Читаем без скачивания Цивилизация рассказчиков: как истории становятся Историей - Тамим Ансари

не бывают единичными. Но кое-что любопытное все же вырисовывается: если посмотреть на мир той эпохи глазами китайцев, можно увидеть, что для Срединного государства это был период значительной нестабильности. Трения между китайцами и варварами с севера продолжались веками, но в тот период консолидировавшиеся кочевые народы усилили натиск, успешно захватывая все новые части китайских территорий. Если взглянуть на мир глазами индийца, то в тот период исламские армии, пройдя через Афганистан, вторглись на субконтинент, положив начало драматическому противостоянию между двумя великими мировыми историческими нарративами – противостоянию, которое продолжается по сей день. Если же посмотреть на тот же мир глазами европейцев, то в центре внимания окажется затяжной конфликт, который вспыхнул между христианскими армиями из Европы и тюрками-мусульманами, контролировавшими побережье Леванта, во многом определивший дальнейший ход европейской истории.

На первый взгляд все это может показаться совершенно разными драмами, которые просто происходили примерно в одно и то же время. Они разыгрывались в разных театрах, расположенных на большом расстоянии друг от друга. Где Китай, а где Франция? Где Индия, а где Палестина и Малая Азия? Как могут быть связаны между собой эти удаленные друг от друга регионы мира?

Но если взглянуть на евразийскую сцену в целом, становится очевидно, что такое впечатление разрозненности – ложное – создается, только если смотреть на происходящее через призму историй городских цивилизаций. Если же включить сюда еще одну силу – скотоводов-кочевников – как неотъемлемую часть общей человеческой истории, можно увидеть, что все эти драмы разворачивались по периметру Великой степи. И все они были связаны с жившими там кочевыми племенами. В таком случае становится ясно, что в этом степном мире что-то происходило. Но что именно?

Может показаться невероятным, но корни этой истории уходят в Скандинавию, где жили язычники. Они приходились дальними родственниками племенам, которые в свое время германизировали Рим. Поскольку древние скандинавы были одними из последних, кто переселился в Европу, им достались суровые северные окраины, мало пригодные для земледелия. Они с трудом добывали себе пропитание охотой, рыбалкой и сельским хозяйством.

Как раз в те времена, когда на юге происходило формирование христианского мира, в Европе начался период небольших – в один-два градуса – колебаний среднегодовых температур. На юге эти флуктуации были почти незаметны, но на севере с его экстремальными условиями даже такие крошечные изменения температуры приводили к тому, что люди, которые и так пребывали на грани выживания, оказывались за гранью. Падение температуры означало потери урожая, а поскольку все более-менее хорошие сельскохозяйственные земли были заняты мужчинами старшего возраста и более высокого статуса, молодым не оставалось ничего другого, кроме как объединяться в отряды, строить лодки и плыть в большой мир, чтобы грабить чужаков, тем более что такой способ заработать на жизнь считался почетным среди их соотечественников.

Повышение температуры также вызывало проблемы, потому что начинали таять ледники, воды затопляли сельскохозяйственные угодья, и молодым мужчинам снова не оставалось ничего другого, кроме как отправляться на грабежи. С VIII по XI в. скандинавский мир функционировал как кузнечные меха. Как только его население разрасталось, он сжимался и исторгал из себя потоки кораблей, полных молодых агрессивных воинов, которым нечего было терять. За несколько столетий Скандинавия распылила по миру около 200 000 таких «военных мигрантов», в основном группами по нескольку десятков человек. Одни из них направились в Западную Европу, другие – на юг, к Черному морю. Некоторые из них между походами возвращались в Скандинавию, некоторые нет.

Эти разбойники-мореходы, разорявшие набегами Западную Европу, вошли в историю как викинги. Слово предположительно происходит от древнескандинавского «вик», что значит «фьорд», то есть это были люди, пришедшие из страны фьордов. Они доплывали до побережья Англии и Франции, поднимались вверх по рекам и грабили замки и монастыри. Англичане называли их датчанами, французы – норманнами («северными людьми»). В конце концов норманны поселились на побережье Франции в той области, которая сегодня известна как Нормандия. Некоторые норманны обосновались на Британских островах, уже населенных англосаксами. В 1066 г. норманны большим войском вторглись в Англию, подчинили себе местную феодальную знать и стали править англосаксами. Со временем эти группы благополучно «слидинились» и создали ту Англию, которую мы знаем сейчас. Другие викинги смешались с франками, и эта смесь дала рождение Франции. Наконец, некоторые из них отправились еще дальше на юг, в Средиземноморье, и основали свои королевства на юге Италии и на побережье Северной Африки.

