Читаем без скачивания Полёт совиного пёрышка - Арина Предгорная

На дрогнувшее лицо, растерянное выражение было приятно посмотреть.

– Какое завещание? – кашлянул супруг, разом подавшись вперёд.

Я не знала, сколько правды было в словах лэйр-Альвентея, что вообще во всей нашей истории было правдой. Мне врали, со мной играли, так почему бы и мне не попробовать блеф?

– То, которое написал мой отец. Неужели ты думал, что я никогда об этом не узнаю? Ни об этом, ни о том, что вся моя семья давным-давно оправдана и мне ничего не грозит?

А ведь меня и в самом деле должны были ознакомить с содержанием этого документа, если бы таковой действительно был. Нет, наблюдать за дэйном Уинблейром оказалось почти приятно: немного портили общее впечатление оковы на моих руках и некоторые физические неудобства, но ради эмоций, сменяющих друг друга на этом неприятном лице, я бы и не такое потерпела. Впрочем, замешательство Верген демонстрировал недолго: опытный аферист и умелый актёр взял себя в руки.

– Вот как. И как же ты всё это выяснила?

– Птичка на хвосте принесла, – произнесла я расхожую поговорку.

А Верген со значением покивал и рассеянно помял в пальцах сигару.

– Птичка, – повторил он сам себе. – Сколько всего, оказывается, происходит в, казалось бы, затворнической жизни моей жены! И ведь сумела же сговориться с таким!.. Никогда мне это чучело лупоглазое не нравилось! Но нет, пожалел пернатого, позволил оставить у тебя. Знать бы сразу, что это за сова такая!..

Я чуть рот не открыла, изумившись, насколько буквально муж понял мои попытки сарказма. Но – пусть! Если он сам решил, что в раскрытии паутины лжи мне помогал Рене – пусть, разубеждать Вергена я не стану. О Райдере я точно говорить не собиралась.

– Надо же, – продолжал удивляться Верген. – И как много успела выяснить моя не в меру любопытная супруга?

– Всё, – с самым честным видом заявила я. – Включая гнусную ложь о твоей якобы дружбе с моим отцом. Папа был увлекающимся, помешанным на науке и магии учёным, но не настолько не разбирался в людях, чтобы держать в своём ближайшем окружении такого подлеца, как ты.

– Выбирай выражения, девочка. Да, я немного преувеличил степень нашего знакомства с дэйном эйр-Тальвеном. Но мы всё-таки были знакомы, это правда.

– Ты подделал письма, – не согласилась я. – Почерк в них папин, но содержание вызывает большие сомнения. Жалею, что поняла это так поздно.

– Ничего особо подделывать не пришлось, – возразил мой муж. – Эртон когда-то вёл курс зельеварения в Ландеруме, а я его посещал. С алхимией у меня не задалось, наука составления зелий давалась проще, а Эртон охотно давал дополнительные консультации, любил общаться со студентами. И позже я несколько раз писал ему по некоторым вопросам: твой отец охотно откликался на просьбы разъяснить какой-нибудь сложный рецепт, например. Если хочешь знать, я действительно был очень огорчён, узнав о его казни.

– О да, я сполна оценила всю степень твоего огорчения!

Меня продолжало меленько потряхивать, но, пока Верген проявлял хоть какую-то разговорчивость, надо попробовать вытянуть из него всё об этой запутанной истории. Заодно сверить, насколько она совпадает с тем, что говорил мне лэйр-Альвентей. Понять, как муж собирается поступать со мной дальше. И крепко подумать, как этого не допустить: в том, что ничего хорошего меня не ожидает, не сомневалась. Я продолжала смотреть прямо и очень старалась спрашивать так, чтобы Верген не заподозрил, как немного мне на самом деле известно и как сильно я не уверена в том, что выяснила.

А расположившийся напротив человек был скуп на подробности. Поведал, что об обвинении в адрес папы узнал случайно и в тот момент, когда приговор уже привели в исполнение. Были у Вергена какие-то полезные знакомства и в суде: умением заводить нужные связи он гордился, но как оказался в то время в столице, так и не открыл. Не говорил прямо, но, скорее всего, с помощью тех же связей ему стало известно и о последующем решении суда, оправдании меня и назначении опекуна до моего совершеннолетия. Упорно избегал детального повествования, лишь усмехался и пожимал плечами, но не стал отрицать, когда я предположила, что не обошлось без вмешательства, точнее, без внушения Уэлта. На неприметного молчаливого лакея не обращают внимания. Ну, сопровождает слуга своего хозяина везде и всюду – что такого? Может, у хозяина блажь такая. Однако во всех официальных бумагах в качестве опекуна стало значиться имя Вергена Уинблейра, и ни у кого не возникло вопросов.

Интересно, те люди, с памятью которых незаметно поработал в тот момент Уэлт, внушив нужные решения – они ничего не почувствовали и позже, уверенные, что сделали выбор и должным образом оформили документы самостоятельно?

И всё-таки не верилось мне, что у Уэлта нет личного интереса. Можно ли так беззаветно служить человеку, выполнять все его прихоти и при этом никоим образом не применять свой дар к нему непосредственно? Верген утверждал, что можно, а я недоверчиво поднимала брови.

– А Ализарда? – не могла не спросить я. – Её ты втянул в эту аферу так же, с помощью своего исполнительного слуги?

Верген скривился.

– Я и не думал её втягивать. Я всего лишь искал исчезнувшую наследницу Эртона эйр-Тальвена и, разумеется, предположил, что родная тётя в курсе, куда ты могла податься. Только вот Лиз мне не поверила, не поверила в изменение приговора в твою пользу и уверяла, что понятия не имеет, где ты. Уэлту не удалось покопаться в её памяти: на твою тётушку ментальные фокусы не действуют. Она не подвержена воздействию этой магии, к моему сожалению.

– Вот как?

По словам Вергена, он потратил немало сил, чтобы убедить Ализарду. Она получила подтверждение суда, что семья эйр-Тальвен оправдана и только тогда начала разговаривать с настойчивым незнакомцем, жаждавшим повесить на себя опекунство. О тёте муж говорил совсем уж неохотно, посматривая на меня с опаской, будто ожидал, что я прямо тут кинусь на него со своей цепью и начну душить. Но основное я поняла. Верген уже тогда обдумывал варианты, которые позволили бы