Читаем без скачивания Цивилизация рассказчиков: как истории становятся Историей - Тамим Ансари

Но давайте не будем называть произошедшее «падением» Рима. Эта фраза вызывает в воображении толпы орущих дикарей, которые штурмуют оборонительные стены, прорываются внутрь и обрушиваются на великий и прекрасный город, чтобы грабить, убивать и насиловать. На самом деле все было совсем не так – вернее, не совсем так. Начнем с того, что римляне не строили никаких оборонительных сооружений, похожих на Великую Китайскую стену (если не считать несколько десятков километров каменной кладки в провинции Британия). Пограничную полосу империи усеивали военные гарнизоны, задачей которых было не пустить германцев на имперскую территорию и не дать им обосноваться. Между римлянами и германцами регулярно происходили мелкие стычки и столкновения покрупнее, но они не превратились в полноценную войну. Бóльшую часть времени противники поддерживали довольно мирные отношения: кричали друг другу издалека оскорбления, обменивались короткими приветствиями на более близком расстоянии, меняли мясо на хлеб, флиртовали с чужими женщинами и даже мирно попивали пиво в перерывах между кулачными боями.

Со временем германцы, жившие в этой размытой пограничной зоне, научились немного говорить на латыни и торговаться с римскими солдатами. Особенно высоко у них ценилась римская одежда, которая была гораздо красивее, чем неприхотливая одежда собственного пошива. Иногда римляне попадали в плен и становились рабами у германцев, а иногда германцы попадали в плен и становились рабами у римлян. Когда тем или другим удавалось бежать, они приносили с собой домой кусочки чужой культуры.

Человек по имени Вульфила построил мост между этими двумя мирами. Ассимилированный гот, он вырос христианином и стал епископом. Примерно в 350 г. епископ Вульфила перевел на готский язык Библию, для чего ему пришлось сначала создать готский алфавит. Но в языке готов не было эквивалентов для многих латинских и греческих слов, потому что их словарь формировался совершенно в других условиях, чем словарь ранних христиан на Святой земле. Вульфиле пришлось использовать существующие готские слова для выражения христианских идей, так что созданная им версия Библии слегка отличалась от той, что использовалась церквями Рима и Константинополя. Но как только готская Библия появилась, германские племена начали обращаться в христианство – в собственную разновидность христианства.

Вульфила отверг никейский Символ веры – догмат о Троице – в пользу учения, продвигаемого склонным к полемике епископом Арием из Северной Африки, который утверждал, что есть только один Бог – Бог Отец. Иисус же Христос хоть и подобен Богу, хоть он и самое славное творение Господа, но его нельзя называть единосущным с Богом. Германцы больше тяготели к арианскому, чем к никейскому Символу веры, скорее всего, потому что в их мире, когда сын становился равным отцу, между ними неизбежно разворачивалась борьба за власть, грозящая перерасти в хаос. Арианское вероучение было для них психологически более комфортным. Тем не менее обращение в христианство, независимо от его версии, способствовало дальнейшему размыванию различий между германским и римским миром. Отныне их конфликтующие мировоззренческие системы стали двумя звездами в более крупном созвездии под названием «христианство».

А потом началось «слидинение». Римляне не считали германские племена серьезной проблемой, как, например, персов на своей восточной границе. Германцы были просто неорганизованными бандами, которые представляли угрозу общественному порядку лишь в силу своей варварской сущности. В то же время в армию римляне предпочитали нанимать самых крутых парней, которых только могли найти, а германские громилы как нельзя лучше подходили на эту роль. Нищих германцев не надо было долго уговаривать: для них служба в римской армии означала три сытных кормежки в день и крышу над головой. Они охотно пополняли ряды римских легионов, ни в коей мере не воспринимая это как предательство – они не считали себя «германцами» и воевали с другими «варварскими» племенами точно так же, как с Римом.

