, живопись, телевидение или компьютерные игры – это все инфизм, мощное оружие. Это повторяю потому, что на вас будут оказывать мощное давление, указывая, «как надо» писать, изображать, под каким углом и так далее. Вы устоите, когда будет напирать власть в лице президента страны, тайных служб в лице ФСБ или прочих гестапов, но куда труднее отбиться от доброжелателей в личинах жены, тещи, задушевных друзей, приятелей, старого школьного учителя, соседей по дому…

Все они учат, «как надо писать». Любая домохозяйка может указать, что вот такой-то образ неверен, юсовцы, к примеру, не такие тупые и злобные, а вовсе среди них попадаются даже вполне интеллигентные люди! Хм, думаете, юсовские писатели и режиссеры не знают, что среди русских тоже попадаются вполне интеллигентные? Но в каждом фильме, каждом романе, каждом сериале, каждой компьютерной игре русские – это такие отморозки, тупейшие и злобнейшие, что прямо так и хочется на всю Россию сбросить атомную бомбу! То есть свершить то, чего режиссер или писатель добивался изо всех сил: вызвать определенные эмоции, закрепить их частым повторением, создать устойчивый образ, растиражировать, добиться нужного поведения читателей в будущем…

Поэтому не надо: «они тупые, пусть пишут эти тупые боевички, а вы пишите умную прозу». Когда в вас стреляют этими боевичками, то надо стрелять в ответ, иначе не успеете дописать свою нетленку. И стрелять надо тем же калибром, а по возможности – бить сильнее, точнее, злее!

Бейте их, сказал я мысленно, бейте… пока еще есть время. А время есть, я только приступил к вылавливанию багов…

– Эй-эй, – сказал я предостерегающе. – Кристина, не шали. Ляг вон на том диване… Или то другая кровать? Черт, зачем тут столько?..

– Владимир Юрьевич… Постель без женщины – это не постель, а койка.

– Dixi, – отрезал я. – Может быть, я большее удовольствие получаю, воздерживаясь?.. Такое не думала?..

Она послушно легла на второе ложе, спросила оттуда озабоченно:

– Владимир Юрьевич… а это не какая-нибудь новая перверсия?

Я брезгливо поморщился.

– Разве в этих делах может быть что-то новое?

– Не знаю, – призналась она, опустив глазки. – На меня все богатство выплеснули еще в пятнадцать лет. А потом шли только скучные повторы. Но… а вдруг?

– Вот и попробуй его сейчас, – отрезал я.

К своему удивлению, заснул довольно быстро и крепко. Конечно, простыню испачкал, но это ерунда, «Тайд» все отстирает, а вообще-то я молодец. Пусть святой Антоний умоется.

На другой день короли инфизма выглядели несколько помятыми. Похоже, намеревались наблюдать долгий ритуал переползания зайчика поближе к моей постели, а потом и в постель, все это время сидели перед мониторами и глушили кофе.

То, что я заснул, аппаратура доложила им сразу, но Кристина наверняка не спала, вздыхала, ворочалась, а то и ходила голышом к холодильнику за охлажденным соком. Оставалась надежда, что она все же прыгнет ко мне в постель… не у Кристины, а у них оставалась надежда, юсовские женщины настояли бы на своих правах, но Кристя все-таки не юсовская… во всяком случае, так говорит, и к утру я их умыл почище святого Антония.