Читаем без скачивания Клыки и когти эскадрильи - Алексей Переяславцев

Врать Великому в глаза осмеливались только безнадёжные дураки. Особо почтенный не относился к таковым.

– Само по себе заклинание практически готово. Не хватает лишь надлежащих кристаллов.

На лице у Ас-Лока появилась брезгливая гримаса.

– Кристаллов? Вам не хватает кристаллов?

Менгель умел отстаивать своё мнение перед вышестоящими, иначе он не стал бы доктором магии.

– Осмелюсь заметить, Великий, это заклинание должно применяться многократно. Только тогда оно имеет смысл.

– Хорошо. Эту проблему можно решить в рабочем порядке. За неделю кристаллы будут доставлены. Вопрос в другом: хватит ли вам недели на полную отработку этого заклинания?

– Да, Великий.

Маг смерти и на этот раз не лгал. Он искренне полагал, что заклинание будет готово.

– Хорошо. Вы свободны, Менгель. Осталось обсудить ещё вот что…

Доктор магии уже уходил, но в дверях поймал взгляд начальника разведки и решил задержаться в приёмной.

Судоп вышел через полчаса. У него был небрежно-довольный вид.

– Спасибо, что дождались. Если не возражаете, пройдёмте в мой кабинет. У меня, в сущности, мелкий вопрос, не относящийся к сегодняшней теме. Видите ли, послезавтра, по моим данным, будет сильный дождь…

В голове у меня начали роиться планы, один нахальней другого. Самый наглый из них потребовал наглого же разговора с полутысячником. Надо было только улучить момент, когда тот окажется один в штабной пещере. И примерно в середине дня это удалось.

– Сударь полутысячник, разрешите вопрос?

Начальство отнюдь не пришло в восторг от подобной дерзости младшего офицера. Это проявилось в тоне ответа, хотя не в его содержании:

– Спрашивайте, десятник.

– Правильно ли я понимаю, что Великий Ас-Тор всегда наблюдает сражения на ключевом направлении?

Я сам в ходе битвы не разглядел нашу высоконачальственную группу, но только потому, что высматривать не имел ни малейшей возможности.

– Да, это так.

– Осмелюсь доложить, Великий подвергает себя опасности.

– Вы плохо представляете себе возможности Великого, Стурр. – Тон голоса Тхорра изменился, теперь в нём было больше снисходительности, чем холода. – Он не только владеет всеми известными боевыми заклинаниями на высочайшем уровне. В его распоряжении также имеются щиты, возможности которых даже я не могу представить. К тому же он могущественный маг жизни. Вот почему Ас-Тор может не опасаться вражеской атаки. И конечно, всегда присутствует, как я уже говорил.

Я изобразил в меру своих актёрских способностей почтительное уважение.

– Маг жизни? Это да, сила. Хотел бы я ею владеть.

Тхорр не удержался от грустной полуулыбки:

– Я тоже, представьте себе. Но драконам она недоступна… Постойте, откуда вы знаете о её существовании?

– От человеческой целительницы. Она со мной говорила и даже кое-чему научила. Но это не магия жизни, конечно.

Информацию полутысячник запомнит.

А теперь к сотнику. Тот был изловлен у входа в штабную пещеру. Вот этот наш разговор совершенно не был секретным, так что присутствие посторонних не смущало. Но, конечно, диалог шёл по уставу.

– Сударь сотник, разрешите доложить?

– Докладывайте, десятник.

– Воин Рриса частично выздоровела. Летать она пока не может. Поэтому прошу перевести её ко мне в десяток. Мне нужен кто-то для планирования операций.

– Вы полагаете, она справится?

– Если будет учиться, не отвлекаясь на другие задачи, то справится. Не сразу, конечно.

– В каком она состоянии?

Это не тот случай, когда надо врать. И не буду:

– Правый глаз видит хорошо. Левый… пока что не видит. Крылья расправлять нельзя: перепонки ещё не зажили. Ходить будет с трудом в течение пяти – семи дней, пока не заживут связки, но и потом, полагаю, хромота не исчезнет. Поверхностные раны почти затянулись.

– Не возражаю против перевода.

Отменно понимаю сотника: сейчас ценность Ррисы как разведчицы равна нулю.

На вечер планировался разбор полётов с большим разносом. Но жизнь, как всегда, спихнула мои планы с прямого пути. Препятствие имело вид совершенно незнакомого тёмно-красного дракона в чине сотника.

