Читаем без скачивания Куда приводят коты - Олег Фомин

Но ведь это даймен Ласта!

Как же я оказался здесь? Точно помню, что в перемир меня утащил не он! Последнее, что я слышал, – голос Блики…

Мне оставалось только встать и отправиться на разведку местности, навстречу этому Левиафану от мира машин, мимо поселения людишек, которые за ним приглядывают. Стараюсь держаться под покровом темноты, бегу осторожно. Хотя рабочих на улице не видно, но я заметил пару видеокамер, внимание лучше не привлекать. Впрочем, неосознанное желание быть скрытным вновь сделало меня призраком, лапы оторвались от земли, и я поплыл.

Вскоре оказался от комбайна достаточно близко, поглотила широкая, как река, тень. Живая металлическая громада нависает надо мной, словно челюсть крокодила над крохотной птичкой, сквозь меня сыплются с высоты конвейера ручьи песка. Вращающиеся клыки ковшей внушают, что я попал на обеденный стол к древнему демону из самых темных глубин преисподней…

И тут я увидел Карри!

Окровавленное тело в изодранных лохмотьях распято на стальном склоне гигантских гусениц.

– Карри!!! – заорал я.

Бросился опрометью к ней, повторяя имя:

– Карри! Карри…

Сам не заметил, как снова стал материальным, пружина костей и мышц вмиг раскалилась, как у гепарда, рванувшего к антилопе, я запрыгнул на ребристый скат гусениц уже человеком, рухнул на колени и ладони рядом с Карри.

На ней десятки длинных порезов. Промоченные кровью обрывки платья прилипли к побледневшей коже, из-под ног по металлу стекает блестящее алое «знамя» с рваными краями. Руки разведены, из каждой ладони торчит чешуйчатая рукоять. Зубчатые клинки воткнуты почти под корень, накрепко застряли между полосами, из которых собраны гусеницы.

Дыхание неровное, трепещущее, как листик на ветру…

Я дотронулся до ее щеки бережно, словно этот листик может оторваться от малейшего касания. Горечь всего этого зрелища смешалась в странном коктейле с ликованием. Я наконец-то нашел ту, которую искал! Даже подслушанное в Бальзамире кажется теперь чем-то ненастоящим: дурацким розыгрышем, клеветой завистников, галлюцинацией, не важно…

– Потерпи, родная, я что-нибудь придумаю!

Запачканные красным губы что-то бормочут, словно в бреду. Взгляд мутный…

И все же он смог сфокусироваться на мне.

– Риф? – прошептала Карри. – Т-ты… жив?

Она и впрямь удивлена. Настолько, что даже слегка отрезвела. И все же боль и кровопотеря делают свое дело, ибо ни на что больше, кроме удивления, у нее сил нет. Во всяком случае, не знаю, как еще объяснить то, что на ее лице и в глазах я не увидел радости.

Вдруг что-то сковало мое тело, подняло в воздух!

Я завис над Карри. Грудную клетку сдавило, почти нечем дышать, могу лишь подергивать конечностями.

– Кретин! – услышал сзади.

Меня медленно развернуло на сто восемьдесят градусов.

Блика стоит метрах в пяти от гусениц, как обычно, вся в черном, облегающем, по-бойцовски. Рука вытянута ко мне, ладонь в беспалой перчатке ощетинилась скрюченными пальцами. Развернулась ногтями вверх, локоть чуть согнулся, черноволосая смуглая ведьма будто подтягивает к себе.

Я беспомощно поплыл в том же направлении.

– Перемир дал тебе все, – злобно говорит азиатка, – что можно только пожелать, открыл все двери! Ты должен был сдохнуть еще там, под кроватью, в своей никчемной квартирке, задохнувшись газом, но тебе был подарен шанс, а ты…

Я вновь завис на месте. Теперь достаточно близко к ней, чтобы разглядеть шрам на брови и скуле, проходящий через глазницу.

– Ты поплелся за этой рыжей мерзостью!

Хлесткий презрительный взмах рукой, и меня швырнуло глубоко во тьму, я сумел лишь превратиться в кота, чтобы не переломать кости. Удар о землю с перекатом оказался болезненным даже для ловкой звериной тушки, но все-таки дело ограничилось ушибами и дезориентацией. Кашляю, мотаю головой, стряхивая пыль и помутнение, лапы неуклюже поднимают избитое туловище.

Стать гранитной версией себя или призрачной сущностью не получается. Не знаю, в чем причина. Я должен уметь многое, когда рядом Карри, ведь она – мой даймен!

Наверное, просто сбит с толку…

– Погоди, а…

Меня прервали. Блика уже возникла рядом черной кошкой. Венец когтей обжег, как крапива, мою нижнюю челюсть, приподнял мне морду, вынудив смотреть прямо в желтые лампы глаз, в черные, словно дыры в космосе, зрачки.

Я договорил:

– …откуда ты знаешь про кровать? И про газ?

Жгучие когти впились глубже, но я не отвел взгляд. Блика оскалилась. Взирая на меня сверху, процедила с ненавистью:

– А кто, по-твоему, тебя оттуда вытащил, кретин?! Кто пронес через перемир, который таких, как ты, даже близко не подпускает?!

Передо мной на миг вспыхнула красная лента из нескольких тонких линий, морду ошпарило, и я снова отправился в нокаут. Ничего не вижу, глаза слезятся, потерявшийся в пространстве клубок из лап, хвоста, усов, ушей беспорядочно катается по земле. Я будто вернулся в ту страшную минуту у себя в квартире, когда запутался в тряпках, пытаясь спастись от едкого облака гранаты, которую кинули под кровать…

– Забавно все устроено, – звучит голос Блики где-то рядом. – В перемире, особенно в дайменах, мы можем быть почти богами, творить запредельные чудеса… Но стоит попасться на глаза людишкам, и все наше хваленое могущество – коту под хвост. Даже если тебя заметит какой-нибудь бездомный доходяга. Или три сопливых богатеньких идиота ночью под мостом… Я уж думала тогда вмешаться. Конечно, было приятно видеть, как они пытают эту мразь, но я не могу позволить замучить ее до смерти. Это моя привилегия! Только моя! Но вмешался ты… Откуда только взялся, дурень…

Блика замолчала.

Мозг, как в формалине, плавает в синей темноте той ночи… Ветерок, шорох осенних листьев на асфальте, мокрый кирпич в кулаке, под ногами – обмякшее тело, кровавая каша вместо головы…

– Я шла по следу этой рыжей твари, – слышу речь Блики теперь уже издалека. – Всю жизнь за ней иду… Наблюдаю. Иногда выхожу… поздороваться. Проследить, чтобы ее жизнь не была слишком уж беспечной. Беспечная жизнь развращает, особенно в перемире… Когда любая блажь к твоим услугам, стоит лишь закрыть глаза, очень быстро теряешь вкус к жизни. Почти невозможно вновь научиться радоваться самым простым вещам. Глотку воды, куску хлеба… Многим требуется отдых от могущества и вседозволенности.

Ночной мост перед внутренним взором канул в небытие, вместо него всплыла Блика в Бальзамире. Крылатая черная демоница на фоне пожара, с кинжалами в руках.

«Ты устал, Фараон. Тебе пора отдохнуть».

«Вам всем пора на отдых!»

Я помотал башкой. В черепе однообразное чавканье ковшей, гул конвейерной ленты. Морда после когтей Блики