Читаем без скачивания Митрополит Антоний Сурожский. Биография в свидетельствах современников - Евгений Святославович Тугаринов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Впервые я услышал о владыке от русских жителей здесь, в Оксфорде. В частности, от Николая Зернова и его жены Милицы, которые имели к митрополиту Антонию глубокое уважение, не поклонялись ему как святому и не возносили его на пьедестал, но уважали. Однако наряду с этим они высказывали и здоровую критику в его адрес, не боясь говорить о предметах, на которые взгляды их не совпадали. Кроме того, и другие русские, которых я знал, были глубоко восхищены им, но это восхищение тоже было не без критики.
Однажды митрополит Антоний сказал: «Если бы я был мертв, то люди бы слушали мои послания, а не становились бы слишком преданны моей персоне». Это показывает, что он сам часто в словах окружающих людей находил лесть, он был ею окружен, что было непростым для него, хотя он ее и не отвергал, – своего рода парадокс. Я помню, еще в 1950-х годах была одна дама в приходе, которая всегда стояла впереди, и всякий раз, когда его имя было упомянуто диаконом в ектенье, она совершала поклон до земли. Он попросил ее встать в задней части церкви. Это выражение крайней преданности несколько стесняло его. Думаю, что именно поэтому он иногда неожиданно отвергал просьбу какого-либо человека, что причиняло тому глубокую боль.
– В 1970-е годы митрополит Антоний отказался ехать в США на постоянное место жительства. Он остался, чтобы укреплять Православие в Великобритании. Он ввел, например, двуязычные службы на церковнославянском и английском языках. Расскажите о его влиянии на Православие в Великобритании.
– Да, это действительно важно, что он, насколько я знаю, никогда не бывал в Соединенных Штатах. Если бы он поехал туда, он мог бы совершать туры, которые привлекали бы тысячи людей. Еще в 1960 году он много проповедовал в разных частях Британии, в основном неправославному слушателю. Если бы он принял решение поехать в Америку, он имел бы гораздо более широкую аудиторию. Насколько я понимаю, это был осознанный выбор, – я уверен, что его приглашали. Это заставляет меня задуматься над еще одним интересным аспектом его жизни. В 1950-х, 1960-х, может быть, и в 1970-х годах он посвящал большую часть своего времени посещению различных групп, возможно, под покровительством Братства Святого Албания и Преподобного Сергия. Однажды он принял участие в одной из миссий, которые мы проводим каждые два или три года в Оксфордском университете. Его беседы оказывали такое влияние на слушателей, что с каждым разом аудитория становилась все больше.
Реакция в Лондоне была обратной. Некоторые люди в его лондонском приходе как раз возмущались этим, чувствуя, что он тратит слишком много времени за пределами своей церкви. Мне говорила одна дама, что на приходском собрании некоторые предложили сократить его зарплату, так как он не проводил достаточно времени с ними. Тогда эта дама встала и с крайним негодованием выступила против, сказав, что они должны гордиться и быть благодарны Богу, что владыка Антоний свидетельствует о Православии за пределами прихода. Тут надо заметить интересный поворотный момент. Я бы сказал, что к концу 1970-х годов (и наверняка, в 1980-х годах) он проводил гораздо меньше времени в других местах, сосредотачивая свои усилия на создании общины в Лондоне и развитии устройства Сурожской епархии. В какой-то момент он, кажется, намеренно повернулся спиной к внешнему миру и сконцентрировал всю свою энергию на заботе о своих непосредственных прихожанах. Он не переставал общаться с внешними группами, но придавал этому меньшее значение.
Я с интересом изучаю опыт митрополита Антония в использовании английского языка в богослужении. Когда я сам пришел к Православию в 1950-х, не существовало ни одного православного прихода в Великобритании, который бы регулярно использовал английский язык в службах. В греческом соборе и греческих приходах в Лондоне все службы совершаются по-гречески. В русском соборе на Эннисмор-Гарденс в то время все было по-славянски. Единственные английские литургии служились под началом Братства Святого Албания и Преподобного Сергия, я присутствовал на этих литургиях, совершаемых священником общины, который подписывался как «Монах Восточной Церкви», а также ходил на службы, совершаемые митрополитом, а точнее, тогда еще отцом Антонием. Я не помню, когда он начал служить на английском в рамках русского прихода на Эннисмор-Гарденс, но я помню, как он говорил мне, что ему не нравится смешение языков в рамках одной службы. Он предпочитал служить либо полностью по-английски, либо полностью по-славянски.
Митрополит Антоний, правда, признавал, что совершение служб на разных языках таит опасность разделения прихода на англичан и русских вместо одного сообщества, и видел в этом угрозу единству прихода. Была ли эта практика введена митрополитом Антонием? Думаю, что да; и так продолжается при нынешнем епископе Елисее.
Комментарий. Вопрос применения английского языка в богослужении ставился русскими священниками Успенского прихода неоднократно и в XVIII, и в XIX веках. К тому вынуждала жизнь и обстоятельства существования прихода. Приход начинался как Греко-Российский и сохранял свое наименование в течение более ста лет. Поскольку первые два священника были греками-киприотами до и службы шли по-гречески. Это было оправданно и тем, что при своей малочисленности большую часть прихожан составляли греки: моряки торговых судов, купцы. Русских было крайне мало-единицы: сотрудники посольства, слуги господ, студенты. Тем не менее сохранились свидетельства, что уже в первое десятилетие существования прихода были попытки служения на английском языке. Иеромонах Варфоломей, хорошо владевший английским языком, проповедовал на нем ради новых членов прихода. Русские священники-настоятели, вероятно, также произносили проповеди на английском.
Известно также, что в середине XIX века протоиерей Евгений Попов обращался в Синод с ходатайством разрешить ему служить литургию по-английски. Это означало, что англичане по-прежнему переходили в Православие, и для них требовалось служить на их языке.
В XX веке при относительно скромном наплыве русских беженцев на Британские острова вопрос использования английского языка особой остроты не имел. Именно русские эмигранты составляли подавляющее число прихожан, и службы служились исключительно на церковнославянском.
Но в середине 1950-х годов и в приходе, а главное-в хоре появляются молодые валлийцы, ирландцы, шотландцы. Это означало, что чистоты произношения церковнославянского текста в пении уже быть не могло. Приход снова оказывался лицом к лицу с языковой проблемой
