Читаем без скачивания Лиловый (I) (СИ) - . Ганнибал

-- Я десять лет без малого искал его, -- негромко произнес Бел-Хаддат. -- Нет ни одного уголка в этих горах, куда я бы не заглянул в поисках. И ты хочешь сказать мне, что десять лет я потратил зря?

Он не поднял голоса, и его лицо никак не изменилось, но Острон почувствовал, что в этом вопросе кипит глухая ярость.

-- Ты можешь искать его и дальше, -- он вскинул острый подбородок. -- Один.

-- Самонадеянный невежда, -- бросил Бел-Хаддат. -- Тебя взбесила старая легенда, о которой даже достоверно не известно, правда ли это, и ты возомнил себя Эль Масуди? Только Эль Масуди вовсе не был таким идиотом, как ты!

-- Решения здесь принимаю я, -- холодно сказал Острон, берясь за рукояти ятаганов. -- Не нравится -- проваливай, тебя никто никогда не просил идти за мной.

Бел-Хаддат вроде не пошевелился, но Острон резко почувствовал всплеск тревоги: инстинкты знали свое дело. Угрюмый Ворон тоже был готов к драке.

-- Если придется вбить в твою пустую башку хоть немного логики, я это сделаю, -- отозвался он.

Дрожащая тень смазалась еще сильнее; Острон не видел глазами, как Бел-Хаддат выхватил свой меч, но чувствовал, как опасность летит на него, вскинул оба ятагана в защитной стойке, готовый принять удар...

Тень замерла на половине дороги.

-- Э, остынь, -- беззлобно сказал Абу Кабил.

Острон широко распахнул глаза. Кузнец стоял между ними, как ни в чем ни бывало; привычный Абу, в очередном цветастом халате, позабывший где-то свою рафу. Одной рукой он держал Бел-Хаддата за грудки, и не сразу Острон заметил, что тому пришлось подняться на цыпочки, чтобы Абу не задушил его.

Но больше всего Острона поразило другое.

Мало того, что он не видел, как Абу оказался между ними.

Он все еще мог видеть тень Бел-Хаддата, особенно если прикрыть глаза; он чуял всех остальных, так или иначе, но вместо Абу была пустота.

-- Отпусти, -- угрюмо сказал Бел-Хаддат, будто и не был вынужден почти что висеть на руке кузнеца.

-- Ну отпущу, и дальше что? -- усмехнулся Абу. Бел-Хаддат демонстративно опустил меч. -- ...Ладно, уговорил.

Встав на полную ступню, Ворон немедленно по-животному встряхнулся и убрал кваддару в ножны. Бросил неприязненный взгляд на Острона, но Абу все еще стоял между ними.

-- Если из-за твоего идиотского решения вы все умрете, нари, то знай: я предупреждал, -- хрипло произнес он.

-- П-подождите, -- вскинулся Леарза. Острон и Бел-Хаддат дружно уставились на него: оба по-прежнему были в полной боевой готовности. Леарзе под их взглядами явно стало не по себе, но он все-таки продолжил: -- Я пойду с вами, Острон. Как... как китаб. Может, Дара у меня и нет, и... неважно, но если Одаренный моего племени совершил такое преступление, то я искуплю его.

-- Это глупо, -- немедленно отреагировал Острон. -- Ты не должен ничего искупать.

-- Но вина Эль Кинди -- несмываемое пятно позора на чести Китаб, -- возразил тот. -- И я все-таки принадлежу к этому племени. И... ну, может, дедушка ошибся.

Глядя в его честное лицо, Острон понемногу сдулся. И действительно, чего это он так горячится?.. Наверняка Леарзе его гневные слова о предательстве Эль Кинди были неприятны. Все-таки Эль Кинди долгое время считался героем китабов. И возражения Абу и Дагмана тоже вполне справедливы, и даже замечание Бел-Хаддата. Кто он такой, чтобы так все решать?

-- Ворон прав, -- сказал он. -- Я не могу принимать решения за всех.

-- Давайте подумаем до завтра, -- предложил Дагман. -- Острон успокоится, Ворон тоже.

-- Хорошо, -- кивнул Острон.

***

Он сидел на ступеньках террасы с самокруткой и угрюмо смотрел перед собой. Интересно, хоть когда-нибудь он расслабляется? Леарза еще ни разу не видел Ворона без его кваддары, прямой и широкой. И эта вечная готовность: даже ему, неопытному бойцу, было совершенно очевидно, что из своего положения Бел-Хаддат может мгновенно ринуться в атаку или отразить нападение с любой стороны.

Постояв немного позади, -- Ворон, как обычно, ничем не выдал того, что замечает его, -- Леарза опустился на теплые доски рядом с ним. Когда первая неприязнь к этому человеку прошла, Леарза обнаружил, что ему до странного нравится с ним разговаривать. Больше, чем с другими, даже с Остроном или Хансой. Он еще не понимал причины, но, должно быть, рано или поздно он докопается до нее, с его привычкой раскладывать все по полочкам.

-- Ответственность сильно давит на Острона, -- негромко сказал Леарза, -- делает его вспыльчивым. Я сам видел, когда он забывает о том, что он Одаренный, он ведет себя как мальчишка.

-- Ответственность, -- резко ответил ему Бел-Хаддат, -- к сожалению, не делает его умнее.

Леарза опустил голову.

-- Я, если честно, тоже считаю, что без Одаренного Хубала в путь отправляться нельзя, -- признался он. -- По крайней мере, нужно найти его, а там уже решать, идем мы без него или нет. Но если Острон так хочет... мое мнение вряд ли будет иметь значение.

-- Думаешь, ты мог бы оказаться Одаренным? -- спросил Ворон, поднял взгляд в небо. Если бы не хадир, Леарза бы твердо решил, что он китаб: на нари Бел-Хаддат был не похож.

-- Ну... нет, -- вздохнул парень. -- Дедушка ведь сказал, что Дар мне не откроется. Так что или дедушка ошибся, или я не могу им быть. Хотя, конечно, когда я был ребенком, дедушка часто твердил, что наша семья происходит от самого Эль Кинди. Ну да кому из нас в детстве не говорили подобное.

Бел-Хаддат хрипло фыркнул.

-- С их-то традициями каждая вторая семья должна вести свой род от Эль Кинди или Эль Масуди. Только сколь бы я ни искал, я не нашел ничего похожего на Дар. За все эти годы. Единственным, кто утверждал, будто видит вещие сны, был твой дед.

-- Ты знал его и раньше?

Ворон задумчиво потер бритый подбородок.

-- Да, несколько лет назад, как только услышал о нем, я приехал в ваш сабаин. Тебя я, кажется, вовсе не видел, тем вечером твой дед согласился поговорить со мной и пришел в трактир. Мы говорили весь вечер, и он подтвердил, что однажды видел сон, но о чем -- рассказывать отказался.

Леарза поник.

-- И он уже тогда знал... -- пробормотал он.

-- Таково благословение Хубала, -- пожал плечами Бел-Хаддат. -- Острон сегодня заявил, будто Эль Кинди был предателем, но он знает, каково было самому Эль Кинди?

-- А ты знаешь?

-- Я знаю, что Эль Кинди что-то увидел в будущем. Что-то, что заставило его едва ли не умолять остальных не отправляться в свой поход против потомков Суайды. Они его не послушали, точно так же, как Острон сегодня, решили, будто он всего лишь трус.

-- А ты думаешь, что он был прав? -- спросил Леарза. Бел-Хаддат будто подобрался, скрестил руки на груди.