Читаем без скачивания Хенкан. Последний эксперимент - Сора Наумова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот только не надо про эти ваши страшилки, – Генри отвернулся и посветил на лестницу. – Это что, информационный стенд?
Хидеко первой приблизилась к нему, но глянула лишь раз.
– Не думаю, что сейчас все выглядит так же, как и десять лет назад, – сказала она. – В этой части отеля пять этажей, насчитывающих сотни помещений. Где искать Йоичи?
Нобу стоял рядом с ней, но даже не притронулся к ее вздрогнувшим плечам, прикрытым слишком широкой для нее мужской курткой.
– Можно посмотреть хотя бы в ближайших, – предложил Сората. – Разделимся, а потом соберемся тут же, в фойе. Например, – он посмотрел на циферблат на запястье, – через час, но если услышите, что приехала полиция, возвращайтесь.
– Я пойду один, – сразу предупредил Хибики.
– Мы с Соратой пойдем в ту сторону, – Генри махнул рукой налево. – Курода, вы с женой идите в противоположном направлении. Начнем с первого этажа, едва ли парень полез куда-то дальше.
Хидеко закивала, а Сората поймал себя на мысли, что хочет оспорить принятое решение, потому что… Да он сам не понимал, что стало твориться в его голове. Поправил рацию, пристегнутую к поясу, и развернулся.
– Будьте на связи.
Генри догнал его уже за первой из череды одинаковых дверей.
– Ты уверен, что идея разделиться так уж хороша? Сам же говорил, потеряться легче легкого.
– А что ты предлагаешь? Сидеть на месте и ждать, пока кто-то решит все за нас?
За пределами фойе света стало совсем мало. Без окон мрак сделался буквально осязаемым, густым, как нефть, и будто маслянистым. Сората поморщился, вспомнив подвал под разрушенной церковью острова Синтар. Он не боялся темноты, но с тех пор относился к ней с опаской. Возможно, именно этот страх заставлял его говорить прежде, чем успел подумать. Он не хотел обижать Генри, просто с каждым шагом давление возрастало, он будто погружался на глубину, и все – даже собственные мысли и чувства – стало казаться размытым.
Они прошли насквозь несколько кабинетов со старыми пыльными компьютерами, кипами уже никому не нужных бумаг и рекламных проспектов. Дальше начинался узкий темный коридор, устланный бордовым ковролином. Генри зашипел сквозь зубы, зацепив макушкой просевший от сырости потолок.
– Черт! Сора, ты заводишься на пустом месте.
– Пожалуйста, не называй меня так при посторонних. А лучше и вообще. Мое имя не сокращается.
Он ускорился в поисках следующей двери и не сразу заметил, что за спиной не раздается шагов. Обернулся и поторопил:
– Идем скорее, так мы провозимся до утра.
– Сора… Забудь.
Без подсветки высокая фигура Генри исчезла, как стертая волшебным ластиком, словно все, что видели глаза, существовало ровно до того момента, пока не гас свет. Обманчивая реальность – ты есть, пока кто-то на тебя смотрит или думает о тебе.
Почему же Сората перестал думать о Генри? Ведь совсем недавно с трудом представлял себя без него.
Служебный коридор закончился лестницей, и Сората не стал притормаживать перед ней. Идти назад было еще более худшим вариантом, чем изменить плану и подняться на второй этаж. Кто знает, может, Йоичи шел тем же путем, что и они сейчас, и думал так же? Если он хотя бы немного похож на Сорату, то так и было.
– Мы пойдем наверх? – спросил Генри.
– Хочешь остаться?
На миг ярко-голубой блеск глаз ослепил, но это было лишь отражение фонаря. Сората отвернулся и быстро пересчитал ногами ступени.
Когда-то остановиться в Hachijo Royal Hotel было недешевым удовольствием, об этом говорила все еще заметная роскошь обстановки, на клиентах не экономили, и первый же встреченный ими по пути номер отлично сохранился. Он был выполнен в традиционном японском стиле и состоял из нескольких комнат, не считая ванной. Низкий столик в центре и разложенные вокруг подушечки для сидения – дзабутон. Дорогая, современная по тем меркам техника была на месте – телевизор, кондиционер, телефон. В соседнем помещении оказалось еще более пусто, только за отодвинутой дверцей скрытого шкафа виднелась кипа постельного белья, словно кто-то хотел разложить футон, но не успел. Комната на восемь татами казалась законсервированной во времени, и даже не верилось, что вокруг лишь разруха и хаос. Было так тихо, что сдвоенное дыхание слышалось неприлично громким.
Генри подошел к окну и выглянул за тонкую полупрозрачную занавеску.
– Отсюда видно задний вход, – сказал он. Сората присоединился к нему и тоже посмотрел. Крыша крыльца была чуть сбоку, в рассеянной тьме виднелись силуэты ближайших деревьев и один – человека. Фудзивара Горо исправно нес свою вахту, подсвечивая себе крохотным красным огоньком сигареты.
– Продолжим, – велел Сората, но Генри схватил его повыше локтя и сильно сжал. От удивления Сората не стал вырываться, просто поднял голову и наткнулся на серьезный, даже угрожающий взгляд друга.
– Я понимаю, что ты на взводе, но остановись хоть на минуту и выдохни. Ты… ты в панике.
Сората выслушал его, помолчал немного и без предупреждения выдернул руку из захвата.
– Нет, ты не понимаешь, Генри. Ты просто не сможешь этого понять.
Сората отошел на шаг, но все же отыскал в себе силы обернуться, чтобы немного сгладить резкость, с которой ничего не мог поделать. Возможно, Генри прав, и Сората позволил себе запутаться в паутине истерики, но Генри просто не в состоянии был понять, что Сората чувствовал. Весь его мир в одночасье перевернулся, все старые связи, старые беды, старые взгляды – все вдруг подверглось сомнению. Сората стоял в руинах самого себя и все еще продолжал рушиться.
– А ты сам-то понимаешь?
На миг все замерло и вернулось к точке покоя, но моргнул свет, и Сората покачал головой.
– За один день я стал отцом, узнал, что мой сын похищен, а сейчас я пытаюсь отыскать его в ночном заброшенном отеле. Прости, но я могу думать только об этом.
– Это не ответ, Со… Сората.
– Другого у меня нет.
Он вышел в коридор, глубоко вздохнул и скорее почувствовал, чем увидел движение впереди. Невысокий темный силуэт прошел перед ним и скрылся, но Сората уже бросился в погоню.
Генри смотрел в темное окно, и когда взгляд стал рассеянным и мутным, с грязной поверхности стекла кто-то посмотрел на Генри в ответ, и он не сразу узнал сам себя. Он давно не видел себя таким потерянным, почти испуганным, поэтому решительно провел ладонью по отражению, стирая его вместе с грязью.
Просто такая неприятная история, вот они все и глядят друг
