Читаем без скачивания Дочь полка - Дана Перловская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сама Катя не очень любила читать, несмотря на то, что покойная мать вложила все свои силы в это дело. Анна Камышева научила дочь грамоте, когда девочке было всего лет шесть. Женщина даже брала на время детские книги, но большинство из них даже не открылись. Приходилось возвращать соседям произведения назад. Книги тогда очень ценились, особенно, собрание сказок известного всем Александра Сергеевича Пушкина. Вот за этот сборник тётя Марта тряслась также, как её сын – Виталик за своих солдатиков. Кстати в тот день он так и не дал их одноклассникам, чтобы те пустили их в свободное плаванье в корыте, аргументировав свой отказ тем, что его солдаты совершенно не годятся на роль мореплавателей. Любила ли читать её мать, Катя не знала. Анна полностью посвящала себя хозяйству и детям. А тогда у них ещё была белая корова с рыжими пятнами, которую девочке приходилось постоянно вычёсывать и доить по утрам. Ласковое животное, кстати. Она никогда не брыкалась и всегда стояла смирно, когда её доили детские, ещё не наловчившиеся руки. Ещё у них были утки и гуси, которые очень смешно и проворно виляли своим хвостом. Важные персоны, очень важные: всегда гордо переваливались они с одной лапки на другую, смещая свой белый и толстый зад. Младшему брату Кати – Косте, постоянно не везло с этими птицами. Видимо, не срослась у них великая и крепкая дружба. Утки и гуси постоянно щипали мальчишку за ноги и зад, даже если он не собирался их трогать. Костя всегда с воплями покидал сарай, а пернатые провожали незваного гостя из своего дома щипками и криками. Но сейчас не об этом. Катя взяла брехливые наручные часы с потёртым ремешком и взглянула на время. Стрелки показывала без двадцати минут три. Но кто знает сколько времени было на самом-то деле? Заметив, что часы остановились, девочка покрутила колёсико и завела их. Она обернулась на раненных бойцов. Всё осталось без изменений: карты, сон… Эта картина уже порядком поднадоела Кате, очень хотелось на улицу, но ей было приказано самим командиром сидеть на месте. Усидеть без дела взрослому человеку бывает сложно, но для ребёнка… Для него эта задача казалась невыполнимой. Благо, Катя была очень ответственной и послушной девочкой. Но занять себя чем-нибудь нужно было срочно, а то можно и помереть от скуки. Она вытянула шею и прочитала название одной из статей: ВАСИЛИЙ ТЁРКИН ГЛАВА 3 «ПЕРЕД БОЕМ». «Василий Тёркин», – подумала Катя. Имя этого «отважного солдата» и «настоящего мужика» было известно абсолютно каждому в батальоне. В этом году стали печатать в газетах главы про этого Тёркина. По словам бойцов, они были совершенно не связаны между собой по смыслу, поэтому произведение можно было читать в разнобой, что очень помогало здесь на фронте. Катя стала вспоминать, что даже видела однажды на столе командира газету, которая была открыта как раз на Василии. Что-же в нём было такого? Что так цепляло в нём солдат? В обычное время, Катя бы не притронулась к чтению. Но сейчас, когда такая напряжённая обстановка, она почувствовала типичное детское любопытство, которое, как известно, невозможно унять, не дав желаемого. В палатку зашла Мария Фёдоровна: от неё, как обычно, после прихода с улицы, несло табаком. Женщина поправила ремень на гимнастёрке и провела рукой по волосам:
– Ты что тут стоишь? – тихо спросила она у девочки.
– Да, – замялась та и взглянула на газету, край которой был под руками Василисы.
Медсестра всё поняла без слов. Она быстро подошла к коллеге и вынула газету из-под её рук:
– Держи, – протянула она листы ребёнку.
Катя поблагодарила её и, взяв протянутое в руки, отправилась к своему месту, не сводя глаз с названия. Девочка села на кровать, и немного поёрзав на ней, чтобы устроиться поудобнее, ещё раз прочитала чёрный шрифт. «Перед боем», – проговорила про себя она и, вздохнув, зарылась в газету:
ВАСИЛИЙ ТЁРКИН
ГЛАВА 3
«Перед боем»
– Доложу хотя бы вкратце,
Как пришлось нам в счёт войны
С тыла к фронту пробираться
С той, немецкой стороны.
Как с немецкой, с той зарецкой
Стороны, как говорят,
Вслед за властью за советской
Вслед за фронтом шёл наш брат…
Дальше Катя не успела прочитать. В палатку забежала запыхавшаяся Алёна Маренко. Она хотела, что-то сказать, но дыхание перебилось от волнения совсем. Горнеева, сделав громкий вдох, подняла голову с рук и, прищурившись, потёрла своё помятое лицо.
– Что случилось? – спросил Павленко.
– Алён! – позвала подругу Мария Фёдоровна.
– Там наши немца поймали! – хриплым голосом проговорила та.
Все в медпункте резко оживились.
– Как немца? – отвлёкся от написания письма Воротов.
– Он ошивался неподалёку от лагеря.
– Шпионил что – ли? – проснулась полностью Горнеева.
– Нет, – помотала головой та и обвела взглядом всех в палатке. – Он пытался связаться с нашим.
Повисла гробовая тишина. Катя медленно опустила газету на ноги, забыв даже начало главы. «Они поймали языка?» – догадалась она. – «Тогда он им сейчас всё мигом расскажет. Но, зачем было говорить о предателе всем?»
– ДА НЕ МОЖЕТ ТАКОГО БЫТЬ! – ударил изо всей силы по кровати кулаком Дмитрий.
За ним от ступора отошли остальные раненные: «С каким нашим он связаться мог?! … Где он союзника у нас нашёл?! … Чтобы свои Родину и Сталина предали?! … Такого у нас нет и не будет! … Выкусят эти фрицы пусть! … Враньё! Всё враньё!»
– Вы хотите сказать, что то, что говорил сам товарищ командир – ложь?! – наконец не выдержала такого натиска Маренко. – Он никогда не врёт!
Снова наступила тишина. Катя заметила, как бойцы стали смотреть на друг друга с подозрением. Наверное, они думали: «А не он – ли предатель?» или «Почему на меня смотрят, как на предателя?» Нет, в медпункте теперь было не скучно, здесь было страшно находиться! Катя боялась, что сейчас они просто поубивают друг друга! Настолько у солдат был пугающий и настораживающий взгляд. Она обернулась к Маренко, которая по-прежнему стояла возле выхода и мысленно обратилась к ней: «Ну зачем? Зачем вы это им сказали?» Но девочка даже не подозревала о том, что Алёна, не зная того сама, помогла осуществлять план по выявлению врага.
А атмосфера всё накалялась. Кате казалось, что в медпункте стало заметно жарко. Она даже вспотела от волнения, хотя ей-то волноваться было не о чем. Кто будет подозревать в
