Читаем без скачивания Фантастика 2024-158 - Андрей Третьяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Я должен был вынудить тебя отдать мне политический пистолет. И предложить тебе работать на нас. За неплохие деньги. Или убить.
- О первом надо было просто попросить. Обозначить свои намерения. А насчет второго передай кураторам, что больше я в их византийские игры не играю. Насчет третьего – это невозможно.
- Почему?
- Потому что я уже мертв.
Клим протянул к Максиму руку, как бы пытаясь убедиться в его реальности, и тут же отдернул ее, словно от горячей кастрюли.
- Но ты же существуешь! Дышишь, разговариваешь… Значит, ты жив!
- А еще питаюсь и хожу в сортир. И, тем не менее, я мертв. И жив одновременно. Я как кот Шредингера, что находится в двух мирах сразу.
Ошеломленный Клим прошептал:
- Тем более ты не можешь остаться в стороне. Человек с такими способностями неизбежно привлечет внимание могущественных сил. Они вынудят к сотрудничеству.
- Тогда я уйду в Зону – только и всего. Пусть ловят меня среди развалин заводов, железных дорог и пароходов. Вот веселья-то будет!
- Не успокаивай себя. Они найдут слабое место. Сам к ним попросишься.
Максим скептически пожал плечами:
- Посмотрим. Тем интереснее. Но все, что я сказал несколько минут назад, в силе.
Клим не стал возражать. Несколько минут в кабинете стояла тишина. Потом Максим вновь заговорил:
- Когда мы будем у периметра, советую тебе свалить в закат. Скажу, где безопасно. Так будет лучше всем.
Несколькими минутами позже, сидя на тормозной площадке дрезины и глядя на рельсы узкоколейки, он подумал, что сболтнул Климу лишнего. С другой стороны, все сказанное им – давно известный всем секрет Полишинеля.
Глава 18. Серьезный разговор
Дрезина неторопливо катила среди болот. Призраки – строители железной дороги, приветствовали Максима взмахами костлявых рук, а после продолжали тяжелую и бессмысленную работу.
Роль мощного дизеля исполняли Клим и Настя. От них не было слышно ни стонов ни жалоб. Толян не мог качать рычаг – сильно болела раненая нога, Максима же единогласно освободили от физического труда и он сосредоточился на том, что видит впереди и чувствует позади.
Угрюмая серость болот закончилась. Дрезина пересекла перелесок и подкатила к станции в поселке. Максим нажал на тормоз и спрыгнул на платформу:
- Слезантий. Приехали.
Он наклонился и шепнул Климу: «Иди через овраг. Потом через поле – выйдешь прямо к периметру. В Зоне не задерживайся, не пытайся найти сокровища или прихватить что-то ценное. Не то сгинешь. Перелезай через забор, и – свободен»
Сам же Максим повел группу через лес. Тот самый лес, где он вместе с летчиком из прошлого – капитаном Иванцовым, случайно встретил мусорщика. Двадцать минут неспешной ходьбы – Клим сильно замедлял группу – и вот уже впереди заросшее одуванчиками поле, за которым высятся полуразрушенные корпуса мясокомбината. Нормальное, только чуть сплюснутое солнце уже почти касалось провалившейся крыши. Еще немного – оно зайдет за горизонт и над Зоной опустится тьма.
- А где Клим? – Настя спохватилась уже у самого периметра.
- Понятия не имею. Он нас покинул – пошел своей дорогой. Да ничего с ним не случится, если задерживаться в Зоне не будет.
- А если будет? – напирала Настя.
- Тогда это уже его личные трудности. Проблемы индейцев шерифа не волнуют, как известно.
Двигаясь вдоль забора, Максим довел Настю и Толяна до лестницы и помог им перелезть через периметр – в привычный, но жестокий и несправедливый мир. Автомобиль Толяна – дорогой внедорожник, все еще стоял у подъезда. Все же его хозяин выжил. Чего не скажешь о телохранителях, навсегда оставшихся в Зоне.
- До свидания, - Максим по-мужски крепко пожал руку Толяну и Насте.
- До свидания… и все? – воскликнула девушка.
- А что еще? Моя миссия окончена. Могу вас, конечно, пригласить на чай. Вот только ночевать у себя никого не оставлю. Хочу побыть в одиночестве.
Толян впервые после библиотеки заглянул в рюкзак:
- Книга пропала! Ее Клим стащил!
- Это несложно исправить, - Максим протянул ему книгу из своего рюкзака.
- «Конец вечности». Айзек Азимов, - уныло проговорил Толян. – Это не то.
- Почитаешь, поймешь: очень даже то.
Толян не стал спорить. Вздохнул и посмотрел в лицо Насте:
- Подвезти тебя? Обещаю, никаких глупостей.
Девушка немного подумала и согласилась. Хлопнули двери. Внедорожник заурчал, тронулся с места и скрылся в вечерней городской суете.
Максим снова перелез через периметр, вошел в диспетчерскую в разрушенном цехе и сунул дробовик Бузыкина в ящик с оружием. Потом лег на армейскую койку, обнял подушку и спал до самого утра – в Зоне казалось спокойнее, чем снаружи. Домой он вернулся только на следующий день.
Спустя неделю после похода к Максиму в квартиру вежливо постучал бритоголовый мужчина лет пятидесяти в строгом пиджаке и сверкающих лакированных ботинках. Позади него стоял молчаливый охранник – почти точная копия ныне умерших Олега и Бориса.
Максим открыл дверь:
- Здравствуйте, Михаил Васильевич! Проходите и садитесь.
Когда «большой начальник» и его охранник устроились на диване, Максим спросил:
- Хотите чаю?
- Твоего пойла в одноразовых пакетиках? Уж не знаю, как его пил Анатоль. Он рассказывал, что у тебя за бодяга.
- Мне как-то все равно. Я не великий чаевед. Я вам по секрету скажу, что я один пакетик завариваю несколько раз. Жаль выбрасывать то, что не до конца использовано.
Михаил Васильевич передернулся от брезгливости:
- Не думал, что ты такой извращенец.
- Гостям я всегда завариваю свежий чай… Так какие у вас ко мне претензии? Сломанная нога сына?
- Она уже зажила. Удивительно, что на рентгене нет даже костной мозоли.
- Может быть, гибель охранников? – продолжал Максим.
- За риск я им отстегиваю неплохие деньги. Семьи Бориса и Олега получат от менясодержание, пока дети не вырастут и не найдут работу.
- Тогда может, потеря книги – объекта наших поисков?
Михаил Васильевич рассмеялся. Его резкое, хищное лицо с орлиным носом и цепкими, безжалостными глазами немного смягчилось.
- Ты, Максим Игоревич, на редкость проницательный. Только все время путаешь плюс и минус. Я приехал с благодарностью за отличную работу. Не секрет, что спасибо на хлеб не намажешь. Премия будет соответствующая.
- Тогда я уже ничего не понимаю. За что мне свалилось все это на голову?
Михаил
