Читаем без скачивания Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин

Слово за слово, разговор зашёл о пенисах.

— А правда ведь. — философски заметил мелкий, но знаменитый поэт Рубинштейн, что «пенис» на латыни означает «хвост»? Вот вы, Галя, вы ведь античница, скажите!..

Очаровательная дочь писателя Ю. тут же преобразилась, и начала излагать академическую сущность вопроса.

— Да, да, и вот во многих европейских языках так же…

— И ведь в немецком schwanz — это ведь тоже хуй?! — сбился мелкий, но заслуженно знаменитый поэт Рубинштейн, и уж больше не швырялся всякими латинскими пенисами, а так и говорил просто — хуй да хуй.

— И во французском ведь тоже, — не унимался мелкий, но заслуженно знаменитый поэт.

— И отчего же в русском опять всё не так!? Почему мы не пользуемся этим передовым опытом человечества?!

— Ну, — решил вступиться крупный писатель Березин, — почему же не пользуемся? Я вот очень даже пользуюсь.

— Да?! — завопил крупный поэт Рубинштейн. — Пользуетесь!? Это как!? «Он вошёл в комнату, дружелюбно помахивая хвостом»? Так, да?! Отвечайте!..

И затопал ногами.

24 февраля 2003

История про физиков

Сходил вчера в Художественный театр смотреть «Физиков».

Матушка моя, наклонившись к моему уху, тихо сказала: «Если бы нам так скучно читали лекции, то…». Он, как, впрочем, и мой отчим, закончила физтех.

Я в этот момент тоже отвлёкся от действия и пытался вспомнить, кто мне читал кванты.

Так и не вспомнил. И продолжал слушать мимолётные упоминания о кошке Шрёдингера, нацизме, бомбе, и проч.

После этого я решил, что нужно рассказать поучительную историю о Хомяке, Дерипаске и изучении физики.

25 февраля 2003

История про Хомяка и алюминий

Есть у меня приятель с громким именем Хомяк. И вдруг он оказался однокурсником алюминиевого короля Дерипаски. Стоит ли говорить о том, как это меня сразу насторожило? Тем более, знающие люди, много понимающие в жизни и её мистических свойствах, сразу мне сообщили, что Дерипаска — внук Кащея Бессмертного и давно утратил все человеческие связи вроде «однокурсник».

Я слабо отбивался и говорил, что Хомяк посетил встречу однокурсников, которую оплатил Дерипаска. И даже оплатил прилёт с других континентов прочих однокурсников. И ещё что-то оплатил — неясное и мифическое, вроде жаренных селезней на столах и иголок в их яйцах. Поэтому Хомяк оказался совершенно ушибленным этим мероприятием в концертном зале «Россия», он впервые видел каскадные вазы с ананасами и стада жареных поросят.

А уж существование Хомяка у меня сомнения не вызывает.

Но мои оппоненты замечали, что оттого Хомяк был ушиблен, что Дерипаска из всей этой толпы в концертном зале «Россия» всех крови насосался, бесконтактным способом.

Я, опять же, долдонил, что Хомяк был ушиблен не дерипаскою, а роскошью. Особенно Хомяка потрясли именно вазы с фруктами, на которых были ещё укреплены всякие тарелки с другими фруктами, а потом были укреплены ананасы, потом крепило черносливом, потом было шампанское, вазы эти двоились и троились у него в глазах, эстрадные дивы смущали его песнями, груди их колыхались как те же фрукты, а глаза их были как маслины, а груди — как дыни, а что-то было навроде устриц, что-то отдавало маракуей, что до микрофонов в их руках — то они были будто столбы ханаанские. И всё это его, Хомяка, ужасно смущало. А меня бы не смутило, но меня там не было. И не из боязни алюминиевого Кощея — поступи я на три года позже на физический факультет МГУ, так и я бы сидел за тем же столом.

26 февраля 2003

История про фальшивого Хоботова

Я задался в ночи вопросом — откуда взялся страстный монолог, который произносит герой Броневого в фильме «Покровские ворота», когда мечется среди больных, притворяясь Хоботовым.

Ну, понятно, что:

Why let the strucken Deere go weepe,

The Hart vngalled play:

For some must watch, while some must sleepe;

So runnes the world away.

Тот караулит, этот спит — это уже Лозинский, но дальше:

И так вся жизнь крутится.

Итак кто написал диалог — сценаристы? Позвали кого? Непонятно.

27 февраля 2003

История про фотографии в бумажнике

Есть у Константина Симонова одно стихотворение о фотографиях — о том, как он приходит в штабную палатку, а там разбирают японскую почту. Большая война ещё не начата, а малая только что выиграна. И вот под ногами в несколько слоёв лежат фотографии раскосых девушек. Поэтому я никогда ничьих фотографий в бумажнике не ношу. Да и бумажника стараюсь не иметь.

27 февраля 2003

История про одного эмигранта

С недавних пор меня чрезвычайно интересует логика жизни одного персонажа — среди нескольких десятков высланных Советской властью философов был один — не собственно философ. О нём и идёт речь.

Михаил Андреевич Осоргин родился в Перми, осенью 1878 года. Собственно, тут и начинается путаница между человеком и псевдонимом. Отца, кстати, звали Ильин — фамилия простая, как бы прячущаяся среди многих таких русских фамилий.

Юридический факультет Московского университета, адвокатская практика, партийные рефераты. Это как бы зеркало Клима Самгина, не герой романа, а их писатель.

А в России всякая биография, записанная на бумаге, превращается в литературу.

Тюрьма, вынужденная эмиграция — путешествие на запад вместо путешествия на Восток — тема его записок в его, быть может, лучшей книге «Времена».

27 февраля 2003

Вторая история про Осоргина

В 1916 году он возвращается в Россию — уже иную, совсем не похожую на Россию десятилетней давности. Тот же путь — через Финляндию проделают и иные, вернувшиеся из долгой отлучки люди. Произойдёт то, что впоследствии снова поршнем выдавит Осоргина (он уже пользуется псевдонимом с 1907 года) заграницу. Перед этим ссылки, преследования, гораздо более успешные, чем жандармские погонялки образца шестого года. Казань. Случайная работа. Весной 1922 г. Осоргину было разрешено вернуться в Москву. Увидев однажды возле своего дома машину с чекистами, скрылся, несколько дней провел в больнице, но, не видя выхода, сам отправился на Лубянку. Там ему был объявлен приговор: высылка с обязательством покинуть пределы РСФСР в течение недели, а в случае невыполнения — высшая мера наказания. Высылали на три года, на больший срок не полагалось, но с устным разъяснением: «То есть навсегда». На прощанье следователь предложил в очередной раз заполнить очередную анкету. На первый ее вопрос: «Как вы относитесь к Советской