– Вы десятник Стурр?

– Так точно, сударь сотник.

– Доброго вам дня.

– И вам.

– Разрешаю без чинов. Я представитель Главного штаба Анзорр. Где мы можем поговорить?

Я мысленно продолжил: «Так, чтобы никто не помешал охмурять».

– С вашего позволения, мы можем зайти вон за тот скальный выступ.

Там и вправду никого не было.

Последовала пауза. Видимо, Анзорр ждал, что я буду расспрашивать о целях визита. Не дождался: защитная позиция была мне выгодна. И совершил промах.

– Почему вы молчите? Не хотите узнать, что мне от вас нужно?

– Вы прибыли ко мне, а не я к вам.

Сударь сотник чуть смешался, но решил продолжить заранее намеченную игру:

– У меня есть к вам предложение карьерного свойства.

– Внимательно слушаю.

– Ваши боевые действия, а особенно их планирование произвели некоторое впечатление. Поэтому предлагается позиция в Главном штабе… – последовала пауза, задуманная как эффектная, – с сохранением вашего ранга.

От меня явно ожидались радостный визг и прыжки с переворотами. И этот настрой надо сбивать.

– Имеются вопросы. Кто предполагается в качестве моего непосредственного начальника?

– Я, разумеется.

– А кто ваш начальник?

– Полутысячник Ррхатос.

Всё ясно: офицерика использовали втёмную. Знай он историю наших взаимоотношений, ни за что бы об этом не проговорился.

– Насколько мне известно, сударь полутысячник отвечает за подбор кадров…

Похоже, уровень моей осведомлённости неприятно удивил собеседника.

– …следовательно, имею основания полагать, что меня планируется привлечь именно к этому роду деятельности. Кадровые вопросы крайне мало пересекаются с планированием боевых операций. По этой причине вынужден отклонить ваше предложение.

Тёмно-красный растерялся, на полсекунды, не более, но мне и того хватило, чтобы заметить. Однако штабной умел держать удар:

– Вы, очевидно, не представляете, какие возможности открывает должность при Главном штабе…

Похоже, сейчас будет рекламная вставка. Ну да, так и оказалось. Перспективы роста, высокая вероятность получения превосходного жилья, доступ к радостям жизни в виде вина, несомненный успех у дракони, а равно возможность роста в должностях и чинах. И всё с аргументацией и примерами.

Я терпеливо слушал. Анзорр выдохся. Наступил мой черёд:

– Вы, очевидно, не представляете, до какой степени я осведомлен о возможностях лично для меня… – Если не дурак, то поймёт. В противном случае просто запомнит и доложит начальству. Но вряд ли дурак. – И как раз по этой причине отказываюсь, притом что ваше предложение выглядит весьма привлекательным. – Слово «выглядит» было слегка выделено интонацией.

Губы собеседника сдвинулись в тонкой улыбке. Кажется, до него дошло. Нет, отнюдь не дурак.

Последовали учтивые выражения с обеих сторон. Анзорр выразил уверенность, что мы ещё встретимся с ним «по служебным вопросам». Разумеется, мне и в голову не пришло отрицать такую возможность. Штабной сотник улетел.

Ох ты, нелёгкая; разнос Ррисе придётся отложить. Не успею. Мне ещё конструкты подновлять.

Глава 14

Изящество столярной работы

Доктор магии находился в двойственном состоянии духа. Ему прозрачно намекнули на возможность профессионального роста. Мало того, эту возможность можно было легко себе представить, да и реализация не выглядела сложной.

Беспокойство – земной психиатр даже решился бы на термин «начальная стадия невроза» – вызывал результат обследования убежища «серого капитана». Точнее, того, что от этой уютной каморки осталось. Маг предпринял поход к месту стычки на свой страх и риск, не ставя в известность никого, кроме разведчика-пехотинца, которому мог приказать просто в силу ранга. Он был взят в качестве сопровождающего.

Результат обследования стоил усилий. Менгель не был магом земли и, понятно, не имел инженерного образования. Его озабоченность скорее была вызвана ощущением типа: «Такого я ни разу не видел». На то были основания. Каменная крыша укрытия обратилась в груду осколков и обломков, уцелеть под которыми не мог ни человек, ни «капитан».

Первое, что приходило в голову: удар могучим «Воздушным кулаком». Настолько мощным, что заодно с «серым» под раздачу попал крепкий гранит. С этого момента начинались трудности.