Читаем без скачивания Ожерелье из кусочков лжи - Татьяна Аксинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В воскресенье Андрей зашел за мной. Я не узнала его в дорогой куртке, облегающих фирменных джинсах. Он усадил меня в роскошный автомобиль, сам сел за руль. Я испугалась: он выглядел другим, отстраненным и чужим. Я спросила его про машину. «Моя», – кратко ответил он. – «И вообще ты молчи, я сам буду говорить с родителями». Мы заехали в коттеджный поселок, остановились у железных ворот. Ворота автоматически открылись, машина въехала во двор. Я онемела при виде их дома. Двухэтажный коттедж показался мне огромным и сказочно красивым. Мы вошли в дом. Прислуга взяла у нас верхнюю одежду. Я чувствовала на себе их удивленные взгляды. Меня стала бить нервная дрожь. Я стиснула зубы и вошла за Андреем в столовую. От запаха еды мне резко подурнело. Андрей подошел поздороваться к родителям, а я не посмела поднять глаза.
– Познакомьтесь, это Таня, о которой я вам говорил, – Андрей подтолкнул меня к своим родителям.
– Алла Витальевна, – представилась мама Андрея, – а это Глеб Ильич. Проходите за стол.
Алла Витальевна махнула рукой, приглашая садиться за стол, а отец Андрея не соизволил открыть рот, даже чтобы поздороваться.
Мы сели. Я не могла смотреть на еду. Положила на тарелку ложку какого-то салата. Салат оказался с майонезом, он вызывал во мне отвращение. Я еле заставила себя проглотить кусочек.
– Что же вы, Танечка, не едите? – Спросила Алла Витальевна. – Ах, да, Андрей сказал, что вы беременны. Ваша мама знает про вашу беременность?
– Нет, я еще не успела ей сказать.
– А отец, чем занимается ваш отец?
– У меня его нет.
– Он умер? – Не унималась Алла Витальевна.
– Нет, его не было в моей жизни. Мама одна меня растила.
– Ваша мама врач, Андрей говорил.
– Нет, она фельдшер-акушер. В нашем поселке есть только ФАП.
– А из какого вы поселка? Андрей упоминал, но я не запомнила.
Меня стал раздражать этот разговор. Я подняла глаза на Аллу Витальевну. Холеная нарядная уверенная в себе богачка смотрела холодно и свысока. Рядом её муж, такой же надменный сноб, смотрит еще более неприязненно.
– Какая вам разница, откуда я родом! Вы все равно не запомните его название.
Отец Андрея вытер рот салфеткой и заговорил.
– Смотри, она еще и дерзит! А теперь послушай меня. То, что ты, возможно, забеременела от моего сына, ничего не значит. Твои проблемы, как ты избавишься от этой беременности. И не вздумай нас, Бердниковых, шантажировать. Я вас с твоей мамашей в порошок сотру. Ты вылетишь из института, а твою мать уволят с позором, что она даже санитаркой не сможет работать. Наверняка, это она тебе подсказала, как залететь от богатого мальчика. Не выйдет! Ничего вам не обломится. Не получите вы наши деньги!
– Я ничего такого не хотела. Мы с Андреем любим друг друга. Я не знала про ваши деньги.
Я обернулась к Андрею за поддержкой. Они сидел, опустив голову, и не смотрел на меня. Слезы потекли по моему лицу.
–Любит?! – Кричал Глеб Ильич. – Этот идиот поспорил с друзьями, что влюбит в себя любую девушку, на которую друзья укажут. И что девушка будет думать, что он обычный нищеброд. А спать с ним станет из-за его обаяния. Но вдруг в благородство захотел поиграть, решил жениться на такой же идиотке, как сам. Не позволю! Не любит он тебя и никогда не любил! Вон из моего дома!
– Глеб, успокойся, тебе нельзя волноваться. Я сама поговорю с Таней, и всё решу. Ну, пошутили они с друзьями. Не жениться же ему из-за каждой глупой шутки. Пойдем, Таня, поговорим с тобой, как женщина с женщиной.
Алла Витальевна вывела меня из-за стола в другую комнату. И другим, жестким голосом заговорила со мной.
– Не реви. Не ты первая, не ты последняя. А к словам Глеба прислушайся. Возможность испортить вам с матерью жизнь у него есть. Не сомневайся. Ты хоть знаешь, кто он? Нет? Не важно. Знай, он слов на ветер не бросает. Я не думаю, что ты носишь ребенка Андрея. От таких, ушлых, всего можно ожидать. Недавно племянника Глеба одна подобная особа аналогично пыталась развести. Оказалось, спала с десятком парней, непонятно от кого забеременела. Но это к делу не относится. Я дам тебе денег на аборт в приличной частной клинике. Чисто по доброте душевной. И не попадайся больше ни нам, ни нашему сыну на глаза. Бери, бери деньги, пригодятся. В частную клинику не пойдешь, так платье себе нормальное купишь. А теперь одевайся и иди, маршрутка за углом останавливается.
Она сама подала мне пальто. Сзади послышались шаги. В надежде, что это Андрей, я обернулась. В холле, сверкая гневным взглядом, стоял Глеб Ильич.
– Пошла прочь! – Крикнул он мне.
Из последних сил я прошептала:
– Как вы не боитесь, ведь Бог накажет вас!
Я не помнила, как вышла из дома, как шла по заснеженной улице. Снег валил крупными хлопьями, падая на дорогу и мою израненную душу. У меня замерзли руки, я где-то потеряла перчатки. Я что-то сжимала в руке. При свете фонаря я увидела пачку денег. Я бросила их в снег, они жгли мои пальцы. Но вспомнила, что мне еще ехать домой, а я от волнения не взяла сумочку, когда Андрей зашел за мной. Андрей! Он обманывал меня, посмеялся надо мной. Он никогда не любил меня! Боль полоснула по сердцу. Наверное, это было не со мной, наверное, в другой жизни. Я вернулась и подобрала деньги.
Я забилась на заднее сиденье маршрутки, в угол, и отвернулась к окну. Слезы текли по моему лицу. Моя жизнь
