Читаем без скачивания Подари мне сердце - Юлия Сергеевна Леонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Уж не Вы ли собираетесь ей рассказать об этом? – спросила Арсеньева.
- Нет. Достаточно будет и письма без подписи, - пожала плечами княгиня.
- Да уж, тетушка, если бы Вы возглавляли кампанию против Бонапарте, мне думается, мы бы выиграли войну без таких потерь, - ответила Елена, - Ну что ж, спасибо Вам за гостеприимство! Пора мне собираться.
Домой Елена Дмитриевна возвращалась в смешанных чувствах. Отступиться она уже не может, и ей остается только идти до конца. Быть матерью внебрачного сына светлейшего князя - все же не так плохо, и если даже Алексей официально не признает своего отцовства, слухи все равно сделают свое дело.
Лена подумала про своего другого любовника. Лакей, мальчишка, лет двадцать от силы. Красивый малый был, - вздохнула она, и на Воронцова похож чем-то. Такие же темные непроницаемые глаза с длинными ресницами, волосы, пожалуй, чуть светлее были, чем у Алексея. Жаль, конечно, но она не могла рисковать, оставив его в живых. Стоило ему только открыть рот и заикнуться, где он проводил ночи, и вся ее затея пошла бы прахом. Надо бы конюха Степана в поместье отправить. Как бы не удумал чего. Так вчера на нее посмотрел, аж дрожь пробрала до костей. Мальчишка то покойный ему племянником вроде приходился.
Аня не спустилась к завтраку. С Алексеем видеться не хотелось. Слишком свежа была нанесенная им обида. Вместо этого она позавтракала в детской в обществе сына и его няньки. Дождавшись, когда муж удалится в свой кабинет, она спустилась вниз. Вспомнив, что оставила свою корзинку с рукоделием в малом салоне, направилась туда. Едва она вошла, ей в глаза бросился огромный букет. Лилии, никогда их не любила, - подумала она. Подойдя, Аня вынула небольшую карточку, прикрепленную к цветам.
«Встретив Вас вновь, душа моя, я прозрел. Я не в силах забыть Вашей чарующей красоты. Ваш облик перед моими глазами денно и нощно. Отныне и навеки у Ваших ног. Михаил».
Аня вздохнула и позвала лакея.
- Уберите это, - махнула она рукой в сторону букета.
- Куда прикажете, барыня?
- Да хоть выбросите, мне все равно.
Лакей подхватил вазу с цветами и вышел за дверь.
Проходя по коридору мимо кабинета хозяина, неуклюжий малый налетел на дворецкого, едва не сбив его с ног. Карточка выскользнула из букета и осталась лежать под дверью кабинета Алексея.
Воронцов провел все утро за счетными книгами, которые накануне привез управляющий из имения. Но мысли о его положении не давали ему возможности сосредоточиться. Бросив сию затею, он решил выйти прогуляться. Выходя из кабинета, он заметил на темно-красном ковре небольшой белый прямоугольник, по виду похожий на карточку к букету. Подняв, не удержался и прочел.
Черницкий! Шельмец! То-то он вчера весь вечер около Анны увивался! Смяв послание, Алексей решительным шагом направился к будуару супруги.
Глава 32
Алексей застал Аню у себя. Едва он переступил порог, она подняла глаза от рукоделия и посмотрела прямо на него.
В своем светло голубом платье она была чудо как хороша в это утро. Воронцов невольно залюбовался ею. Вспомнив, зачем он пришел, Алексей нахмурился, память услужливо напомнила, какими глазами смотрел вчера на нее Черницкий.
- Вы что-то хотели, Алексей Васильевич?
Алексей сделал несколько шагов и остановился рядом с ней.
- Что это? – ей на колени упала смятая карточка.
- Карточка к букету, - невозмутимо ответила она.
- Я вижу, сударыня, - холодно ответил Алексей.
Аня поднялась с софы, выпрямившись во весь свой небольшой рост и ткнула пальцем ему в грудь.
- Вы вчера продемонстрировали всему свету, насколько сильно дорожите мной, так что не удивляйтесь тому, что другие, заметив Ваше ко мне пренебрежительное отношение, пользуются, случаем, чтобы предложить мне свое общество.
- Хотите сказать, что Вы не поощряли графа Черницкого…
Анна вздохнула.
- Вчера вечером Михаил Юрьевич любезно составил мне компанию, пока Вы проводили время в обществе дамы, столь любезной Вашему сердцу.
- Я уже говорил Вам, что отношения между мной и Еленой Дмитриевной давно в прошлом.
- О, ради, Бога! О чем же тогда можно было столько беседовать?!
Алексей опустил голову.
- Я должен Вам признаться кое в чем…
Аня приложила палец к его губам.
- Не надо, я ничего не хочу знать о ней! Мне довольно Ваших слов о том, что отношения между Вами кончены. Я Вам верю!
Воронцов поймал тонкое запястье и поднес ее пальцы к губам, целуя каждый по очереди.
- Я должен это сказать. Дело в том, что наша связь с Арсеньевой имела определенные последствия.
- Что Вы хотите этим сказать? –побледнев, спросила Анна.
- У нее будет ребенок от меня. Именно об этом мы вчера с ней говорили.
- О, Боже…, - в изнеможении Аня опустилась на софу и беззвучно зарыдала, закрыв лицо руками. Алексей опустился на колени подле нее.
- Прости меня… Клянусь, что никогда более с ней не увижусь.
- Уйдите. Оставьте меня. Мне больно видеть Вас сейчас! - сдавлено прошептала она.
Воронцов обхватил ее тонкую талию и притянул к себе.
- Аня, мне так жаль…
Вырвавшись из его объятий, Анна выбежала из комнаты.
Признание Алексея камнем легло на грудь. Не в силах справиться с эмоциями, Анна, накинув первый попавшийся плащ, вышла из дома и пешком направилась к особняку своих родителей.
Для конца ноября погода стояла довольно теплая. Она почти бегом бежала по мостовой, стремясь как можно скорее увидеть мать.
- Анна Никитична! Анна! – услышала она знакомый голос.
Аня обернулась.
- Добрый день, Михаил Юрьевич, - улыбнулась она через силу.
- Какое счастье видеть Вас снова. Я только, только думал о Вас, и тут Вы - словно бы ответ на мои молитвы. Я вижу, Вы торопитесь куда-то? Могу я Вас подвезти? – спросил он, открывая дверцу своего экипажа и спускаясь на мостовую.
- Нет, спасибо. Это не обязательно. Я уже почти пришла.
- Анна Никитична, не отказывайтесь. Позвольте мне сделать хоть что-нибудь для Вас.
- Ну, хорошо.
Аня оперлась на протянутую руку и с помощью Черницкого села в его экипаж.
- Вы чем-то расстроены, сударыня? – заметил Михаил.
- Вам показалось, - отозвалась Аня.
- Аня, могу я Вас так называть?
- Сделайте милость, Михаил Юрьевич.
