Читаем без скачивания Фантастика 2024-158 - Андрей Третьяков

- Ха! – отозвался майор. – Это для вертухаев!

Максим отстал от группы. Он забрел в тесную каморку кладовщика и поднял с пола пожелтевший лист бумаги. «Приказ об условно-досрочном освобождении» - было напечатано сверху.

Вдруг сдавленно застонала Олеся. Знакомый до боли голос прокричал:

- Всем бросить оружие! Или я убью ее!

Значит, доцент Петровский жив. Вот и встретились.

Максим бесшумно вышел из каморки и выглянул из-за стеллажей и едва поверил своим глазам. Его старый враг прижал к горлу Олеси матовое лезвие ножа. По шее девушки текла тонкая струйка крови. Но самым странным было то, что майор и десантники - трое здоровенных мужиков, беспомощно уставились на врага. Ружья валялись на полу.

«Зачем бросили стволы?» - мысленно застонал Максим.

Петровский прокричал:

- Где проводник? Мне нужен проводник! Считаю до пяти! Раз!

«Если Петровский убьет Олесю, ему конец. Но он убьет, он же псих. Ему все равно. Его надо остановить! Да чего я жду?»

Максим не решался выйти из укрытия.

- Два! Выходи, трус! Я знаю, что ты здесь! Три!

Максим бросился вперед, схватил доцента за плечо и рванул что было сил на себя. Павел и Илья ринулись вперед. Но сделали они это слишком медленно.

Бывший спецназовец действовал молниеносно. Отшвырнув Олесю, он резко, без замаха, нанес Максиму точный и сильный удар ножом. Петровский, видимо, действовал инстинктивно, как учили инструкторы. Сейчас ему было все равно, кого бить. Главное – устранить угрозу.

В последний миг Максим успел повернуться, и клинок вошел не в живот, а в левый бок. Второй раз доцент ударить не успел: Павел сбил его с ног. Нож вылетел из руки и звякнул о бетонный пол.

Глава 28. Операционная сестра

Максим очнулся на ледяном полу. Голоса доносились откуда-то издалека. Кровавый туман застилал глаза, и боль была такая, что хотелось кричать. Но сил не было даже на слабый стон. Смертельный холод сковал руки и ноги.

- Вот… шли… ма…з…, - выдавил Максим.

Кто-то нагнулся, заслоняя собой свет.

- Кажется, он говорит: «Вот шлимазл». Нашел время шутки шутить. Умрет же, – обычно бесстрастный голос Церпицкого был полон скорби и сожаления.

- Он сдохнет! Сдохнет! И все вы здесь сдохнете – без проводника вам не выбра… А! Ыыыы! – тупой удар прервал тираду Петровского.

- Спирт! – обычно робкий, ангельский голосок Олеси стал удивительно тверд. В нем слышался металл и решимость, словно девушка собиралась сделать что-то необходимое, но крайне предосудительное. В нос ударил тошнотворный запах, который Максим не мог терпеть с детства.

- Да не ему! Мне на руки лейте! Так, хорошо. Очень глубоко, но у меня получится. Все получится! Держите его. Оба!

Максим почувствовал жар в ране, а затем боль сменилась зудом, таким, что хотелось разодрать себя в клочья. В теле закопошились тысячи муравьев. Максим попробовал поднять руку, но неподъемная тяжесть придавила ее к земле. Наконец сознание померкло, и он провалился в забытье.

В сладком тягучем мраке мелькал свет. Словно издалека, доносились приглушенные голоса. Иногда можно было разобрать разговор:

- Досталось бедняге. Ты молодец. Где научилась? - это говорил майор.

Олеся, немного помедлив, ответила:

- Я еще в школе царапины заговаривала. Мачеха узнала – сказала, что я ведьма. Отправила изгонять бесов. Когда я вернулась, пообещала, что никому… Окончила медучилище, стала фельдшером – и все равно ни-ни. А сейчас не выдержала. Он же ради меня…

Майор выругался:

- Мракобесие… Он что, нас слышит?

- Не дело это. Сейчас найду… - укол в руку отправил Максима обратно в темноту.

Понемногу в глазах прояснилось. Серые стены и белый потолок. Где это? Максим не сразу понял: он лежит на нарах в пустой камере с зарешеченным окошком под потолком. Неясный свет не мог полностью разогнать сумрак.

«Я что, в тюрьме? В одиночке? За что?»

Лязгнул засов. Со скрипом отворилась стальная дверь, и в помещение вместо ожидаемого вертухая вошла Олеся.

- Ранбольной, приготовьтесь к процедурам. Будем делать перевязку, - серьезно произнесла девушка и поставила на пол рюкзак.

Она ловко сняла бинты, сложила руки лодочкой и наложила их на рану. Внутри снова заскреблись муравьи. Впрочем, не такой сильно, как в первый раз.

- Ай! Чешется!

- Терпи, коза, а то мамой будешь. Опусти грабли, или майора позову, - закончив мучительную процедуру, Олеся покопалась в рюкзаке и вытащила оттуда одноразовый шприц.

- А это еще зачем? - удивился Максим.

- Ты думаешь, одно отменяет другое? Антибиотик не повредит. Ранбольной, слушайте меня, я все-таки фершал, и жить дозволяю, - в глазах Олеси заблестели лукавые искорки.

Максим попытался встать. Голова закружилась, и он рухнул обратно на нары.

- Ну-ка, лежать! Чтобы такое зажило, нужна неделя. Даже с моей помощью.

- Скажи-ка мне, только честно. Ты знаешь, что меня нельзя обмануть… Какие у меня были бы шансы выкарабкаться… самому?

Олеся вздрогнула.

- Если честно? Никаких. Ты все поймешь, когда увидишь лужу крови, которую напузырил. Твою одежду мы с Павлом уже выстирали и заштопали. Конечно, не очень чисто, но лучше, чем ходить, как зомби. Мыла на складе – наверное, вагон.

- А веревки там, случайно, нет?

- Повеситься хочешь? – Олеся подняла рюкзак и направилась к двери.

- Нет, помоюсь - и в скалолазы подамся. Да, принесите мой «тозик», ну ружье с патронами!

- Хорошо. Сделаю.

Олеся собралась уходить, но Максим схватил ее за руку:

- Как же ты подалась в риэлторы, если училась на фельдшера?

- Меня… оптимизировали. Больницу закрыли. Врачам проще – их мало. Таким, как я некуда податься.

- Сочувствую. Ну пока, хилерша! В средние века тебя бы, наверное, сожгли на костре! – безо всякой задней мысли крикнул Максим вслед.

Олеся злобно прошипела сквозь зубы:

- Можно подумать, из тебя бы шашлык не сделали, Кассандра недорезанная!

Она схватила рюкзак и выбежала из камеры.

Максим приходил в себя целых три дня. Он то проваливался в темноту, то приходил в себя, балансируя на грани жизни и смерти. Но молодой организм взял свое. Когда же минули четвертые сутки, Олеся разрешила Максиму встать.

Держась за стену, он открыл дверь в коридор и услышал, как майор допрашивает Петровского.

- Кто ты такой? На кого работаешь? Сколько человек в вашей группе?

Ответом был смачный плевок.

Максим подхватил ТОЗик вошел в допросную. Лампа под потолком не горела, и в помещении