Читаем без скачивания Попаданка. Мама для бастарда - Елена Белильщикова

– О чем ты, милая? – Теодор не отмахнулся.

Он серьезно кивнул, присел на кровати и провел большим пальцем по моим губам. Не то лаская, не то подбадривая.

– Анисья хочет убить тебя, отравить или что-то такое. И самой занять место твое. Править она желает. Подслушала я однажды ее планы, и… они ужасные.

Теодор рассмеялся негромко.

– Ну, что ты, хорошая моя? Меня яды не берут. С детства государей будущих к такому готовят. Не найдет она такого яда, чтобы меня свалил. А если лошадиную дозу подсыплет, так все об этом узнают, и казнь ее ждет. Анисья не глупа. И не хуже меня знает о подобном исходе. Поверь, она не станет так рисковать своей шкурой!

– Но я говорю правду, Теодор!

На моих глазах заблестели слезы. Все-таки Теодор не воспринял мои слова всерьез! Он отмахнулся от них и посмеялся над моими опасениями!

– Анисья что-то говорила про магию, – упрямо стиснула я зубы, решив идти до конца. – Я в этом не очень понимаю… но если отрава будет магическая, то не распознает никто с первого взгляда?

Теодор примолк. Нахмурился, взгляд у него стал задумчивый и отстраненный.

– С первого взгляда, ты права, магию не распознают. Понять, что вред нанесен магией можно, но только с помощью специальных заклинаний, подтверждающих ее использование. Это очень сложно в нашем мире, и классические маги этими способами не пользуются. А вот всякие там… колдуньи, да. Но пойми, Дана, среди таких колдуний столько шарлатанок, которые просто обманут Анисью, возьмут с нее плату и дадут пустышку… что она век может лелеять мысли о том, чтобы меня сгубить. Но не получится у нее ничего!

Я вздохнула. Теодор не хочет воспринимать опасность всерьез. Это ясно. Но я хотя бы предупредила его.

– Я поговорю с ней, обещаю, – грозно сдвинул брови Теодор. – Мне кажется, она просто ревнует и бросается на тебя постоянно, как злая собака. Поэтому ты такого о ней мнения, что она опасна. А на деле она просто несчастная женщина, которая чувствует, что ее не любят. И не хотят.

Меня отчего-то взбесил мягкий голос Теодора, когда он говорил о жене. И нотки сочувствия в голосе. Анисья, может, спит и видит, как его в гроб уложить и самой править, а он тут демонстрирует… чудеса прощения! Я толкнула Теодора в грудь ладошками и зашипела:

– А кто я тогда? Меня ты тоже не…

Я не успела договорить провокационную фразу. Когда глаза Теодора вспыхнули темным огнем, и он набросился на меня, как хищный зверь. Придавливая к подушкам и накрывая мои губы поцелуем. Сладким. Долгим. Наказывающим.

– А тебя, моя Дана, хотят. Очень сильно хотят! – выдохнул Теодор мне прямо в губы.

Я тихо застонала под его ладонью, которая смяла мою нежную кожу едва не до синяка. Вот только внутри что-то трепетно задрожало. Когда я поняла: я отчаянно мечтала услышать от Теодора не только то, что он меня хочет, что он сейчас успешно доказывал очень страстным поцелуем. Но и то, что любит. Но Теодор так и не сказал этого. Пока не сказал.

– Что ты творишь? – застонала я, когда губы Теодора спустились ниже, покрывая всю мою шею укусами и поцелуями. До следов, до отметин. Придется выбирать назавтра платье с высоким воротом. А не то Анисья меня съест и будет права. Посчитав, что я все-таки соблазнила ее мужа.

– Ну, ты же не веришь мне. Считаешь, что я одинаковые чувства испытываю… к тебе и к Анисье. Да я в спальню ее не захожу месяцами! Когда ты появилась рядом со мной, ни разу не был… – признание, сорвавшееся с губ Теодора, прозвучало искренне.

Я даже замерла, а потом застонала и выгнулась, когда он принялся осыпать поцелуями уже мои плечи. Шею. Спускаться поцелуями по изгибу локтя. Прихватывать губами запястье. Чего он добивался? Чтобы я взмолилась: «Возьми меня»? Видит небо, я очень хотела это сделать. Как хотел и сам Теодор, тихо рыча, будто зверь, желающий взять по праву свою самку. Но в голове моей стояли незыблемые правила. Как на Земле, так и здесь, в другом мире, я не могла… отбивать чужого мужа. И спать с ним, когда сама была в браке.

– Теодор, нет! – воскликнула я и оттолкнула его.

Теодор отступился, тяжело дыша. Его щеки раскраснелись и горели румянцем возбуждения. Мои горели не меньше. Вся кожа моя пылала после его поцелуев.

– Нам нельзя. Мы… не свободны, – проговорила я негромко, опуская взгляд.

Как минимум я ожидала хлесткого слова в ответ. Или пощечины. Память тела Даны оказалась немилосердна. Милад за такое точно ударил бы… А Теодор нет. Он лишь подался вперед, прижимаясь к моему телу своим, горячим, распаленным. И выдохнул отчаянно:

– А если бы мы свободны были? Что бы сказала мне этим утром?

– Да, – не стала врать я, но прикрыла глаза, будто от боли. – Хватит, Теодор. Я… Вернее, Дана та, что не попаданка, уже допустила с тобой эту ошибку. Когда переспала с тобой до брака. Но вы тогда свободны были. А мы сейчас нет. Поэтому прости, но ничего между нами с тобой нет и быть не может.

– Тогда я добьюсь того, чтобы ты моей стала, Дана! – запальчиво проговорил Теодор.

Я горько усмехнулась.

– Силой меня возьмешь, что ли? Или соблазнишь? Так это то же самое… Тело ответит тебе, Теодор. Но страдать ты меня этим заставишь.

– Нет. Не соблазню, – покачал головой Теодор, отстраняясь. – Просто… устрою так, что мы станем свободными. И тогда тебя в жены возьму. И будет у нас настоящая первая брачная ночь, Дана-попаданка. Та, которую ты заслужила.

– Не отпустят нас они, – пожала я плечами, пряча в голосе боль. – Ни Милад не отступится, ни Анисья по доброй воле с тобой не расстанется. Сам ты сказал мне, нет у нее дурных помыслов, образцовая она жена для тебя. За что тебе ее наказывать и прогонять?

– Потому, что я лю… – Теодор едва не сорвался на признание, но вовремя закрылся, лишь кулаки сжал до побелевших костяшек.

Я вздохнула и отвернулась, делая вид, что не услышала, не заметила этого нежданного признания.

«Но он прав, – подумала я. – Не стоит нам сейчас признания страстные шептать. Любовь… все усложнит между нами. А пока мы о ней