Читаем без скачивания Попаданка. Мама для бастарда - Елена Белильщикова

Он провел руками по ее плечам, разжимая хватку. Спускаясь ниже, к запястьям. Соблазнять он Анисью не пытался, а вот отвлечь у него, наверняка, выйдет.

На миг опасные огоньки проскочили в ее глазах, когда Теодор заявил, что не тем тоном она с мужем говорит. Униженная, Анисья даже слегка вспыхнула.

– Чего я хочу? Дорожку к тебе найти пытаюсь… Раз ласковой и кроткой неинтересна тебе, так может, дерзкой как раз по нраву? – усмехнулась Анисья, перехватывая ладони Теодора и сама проводя ими по своему телу, по тонкой рубашке, к изящной талии. – Чувствуешь? Я вся твоя.

Анисья нарочно поерзала на коленях Теодора, поведя плечом. Белоснежная рубашка соскользнула с него, открывая молочную кожу. Да что ж такое-то?! Она не могла взять в толк, почему Теодор до сих пор ее на диване не разложил, под тело свое сильное не подмял. Мужчина же, не камень холодный, должно было тело откликнуться на соблазн!

Теодор увидел, что Анисья обиделась, и немного смешался. Ее щеки вспыхнули алым пятнами, а голос задрожал. Но он ни шаг не приблизился к своей цели. А ведь шел в покои не за усладами и фруктами, а чтобы понять, какое зло затаила в себе Анисья.

Если честно, он боялся за Дану после того случая. Конечно, сказать, что на Дану напали люди Анисьи, Теодор не мог. Жена казалась чиста на первый взгляд. Эти люди были не из ее охраны, во всяком случае, не из тех, кто сейчас работали с нею. Но… подозрения в его душе шевелились клубком змей. И Теодор, пересилив отвращение, скользнул ладонью по плечам Анисьи, избегая касаться груди, которую она так явственно демонстрировала.

– Ты очень красивая, Анисья, – выдохнул Теодор искренне и не соврал.

До Даны-попаданки эта молодая женщина ему нравилась. Отстраненно. Как картина или статуэтка.

– И по нраву ты мне всегда. Какой бы ни была, дерзкой или кроткой. Ты же знаешь, пока ты моя жена, ни в чем отказа знать не будешь. Проси, что хочешь. Украшения, наряды…

Не смог Теодор сдержаться. Выдал себя тем, что сказал «пока» жена, думая уже… о разводе с Анисьей. Ни Дане не говорил пока, ни Анисье, но… Подозрения не давали Теодору покоя. А жить со змеей подлой, подколодной, ножа в спину ждать, вреда для Даны или Драго? Нет уж. Не было жизни ему в таком опостылевшем браке. Любви Теодор хотел, такой, какую он испытывал к Дане. Уже и у церкви спрашивал про развод, подумать они обещали и сказать свое решение. Все-таки не простолюдин Теодор, а король. Но и для него законы были писаны, как для остальных людей. Поэтому он молчал о мечтаниях своих перед обоими женщинами. Но головы им крутить не намерен был! Вдруг все его мысли – так, пустое, и не виновата Анисья ни в чем? А совпало все.

Анисья скользнула пальцами по шее Теодора. Они задумчиво огладили трепещущую под кожей жилку. О, хотела бы сейчас сдавить его горло, как тугим ошейником, увидеть секундный страх в темных глазах этого самоуверенного короля! Но вместо этого лишь перехватила воротник рубашки, дернув на себя.

– Тебя я хочу, Теодор. И не уйду, свое не получив. Живая я, из плоти и крови, вот и истосковалась по ласке твоей… – не просила Анисья, требовала.

Ее пальцы резко рванули рубашку Теодора. Никогда она так себя не вела. А сейчас пуговицы дорогие заплясали, оторванные, по дивану. Анисья же едва не до царапин вдавила пальцы в кожу Теодора, оглаживая жадно открывшиеся ключицы, грудь, живот…

Теодор уставился на жену во все глаза. Анисья вела себя так, будто в нее бес вселился! Всегда она была холодна. А сейчас будто черт в девичьем обличье!

– Да что творишь?! – ошарашенно выдохнул Теодор, загнанный в угол.

Он замер недвижим. Что ему делать? Не бить же женщину! А если оттолкнуть ее силой сейчас, то упадет она на пол! Лучше сама пусть от него отвяжется.

– Так вот он я, перед тобой, что с тобой, Анисья? – выдохнул Теодор, встряхнув головой, темно-каштановые вьющиеся волосы рассыпались по его плечам. – Никогда ты так не вела себя!

Его дыхание было сбитым и загнанным, как у зверя, а в плечи Анисьи он снова вцепился пальцами, чтобы остановить ее, удержать от беды!

– А теперь веду! – капризно, вздорно заявила она, поведя бедрами, чтобы вплотную прижаться к Теодору. – Как иначе мне тебя разбудить? Чтобы посмотрел ты на меня наконец… Или что? Не люб тебе никто, кроме той девки из прошлого?

Анисья повернула голову, перехватывая руку Теодора, прижимаясь к его запястью в горячем поцелуе, прикусывая напоследок, как зверушка непослушная. Казалось, наказывала она Теодора своим огнем, своей ревностью.

Раньше холодна была, так и он ни на кого не смотрел. Так, как самоцвет в шкатулке, есть и есть. Теперь же хотела Анисья напоследок его себе заполучить, последний вздох с его губ выпить сама!

Теодор не выдержал и встряхнул Анисью, как тряпичную куклу, чувствуя вину невольную перед ней.

– Да не смотрел я ни на кого! – с отчаянием выкрикнул Теодор, будто не понимая, что оправдываюсь. – И с Даной этой не спал я ни разу не единого! Клянусь! Зря ты ревнуешь!

Теодор умолчал о том, что с появлением Даны-попаданки в его жизни он просто ни с кем не спал. Потому что изменять Дане не хотел. Ни с девками развратными, ни с Анисьей. Монахом заделался. Да только плевать ему! Лишь бы не оттолкнуть, не обидеть Дану.

– А если ты к прошлому ревнуешь, то забудь, Анисья. До тебя с Даной у нас отношения были, потом закончились, и потом я тебя повстречал!

Жалея Анисью, приобнял он ее слегка и по спине погладил. Помнил Теодор, как сам ревностью к Миладу мучился, когда думал, что изменила ему Дана. Жалко ему жену стало. Не виновата она, что Теодор другую полюбил… чужую женщину с другого мира. А она и не знает об этом. К прошлой Дане-то ревнует. Может, и не виновата ни в чем, так, домыслы насчет нападения тех разбойников?

Анисья уложила голову на плечо Теодору, соскальзывая с его колен, на диван рядом.

«Притвориться смирной кошечкой, в первый раз, что ли… да в последний», – подумала она и прикрыла глаза, чуть потершись щекой о ткань рубашки.

– Значит, нет никого у тебя… – сладко промурлыкала Анисья, проводя