Римская военная традиция требовала, чтобы полководцы делились трофеями со своими войсками. В пограничной зоне римские военачальники (среди которых было все больше германцев) сражались с вторгающимися бандами (которые состояли в основном из германцев) и раздавали добычу своим солдатам (среди которых насчитывалось немало германцев). Так как столица находилась довольно далеко от места событий, правительству зачастую было удобнее назначить военачальников гражданскими администраторами, чтобы те обеспечивали порядок на вверенных территориях. Этих людей называли на латыни comes, что впоследствии трансформировалось в английский титул count («граф»). Случалось и по-другому: когда германский вождь вторгался на имперскую территорию и захватывал значительный ее кусок, римской власти было проще объявить того губернатором контролируемой им области, а требуемую им дань назвать жалованьем. Таких подконтрольных царьков называли dux – от этого слова произошел английский титул duke («герцог»).

Несложно представить, к чему привело такое развитие событий. Римский и германский миры все больше перемешивались. Все более романизированные германцы стали человеческим капиталом для все более германизированного римского мира. Германцы не пытались разрушить Рим. Они пытались стать римлянами.

Безродному чужаку было почти невозможно подняться по социальной лестнице в высокомерном гражданском обществе Рима, но вполне реально внутри армии. Хороший воин мог в конце концов оказаться в преторианской гвардии – элитных войсках, отвечавших за охрану императора. В конце концов эти телохранители осознали свою силу и начали устраивать государственные перевороты, убивая неугодных им императоров и возводя на престол новых по своему усмотрению. А поскольку большинство преторианцев были германцами, иногда они сажали на трон своих соплеменников.

В IV в. Римской империи пришлось вступить в эпическое противостояние с могущественным королем вестготов Аларихом. У Рима имелся блестящий главнокомандующий по имени Стилихон, который успешно сдерживал натиск Алариха и раз за разом спасал империю. Но в конце концов Стилихон погиб, и два года спустя (в 410 г.) Аларих взял Рим. Иногда историки называют это событие падением Рима.

Но не стоит торопиться. Начнем с того, что Аларих был сыном готского короля, который в свое время заключил с Римом договор о дружбе. Чтобы скрепить этот договор, отец отправил восьмилетнего сына в Константинополь, восточную столицу Римской империи. Таким образом, Аларих с детства чувствовал себя римлянином: он привык к римскому образу жизни, получил римское образование, научился бегло говорить, читать и писать на латыни и греческом – короче говоря, он как нельзя меньше соответствовал образу «орущего варвара с топором».

А как насчет Стилихона, защитника Рима? Тот происходил из вандалов. Это была еще одна группа германских племен, живших к северу от Рима. В юности Стилихон вступил в римскую кавалерию и успешно продвигался по служебной лестнице, пока не оказался достаточно высоко, чтобы заключить брак с представительницей высшей римской знати. Он никак не тянул на образ имперского аристократа ни внешним видом, ни происхождением. Более того, в молодости Аларих и Стилихон вместе служили в римской армии. Они были товарищами по оружию, почти друзьями!

После Алариха пришли гунны, которые на протяжении поколения опустошали окраины римского мира. В конце концов они во главе с великим вождем Аттилой двинулись на столицу, и римляне не смогли их остановить. Значит, тогда-то и произошло падение Рима? Нет. Аттила умер до того, как гунны достигли города, а без его руководства войско быстро распалось.

Вскоре Рим разграбили вандалы (из-за чего они вошли в историю как олицетворение дикого, бессмысленного разрушения). Было ли это настоящим падением? Тоже нет. Вандалы грабили Рим в течение трех дней, но сдержали данное папе римскому обещание не убивать людей и не рушить здания. Через три дня вандалы оставили город и вернулись домой в Карфаген, куда к тому времени они успели переселиться из Европы. Они превратили этот восстановленный римлянами город в свою столицу и управляли оттуда своим североафриканским королевством в более-менее римском стиле. Вандалы ввели похожую налоговую систему, строили театры, ипподромы и библиотеки, наслаждались выступлениями певцов и мимов, любили гулять в ухоженных парках и, можно держать пари, ели очищенный виноград, лежа в ароматических ваннах и предаваясь сексуальным удовольствиям.

Иными словами, не было никакого «падения» Рима. Поначалу существовал небольшой латинский мир. Расширяясь, он впитал элементы греческого мира. Затем эта греко-латинская смесь христианизировалась. И в конце концов христианизированный греко-римский мир германизировался. Жившие в ту эпоху люди не видели