Со временем эти скандинавские мигранты, что вполне ожидаемо, приняли католическую веру. Их ценности, мифы, истории и идеи «слидинялись» с уже существующей германизированной и христианизированной греко-римской культурой и в процессе этого претерпевали предсказуемые изменения. Например, скандинавские язычники почитали ель как священное дерево, символ неумирающей природы и бессмертия, и в разгар зимы украшали приношениями, чтобы задобрить его дух. Католический мир принял этот обычай, превратив его в традицию наряжать ель на Рождество. Скандинавы верили в альвов – довольно злобных волшебных существ ростом с человека, которые к тому же обладали магическими способностями. Когда викинги приняли христианство, эти существа постепенно становились все меньше, милее и безобиднее, пока в конце концов не превратились в прекрасных эльфов.

Повелитель альвов иногда клал в носки, вывешенные ночью для просушки у огня, куски угля: таким образом он предупреждал людей, которые преступали какие-либо границы, что их ждет суровое наказание. Христианизировавшись, этот грозный эльф превратился в добродушного толстяка, главной обязанностью которого стало награждать хороших детей подарками на день рождения Иисуса Христа (иногда по старой привычке он продолжал класть в носки кусочки угля, но только ради шутки). В памяти европейцев сохранился тот факт, что родина этих волшебных существ находится на севере. Санта-Клаус до сих пор живет на Северном полюсе (вероятно, где-то недалеко от знаменитой Крепости одиночества Супермена). Таким образом, германизированная и христианизированная греко-римская цивилизация Европы с вплетенными в нее элементами скандинавской культуры стала сдобным сырым тестом, из которого вызрело то, что сейчас принято называть Западом.

Русы и тюрки

Между тем по другую сторону от Скандинавии разыгрывалась еще одна сюжетная линия той же истории, потому что часть викингов отправлялась на запад, а часть – на восток. Те, что шли на восток, называли себя русами. Они добирались до истоков могучих рек, таких как Днепр и Волга, и плыли по ним на юг в сторону Черного моря. Когда им попадались пороги или другие препятствия, они просто перетаскивали свои драккары на следующий судоходный участок и плыли дальше. По пути эти суровые воины преодолевали огромные, поросшие лесами территории, населенные славянскими племенами, которые жили небольшими независимыми общинами и вели натуральное хозяйство. Русы грабили их деревни, забирали всю еду и полезные вещи, которые только могли найти, и продолжали путь.

Вскоре они поняли то, что рано или поздно понимают все грабители: мародерство – не очень эффективный способ раздобыть нужные вещи. Если вы обчистили замок, вы получите только то, что в нем нашли. Допустим, вам срочно нужна зубная щетка; в каком по счету замке вы ее найдете? Гораздо эффективнее было продать награбленное на одном рынке, а на следующем рынке купить на эти деньги все, что нужно. Так пираты и грабители превратились в торговцев.

Золото и серебро считались лучшей добычей, потому что они были готовыми деньгами. На западе викинги находили много этих металлов в монастырях и церквях в виде предметов религиозного культа и священных реликвий, которые можно было переплавить. Но в славянских деревнях не встречалось артефактов и драгоценных металлов. Зато там были выращенные продукты и вещи, произведенные людьми для собственного потребления. Поэтому русы стали захватывать в плен самих славян и продавать их на юге как рабов, таким образом превращая людей в деньги. На самом деле английское слово slave («раб») происходит от слова «славянин», служа мрачным свидетельством того, каких размеров достигала эта работорговля в IX в. Часть рабов-славян попадала в Византию, но большинство скупали торговцы из исламского мира, где рабов использовали в основном для работы по дому и сексуальных утех.

Поскольку русы, спускавшиеся по рекам из Скандинавии в Восточную Европу, в большинстве своем были мужчинами, некоторых плененных славянских женщин они оставляли себе. Родившиеся