Читаем без скачивания Написано кровью моего сердца - Диана Гэблдон

— Что такое? Ты тоже не показывал хирургу свою руку?

— Они боятся хирургов, — резко сказала Джейн.

Уильям выпрямился во весь свой рост и уставился на нее.

— Да? А кто сказал им, что хирургов нужно бояться? И как так вышло, что о них заботишься ты, хотел бы я знать?

Джейн поджала губы и невольно глянула на шалаш. Фанни смотрела на них, ее оленьи глаза в закатном свете казались просто огромными. Сглотнув, она защитным жестом положила руку на плечо Коленсо. Джейн глубоко вздохнула и снова взяла Уильяма под руку.

— Пойдем.

Они отошли в сторону. Шалаш отсюда был виден, но подслушать их уже не могли.

— Мы с Фанни ждали тебя, и тут пришли эти парни. Тот, что больше… как, ты сказал, его зовут?

— Коленсо Барагванат. Он корнуоллец, — пояснил Уильям, заметив промелькнувшую на лице Джейн насмешку.

— Понятно. Надеюсь, это не заразно. Ну так вот, он был так болен, что не мог стоять и упал на землю рядом с нами, издавая ужасные звуки. А второй, мелкий, — да, спасибо, я знаю, что его зовут Зебедия, — стоял рядом, едва не плача от растерянности. У моей сестры доброе сердце, — словно оправдываясь, пояснила Джейн и пожала плечами: — Она подошла помочь, а я пошла за ней. Мы отвели Коленсо в лес и едва успели снять с него штаны. Потом я дала ему немного воды. — Она коснулась маленькой деревянной фляжки, что висела у нее на плече. Уильям задумался, откуда Джейн ее взяла — вчера у ручья у нее еще фляжки не было.

— Премного благодарен вам, мадам. А теперь скажи мне, почему ты не отвела их обоих к хирургу?

Самообладание Джейн впервые дало трещину. Она полуотвернулась от Уильяма, и под последними лучами солнца ее макушка засияла знакомым каштановым цветом. Уильяму тут же вспомнилась их первая встреча, его смешанное чувство стыда и возбуждения. Последнее — особенно отчетливо.

— Отвечай, — грубее, чем собирался, потребовал Уильям.

Она повернулась к нему и прищурилась.

— У палатки хирургов на земле лежал чей-то палец, — отрывисто пояснила она. — Моя сестра при виде него испугалась, а парни подхватили ее испуг.

Глядя на Джейн, Уильям задумчиво потер переносицу.

— Палец, значит. — Сам-то он видел груды отрубленных частей тел у палаток хирургов в Саратоге, и это не вызывало в нем ничего, кроме желания поблагодарить Бога за то, что все его части тела оставались при нем. — Чей это был палец?

— Откуда мне знать? Я не успела спросить — слишком была занята тем, чтобы не дать твоему слуге обосраться.

— Вот как. Спасибо, — светским тоном поблагодарил он Джейн и удивился, заметив невдалеке от них Фанни с настороженным выражением лица. Он выглядит угрожающе? На всякий случай Уильям немного расслабился и улыбнулся девушке. Однако это не уменьшило ее настороженности, Фанни по-прежнему смотрела на Уильяма с подозрением.

Уильям откашлялся, снял с плеча мешок и вручил его Джейн.

— Полагаю, вы еще не ужинали. А парни… хотя бы Зеб что-нибудь ел?

Джейн кивнула и схватила мешок с быстротой, свидетельствующей, что девушки уже давно не ели.

— Зеб сказал, что поел с остальными слугами.

— Тогда ладно. Пока вы подкрепляетесь, я отведу Зеба к хирургу, чтобы тот осмотрел его руку и дал какое-нибудь лекарство Коленсо. А потом, мадам, мы обсудим вашу собственную ситуацию.

Уильям иной раз слишком остро ощущал присутствие Джейн, но сейчас он прочувствовал его как никогда сильно: она обратила на него взгляд своих глаз — цвета сидра? вишневого вина? — и одним плавным, текучим движением вдруг оказалась рядом. Он ощутил запах ее волос и воображаемое тепло кожи под одеждой. Джейн взяла его за руку, медленно провела пальчиком по ладони, щекоча и заставляя волоски на коже встать дыбом.

— Уверена, милорд, мы придем к разумному компромиссу, — очень серьезно сказала она и отстранилась.

Уильям отвел упирающегося, словно осленок, Зеба к хирургу и принялся ждать, следя полуосмысленным взглядом, как юный веснушчатый шотландец промывает рану мальчишки. От Арабеллы-Джейн пахло приятно, совсем не теми ароматами, которые она использовала в борделе…

— Нужно прижечь рану, сэр, — сказал юный доктор. — Это не даст гнойнику разрастись, понимаете?

— Нет! — Зеб шарахнулся от доктора и бросился к выходу, врезавшись в людей и оттолкнув вскрикнувшую женщину. Вырванный из размышлений Уильям непроизвольно кинулся за парнем и сшиб его с ног.

— Давай, Зеб, — сказал он, вздергивая того на ноги и толкая в руки доктора Веснушки, — это не так уж страшно. Немножко потерпеть, и все.

Зеба его слова явно не убедили, и Уильям решительно усадил парня на стул и задрал манжету, обнажив длинный, похожий на комету шрам на правой руке.

— Смотри, вот что случается, если не прижечь гнойник.

И Зеб, и доктор зачарованно уставились на шрам. Уильям пояснил, что ему в руку попала щепка от дерева, в которое ударила молния.

— Потом я три дня бродил по Великому Мрачному болоту, страдая от лихорадки. Кое-кто… индейцы нашли меня и отвели к доктору. — Уильям понизил голос, пристально посмотрел на Зеба и признался: — Я чуть не умер, и доктор собрался отрезать мне руку, но гнойник в это время вскрылся, и доктор прижег его. Тебе может так не повезти, понимаешь?

Нерадостно и неохотно Зеб согласился на процедуру. Пока калилось железо, Уильям держал парнишку за плечи и шептал ободряющие слова, однако его собственное сердце билось так сильно, словно это его рану собирались прижечь.

Индейцы. Особенно один из них. Уильяму казалось, что его гнев иссяк, но он снова вспыхнул, словно пламя из углей, которые поворошили кочергой. Проклятый Йен Мюррей. Чертов шотландец и частично могавк. Проклятый кузен, который сделал только хуже.

А потом была Рэйчел… Мюррей отвез его к доктору Хантеру и Рэйчел. Вспомнив поношенное платье цвета индиго, которое висело на крючке в доме Хантеров, Уильям глубоко, прерывисто вздохнул. Как он стискивал ткань в кулаке, прижимал к лицу, вдыхал жадно ее запах, словно умирая без воздуха…

Вот где Мюррей встретился с Рэйчел. А теперь она обручена с этим…

— Ох! — Зеб дернулся, и Уильям запоздало осознал, что впивается пальцами в его плечо подобно… Вспомнилась железная хватка Джеймса Фрэзера на его руке и боль, от которой рука онемела от плеча до кончиков пальцев. Уильям быстро, будто Зеб был горячей картошкой, отдернул руки.

— Прости. Прости, Зеб, — дрожащим от плохо скрываемой злости голосом извинился он.

Хирург стоял наготове с раскаленным железом. Уильям как можно аккуратней взял Зеба за руку и держал ее во время процедуры. В подобной ситуации его за руку держала Рэйчел…

Он оказался прав — все окончилось быстро: хирург прижал раскаленное железо