Читаем без скачивания Моя чужая новая жизнь - Anestezya

— Интересно что сегодня нам приготовил этот зверюга? — пробормотала я, когда Гальс согнал нас к болоту.

— Я считаю, ничто так не улучшает тактику ведения боя, как максимально приближенные к реалиям условия, — осклабился в «добродушной» усмешке фельдфебель. — Видите эту рощу? Оттуда вас будет обстреливать враг. Ваша задача попасть в установленные мишени.

Он что рехнулся? Изобретательный мудак расписал под хохлому деревья так, что попасть в его мишени сможет разве что профессиональный снайпер.

— В нас что будут стрелять по-настоящему? — рискнул подать голос Бартель.

— А как ещё бы в вас стреляли русские партизаны? — иезуитски продолжал улыбаться Гальс. — Чем быстрее вы попадете во все мишени, тем меньше вероятности, что вас подстрелят.

Мы едва успели рассредоточиться, прячась за чахлой растительностью, как в нас принялись палить со всех сторон. С уже привычным: «Да вашу ж мать, вы что творите, ушлёпки?» — я попыталась заползти в более-менее тихий уголок. Ибо попасть в чёртову мишень мне не светит ну никак.

— Карл, спрячься лучше, — услышала я тихий голос Фридхельма. — Они же стреляют боевыми.

— А ты куда?

Я не поверила глазам — никак синеглазка решил меня прикрывать? Смело высунулся из камышей, вскинул винтовку и сосредоточенно целится. А как же пацифизм и прочее?

— Тише, я не хочу ни в кого попасть, — не оборачиваясь, ответил он.

— Будь осторожнее.

Я пригнулась, проклиная в очередной раз чёртовых немцев, организовавших этот «тимбилдинг». Над болотом стоял грохот выстрелов, и изредка доносились команды Гальса.

— Есть, в одну я попал, — прошептал Фридхельм. — Сиди здесь, я немного проползу влево.

— Охота под пули? — у меня чесались руки схватить его за шиворот и притянуть обратно в более-менее безопасные камыши.

— Неохота, — он слегка улыбнулся. — Но чем быстрее мы попадем во все мишени, тем быстрее Гальс прекратит всё это.

— Так-так, что я вижу, мой лучший стрелок пытается отсидеться в камышах?

Вот же сука, ещё издевается. И главное, как этот медведь умудрился незаметно к нам подкрасться?

— Никак нет, герр фельдфебель, — попытался отмазаться Фридхельм. — Мы оба отстреливались.

Гальс окинул нас леденящим взглядом и кивком заставил перейти на самый открытый участок болота. Парни смотрели можно сказать с сочувствием, подозревая, что Гальс готовит нам особенно «сладкий» сюрприз.

— Ты покрываешь трусость своего товарища, — он кивнул на Винтера. — А давай проверим, сможет ли он тебя прикрыть на поле боя? Видишь во-о-он ту мишень? — Гальс обхватил пальцами-сосисками мой подбородок, разворачивая в нужную сторон. — Пока не попадёшь в неё, их будут обстреливать со всех сторон.

Он подтолкнул к Фридхельму Каспера, и ребята в лёгкой панике посмотрели на меня. Всем же известно, какой я херовый стрелок. Нет, ну он что, действительно позволит перебить нам друг друга, не дожидаясь, пока это сделают русские? Гальс отошёл в сторону, давая отмашку солдатам, а я чувствовала уже знакомую беспомощность. Убить-то нас может и не убьют, но вот подстрелить это запросто.

Как только пули снова засвистели над головой, парни без раздумий попадали в воду, пытаясь хоть немного замаскироваться. Я же целилась в эту проклятую мишень и особо не верила в успех. Ну не моё это совершенно! Винтовки, мишени, пули и прочее. В лоб кому-нибудь ещё попаду, но вот на такие расстояния я точно не стрелок.

— Мимо! — торжествующе озвучил мой провал Гальс. — Будь сейчас в роще русские, от тебя бы уже ничего не осталось! Давай соберись уже, размазня!

Снова сжимаю винтовку чуть подрагивающими от злости и бессилия пальцами, гипнотизирую взглядом маленький нарисованный белой краской среди веток кружочек. Стреляю и едва замечаю боль от отдачи. По насмешливому голосу немца понимаю, что опять промазала:

— Сколько ещё твоих товарищей застрелят, пока ты научишься хоть какой-то меткости, солдат?

Я оглянулась, не понимая, о чём он. Плохо дело — Каспер, кривясь, зажимает предплечье, зелёный камуфляж потемнел от крови.

— Не извиняйся, малыш, — попытался он пошутить.

— Продолжаем, — Гальс пригнал к нам в команду малость перепуганного Коха.

Я оглядела своих товарищей по несчастью — все всё понимают. Ну, то есть, что я их не спасу, и в конце концов мы все окажемся подбитыми «вражескими» выстрелами неудачниками. Хотя парни честно пытались меня подбодрить.

— Давай, малыш, соберись и покажи, что ты чего-то стоишь.

— Держи прицел немного левее цели и не торопись с выстрелом.

Фридхельм молча смотрел мне в глаза с таким выражением, словно мы действительно идём в последний бой. Причём с заранее известным летальным исходом. Ну, в общем-то отчасти так и есть. Что там ещё придумает Гальс в наказание, лучше даже не гадать. Я снова прицелилась, не без удовольствия представляя, что целюсь в филейную часть фельдфебеля. Так, что там мне советовали парни, не торопиться? Ох, попробую, и что там может ещё сработать? Точно, попробую представить, что судьба всего человечества зависит от моей меткости. Не обращая внимания на редкие звуки чужих выстрелов, я выбирала нужный прицел, затем плавно нажала на курок.

— Ты это сделал, малыш, поверить не могу! — радостно завопил Кох.

— Да уж, неплохо было бы конечно, чтоб ты попал в неё до того, как мне продырявили руку, — Каспер потрепал меня по голове здоровой рукой.

— Отставить! — заорал позади нас Гальс.

Окинул меня взглядом людоеда — в его маленьких глазках светилось какое-то свирепое торжество. Неожиданно «дружески» он приложил по плечу своей здоровенной ручищей:

— Ну вот видишь, всё оказывается ты можешь, если захочешь!

***

Вечером я на удивление удачно выбрала момент перед отбоем и спокойно помылась. С лёгкой усмешкой вспомнила, как раньше одевалась с неторопливой ленцой, долго зависая перед зеркалом, придирчиво меняла что-то в последний момент. Ха! Сейчас я натягиваю эти осточертевшие шмотки со скоростью звука. Прикрыв стратегически важные места, я уже более спокойно стала натягивать носки, как вдруг услышала тихий стук. Ну и кто там скребётся? Среди этой оравы простых, как сибирские валенки, солдат я знала только одного человека, заморачивающегося подобной деликатностью. — Заходи уже, — позвала я синеглазку.

Какой-то он весь вечер слегка пришибленный что ли. Оно то понятно, сегодня нам досталось как никогда. Фридхельм протопал поближе, и я слегка опешила от его взгляда. Такая будоражащая воображение смесь из тревоги, усталости