Читаем без скачивания Ожерелье из кусочков лжи - Татьяна Аксинина

– Я согласна! – Крикнула я.

Он приостановился, но не повернулся.

– Ждите завтра юриста.

Глеб Ильич со стуком закрыл дверь. А мы молчали с мамой, не решаясь сказать ни слова.

Первой заговорила мама:

– Услышал Бог мои молитвы! Помог нам. Я извелась, боялась тебе сказать ужасную новость: наш ФАП через три месяца закрывают. Мне велели работу искать другую. А где её найдешь в наше время?

– Как закрывают? А где людям лечиться?

– В райцентре. По всей области закрывают ФАП-ы, говорят, нерентабельно. Слава Богу, благодаря нашей Алле, мы не пропадем.

Соня прибежала к нам сразу, как отъехала машина. Конечно, мы рассказали ей всё как есть. Никогда у нас не было секретов от Крыловых. Сонька пришла в неописуемый восторг, услышав наши новости, разнесла их моментально по всему поселку. От себя она добавила, что я давно замужем за отцом ребёнка, но мы поругались, а теперь помирилась. Многие поверили, все видели, мужик на джипе приезжал. Быстро нашелся покупатель на наш дом. Мы взяли задаток, оформили документы купли-продажи, но переезда пришлось ждать две недели: маму заставили отрабатывать.

Назначили день отъезда, сразу наутро после последнего дня работы мамы. Глеб Ильич обещал, что точно в срок пришлет за нами машину. Он не советовал нам брать много вещей. Маму в городе ждала квартира с обстановкой, посудой и всем необходимым для проживания. Мы с Аллой переезжали в дом Глеба, где оборудовали детскую для Аллы, рядом с моей будущей спальней.

Последние три дня перед отъездом мы с мамой метались по дому, не зная, что взять с собой на первое время. Все вещи, казались нам нужными или дорогими для наших воспоминаний. Мы, как чувствовали, что никогда не приедем сюда.

Мешала складываться Соня. Она все эти дни с самого утра приходила с Ниной к нам, и смотрела на наши сборы полными слез глазами. И при этом Сонька несла полный бред. Она уговаривала нас взять с собой её Нину!

– Соня, милая, я обещаю помочь тебе, если только появится хоть какая-то возможность. – Я пыталась успокоить Соню.

– Таня, ты скажи своему свекру, что родила двойню, и Нина твоя дочь. Они же обе беленькие и похожи друг на друга. Мол, родила двоих, но одну отдала мне на воспитание.

Мама встревала:

– Не неси ерунды. Он собрал о нас сведения и знает, что девочка родилась одна – Алла. Он анализ ДНК делал!

– А у Нины такая же, первая, группа крови. Они могут быть сестрами.

– Я ей про Фому, а она мне про Ерёму! – сердилась мама.

Соня в слезах уходила к себе, но неизменно возвращалась.

За сутки до отъезда я долго не могла заснуть. Предчувствие беды сжимало душу, не давало дышать полной грудью. Я ворочалась полночи, пока заснула, но спала плохо. Мое волнение сказалась на ребёнке: Алла вела себя беспокойно. Я встала с тяжелой головой и с дурными предчувствиями. Алла хныкала все утро без причины, мешала закончить сборы. Явился очередной кошмар последних дней – Соня. Подруга держала Нину на руках.

Соня пыталась разжалобить нас в очередной раз.

– Меня Галька, что на базе работала, зовет в Сочи. Она официанткой работает. Не представляете, какие у них большие чаевые. Кафе расширяется. Они собираются брать новую официантку. Я не смогу работать с ребенком. Что вам стоит взять Нину с собой? Где одна – там и две.

– Отстань. Найдешь другое место, когда Нина подрастет. – Резко ответила мама.

– Сочи – это город моей мечты. – Не унималась Соня.

– Найдешь другую мечту. Шла бы ты к себе домой. Алла капризничает всё утро, нам складываться не дает.

– А давайте я за детьми присмотрю, – предложила Соня.

– Присматривай, хоть какая-то от тебя польза. – В сердцах сказала мама.

Мы оставили Соню в доме с детьми, а сами пошли в сени, разбирать вещи. Сложили посуду в картонную коробку. Мама полезла на антресоли за вазочкой. Я держала хлипкую лестницу.

Вдруг дверь настежь распахнулась. На пороге стояла Соня с огромными от страха глазами. Она сипела и показывала рукой внутрь: «Там, там…»

Вазочка выпала из маминых рук и с грохотом разбилась. Мы бросились в комнату, где оставалась Алла. Обеих девочек нашли в детской кроватке. Нина громко плакала, сидя, а Алла неподвижно лежала, закатив глаза. Мама перевернула девочку вниз лицом, стала стучать по спинке. Изо рта выпал кусок яблока. Алла не дышала. Мама пыталась привести её в чувство, но все попытки оказались тщетны. Я выхватила тельце моей бедной девочки, прижала к себе. Сердце разорвалось, не было ни слез, ни сил, чтобы орать в голос.

– Что ты наделала! – Кричала мама. – Ты ребенка убила!

Сонька пятилась к стене, отступая от мамы.

– Я на минутку отвлеклась, я не знала, они хорошо играли этим яблоком, я не виновата, что она откусила яблоко…

Час мы все трое сидели в оцепенении. Нина заснула на руках Сони. Я не выпускала из рук тело Аллы. Мама что-то сосредоточенно думала. Затем она подняла голову. Меня испугал её темный жуткий взгляд.

– Возьми у неё ребенка, – строго приказала она мне, кивнув на Соню.

Я безропотно положила тело Аллы в кроватку и взяла Нину.

– Это – твоя Алла. Иди в свою комнату, переодень её и покорми. – Мама повернулась к Соне. – А ты забери тело девочки домой. Через полчаса прибежишь ко мне с криками, что ребенку стало плохо. Да так ори, чтобы улица слышала.

– Нет, я не отдам Нину, – уперлась Соня.

– Сама же уговаривала, чтобы мы её забрали.

– Боюсь. Меня не посадят за ребенка? – Забеспокоилась Соня.

– Не посадят, я справку тебе выпишу подходящую, на бланке с печатью. Похоронишь и уедешь в Сочи, я тебе денег дам, весь задаток за дом возьмешь себе.

– Хорошо. Давайте деньги.

– Нет, сначала расписка, твоей рукой, что ты за деньги отдала нам своего ребенка.

– Зачем вам расписка?

– На всякий случай. Береженого, Бог бережёт. Запомни, твою расписку я стану хранить, как зеницу ока. Если хоть одна живая душа узнает правду, то тебя посадят с нами вместе.

Мама давала мне какие-то таблетки. Я жила, как в тумане: сон – не сон, явь – не явь. Назавтра мы уехали из поселка в нашу новую жизнь и начинали её с великой лжи. Я, как со стороны, рассматривала роскошную детскую для девочки с портретом Андрея в красивой рамке на стене. Равнодушно прошла в свою спальню с большой двух спальной кроватью и светлой дорогой мебелью. В шкафу нашла какие-то вещи