Читаем без скачивания Пропавшая в сумерках - Анна Аксинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Марина позвонила Пете, и ее тревоги рассеялись: на въезде в город они долго стояли в пробке из-за столкнувшихся впереди машин, но теперь будут минут через 15-20. «Надо ужин приготовить», – сообразила Марина. Когда усталые родственники вошли в дом, их встретил аромат отваренной молодой картошки.
В понедельник с утра Марина не знала, чем заняться в ожидании Пети. Тете Кате с пирогами помогла, вещи уложила, подарки запаковала. Как ни отнекивалась Марина, пришлось взять от тети Кати гостинцы для родителей, рыбный пирог для Олега, пирожки с картошкой и капустой для Андрея. Соня давно приготовила и велела послать Елене Алексеевне свою картину в подарок ко дню рождения. Сумок набралось! Марина не представляла, как разместит свою ручную кладь на полке в салоне самолета. Да еще и ноутбук! Марина присела к столу, раскрыла ноутбук, рассеянно полистала свои вчерашние записи. В голове возникли картины, образы, мысли, слова и стали проситься «на бумагу». Она открыла новый файл и стала набирать текст под заголовком «Светлана».
***
«Не было бы счастья, да несчастье помогло!» – думала Светлана Васильевна, прибирая комнату к приезду старшей дочери. Разве она когда-нибудь надеялась, что муж согласится на приезд Карины? Насчет ее внебрачного ребенка у Юрия Геннадьевича были твердые убеждения: нечего делать в моей семье. Пусть живет у бабушки, у нее целый дом в деревне. Но не запрещал изредка навещать, снабжать деньгами. «Это – святое, – говорил он, – старикам помогать надо, сама старушка девчонку не прокормит».
«Так что в жадности Юру упрекнуть никто не может, а что с тещей не особо роднился, так это же дело обыденное, вон сколько анекдотов на эту тему. Конечно, мама была не компания для такого большого человека, как Горин, простая она, даже грубоватая, Манерам не обучена, могла брякнуть что-нибудь. Ой, что это я? Про покойника или хорошо или ничего. Прости меня, мамочка, прости!» Светлана Васильевна заплакала, не прекращая своей работы. «Я ведь такая же, как ты, деревенская девчонка была, пока Юру не встретила. А сейчас – подумать только – с образованием, с положением, дом – полная чаша. А с какими людьми общаюсь! И дочка наша, Ирочка, внучка твоя, поступила в МГИМО!»
Слезы сами собой высохли на глазах Светланы Васильевны, она невольно улыбнулась. Мысли ее потекли по другому руслу. Она снова и снова вспоминала поездку в Москву. Как радушно принял их, сибирских родственников, брат мужа – Валентин Геннадьевич! Конечно, братья не теряли друг друга из виду, переписывались, перезванивались, Юра бывал у брата в гостях. Но всей семьей они завалились в гости в первый раз. Жена Валентина, Нина Глебовна, намного старше Светланы, хотя у братьев разница в возрасте всего в 2 года. Светлана с усилием стала называть невестку на «ты» и по имени, ведь Нина Глебовна была заместителем декана в МГИМО. Но Нина заметно молодилась: одевалась ярко, вызывающе, утягивала талию в корсет и даже дома ходила начесанная и накрашенная. Стол, надо сказать, был замечательный (домработница постаралась), посидели хорошо. Мужчины и выпили, и закусили, и поговорили всласть.
Вскоре подъехал сын хозяев, Алексей, очень элегантный, как с картинки в журнале. А чего бы ему ни одеваться – во Внешторге работает? Он только что проводил жену на самолет в Париж. И сказал об этом так мимоходом, как о чем-то совсем обычном. А потом заговорил с Ирочкой по-английски, она сначала растерялась немного, но потом поддержала разговор, улыбнулась, ввернула пару фраз – братец слегка опешил. Оказывается, она ему сделала замечание, что воспитанные люди не говорят на иностранном языке в обществе, где их не все понимают. Алексей не очень смутился, тут же рассмеялся и сам перевел для дяди и тети. «Ай, да, кузина-сибирячка! Но над произношением надо еще поработать». И покровительственно похлопал Иру по плечу.
Разместили их очень хорошо: в загородном доме, одних в этаких хоромах. Ирочка подала документы и записалась на подготовительные курсы. Каждое утро Горины вставали рано, завтракали и бодро шагали на электричку. Сонные москвичи и не подозревали, что их 6 часов утра – это новосибирские 10. Проводив Иру на занятия, родители отправлялись гулять по Москве вдвоем, а после общего обеда – еще и втроем, часика два, не больше. Потом ехали назад, Ирочка даже в электричке читала, готовилась. После семейного ужина гуляли просто по окрестностям. В Подмосковье очень красивая природа: пригорки, речки, леса. За месяц осмотрели все достопримечательности, очень повысили свой культурный уровень. Столица – она и есть столица. Но главное – цель была достигнута: Ирина поступила в Московский институт международных отношений. Конечно, не без помощи своих московских родственников. После каждого экзамена Валентин Геннадьевич приглашал их на семейный обед. А после зачисления Юра устроил банкет в ресторане «Прага» на Арбате. Кроме Валентина с Ниной были несколько преподавателей из института. Ради такого события денег не пожалели. Один гость так нажрался, что на четвереньках пополз. И в столице всякое бывает.
Светлана Васильевна поправила чуть криво висящее зеркало, протерла стекло, загляделась на свое отражение. Зеркало показало ей цветущую сорокалетнюю женщину, темно-голубые глаза смотрят спокойно и уверенно, из-под белой косыночки выбились волнистые пряди светлых непокорных волос, на щеках – естественный румянец, в ушах будничные маленькие золотые сережки, на округлой стройной шее – тонкая золотая цепочка. Светлане Васильевне больше нравились массивные украшения, с цветными камушками, но муж считал это дурным вкусом. Он выбирал ей все золотые вещи сам: тонкие, изящные, с небольшими бриллиантиками. А дочке вообще все покупал, вплоть до белья, и она унаследовала отцовский вкус. Ирина одевается модно, смотрит всякие журналы, но у нее, как говорят, свой стиль. Светлана с ней всегда советуется по поводу одежды, чтобы не вызвать потом недовольство у мужа. Но и с тонкой цепочкой Светлана себе понравилась. Только с возрастом она поняла, что красива, а раньше считала себя дурнушкой. «Эх, мама, мама, не тем будь помянута!»
Мама Светланы Васильевны была чернобровая, черноволосая, пышнотелая хохлушка, чей прадед в столыпинские времена переселился из Малороссии в Сибирь на свободные земли. Фамилия мамы была украинская – Коляда. А мужа себе Марина
