Читаем без скачивания Империя - Конн Иггульден
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Или это искры вроде таких, куриос. Что бы это ни было, мы должны идти дальше. Пока не узнаем, где спартанцы приклонили свои головы.
Миронид как будто немного успокоился. Насмешка младшего по возрасту мужчины, казалось, проняла его, он грубым голосом отдал приказ сворачивать лагерь и выступать. Некоторые солдаты на глазах у Перикла повторяли его жест – удар кресалом для тех, кто не видел. Люди начинали улыбаться. Гроза постепенно уходила, унося с собой их мрачное настроение.
Утро прошло в таком густом, непролазном лесу, что Перикл уже начинал сомневаться, выберутся ли они когда-нибудь из него. Только положение солнца указывало, что они по-прежнему двигаются в верном направлении. Они взбирались на перевалы и спускались в долины по каменистым осыпям под палящим солнцем, словно скатывались по волнам из пыли и камней. Миронид не давал войску растягиваться. Идти стало легче, когда им наконец попался более пологий склон и они увидели впереди проход, который выводил на равнину. Перикл поднял взгляд и замер, заметив приближающегося гонца.
Бегун поднимал за собой столб пыли, и от этого зрелища у Перикла вдруг пересохло в горле. Через пару мгновений Миронид отдал приказ остановиться, и солдаты опустились на землю поправить снаряжение, передохнуть и приготовиться, не теряя спокойствия. Они пришли сюда, чтобы изловить небольшой отряд спартанцев. Вероятно, лишь немногие из них рассчитывали, что поиски будут длиться без конца. Другие, вроде аргосцев, намеревались отплатить спартанцам за старые обиды. Их было четырнадцать тысяч, и они верили в силу своих сомкнутых в плотные ряды мечей и копий. Спартанцев здесь ненавидели, так что по афинскому войску распространилось предвкушение битвы, люди приободрились.
Перикл намеренно встал рядом с Миронидом, когда гонец передавал донесение. Другие стратеги тоже подошли послушать, оставив своих людей ждать приказов.
– Впереди лагерь, куриос, – сообщил гонец, тяжело дыша. – Похоже, было сражение, я видел мертвые тела, на которых пируют птицы. Не далее как день назад, если я что-то в этом смыслю.
– А что спартанцы? – спросил Миронид.
– Я видел красные плащи, может быть, тысячу, трудно сказать точнее. С ними и другие. Много больше. Я бы сказал, тысяч шесть или восемь.
Молодого человека учили определять количество людей с расстояния, но его подсчеты все равно были предположительными. Перикл почувствовал, что у него упало сердце. Он рассчитывал устроить засаду на гораздо менее многочисленный отряд. Вместо этого они столкнулись с армией, и в сердце ее – спартанцы.
К его удивлению, Миронид усмехнулся и хлопнул в ладоши:
– Значит, мы их нашли. Они в неделе хода от Спарты, тогда как мы можем наладить линии снабжения до наших стен. До Афин всего-то день пути! Это наша земля, друзья, не их. Мы можем отрезать их от дома, и им придется встретиться с нами, чтобы вырваться. До моря далеко, корабли не вызвать. Нет, им не избежать столкновения с нами, без запасов пищи и воды. Превосходно!
Перикл моргнул, впервые осознав, что для Миронида это не рядовая военная вылазка. Этот человек много раз участвовал в небольших сражениях, но ни разу не бился со Спартой. Казалось, такая перспектива приводит его в восторг, он очень оживился, настолько бодрым и энергичным Перикл его еще не видел. Показывая, что горячо одобряет слова полемарха, Перикл улыбнулся. В ответ Миронид похлопал его по плечу:
– Ну что, мы пойдем на них? Я бы хотел, чтобы спартанцы увидели гоплитов здесь, в нашей Аттике. Пусть не думают, что могут рыскать тут и творить, что им вздумается. Загоним вепря в угол, друзья! Покажем им, как мы умеем обращаться с копьями.
Если люди до сих пор стояли в напряжении, от слов полемарха им стало легче. Перикл с радостью видел, как скалят зубы солдаты, которые принялись собирать свое снаряжение и строиться в колонну для марша через последний проход. Перикл стоял среди своих афинян и ощущал прилив гордости. При нем были отцовские меч и копье. При многих других тоже.
Они вышли в зеленую долину, где ветви фруктовых деревьев клонились под тяжестью новых побегов, а вражеская армия готовилась идти домой – армия, осмелившаяся вступить на их территорию. Сердце у Перикла забилось чаще, и он тоже обнажил зубы. Он был со своими людьми, а они – с ним.
* * *
Никомед устал разбираться с чужеземцами. Мало того что ему приходилось умиротворять собранных им союзников, хотя временами говорить с ними было все равно что препираться с женщинами. Так он еще был вынужден терпеть недовольство человека, который, не будучи спартанцем по рождению, дерзал подавать голос в присутствии людей получше его.
– Мне обещали, что битвы не будет, – говорил Тисамен. – Твои эфоры послали меня, чтобы я доложил о твоей победе, но они поклялись, что все будет кончено. Вместо этого я вижу, как твои люди преследуют нападавших. Некоторые из них промчались мимо меня.
– Тебе ничто не угрожало, я уверен! – рявкнул Никомед.
Неужели этот человек думает, что ему больше нечем заняться, кроме как выслушивать его причитания? Иногда Никомеду хотелось, чтобы спартанская дисциплина распространялась на весь мир. Вот бы отправить Тисамена на порку. Это точно умерило бы его злость, как остывает раскаленное железо в бадье для закалки.
– Дело не в опасности, регент Никомед! Оракул обещал мне пять побед. Я боюсь, что последней стала эта жалкая стычка. Твой царь дал мне слово, что меня призовут к оружию, только если мы будем биться с афинянами. До этого дня… – Тисамен замолчал, потому что сквозь ряды воинов пробирался гонец.
Он склонился к уху Никомеда и что-то тихо сказал ему, лицо регента мигом изменилось.
– Где? – Никомед поднес руку козырьком к глазам и стал вглядываться в даль.
Тисамен, смутившись, повернулся в ту же сторону.
Со склона гор к югу золотистой линией спускалось войско. Глядя на него, Никомед закусил губу, жалобы прорицателя мигом были забыты. Он и его люди отразили нападение на дорийцев, перебили их врагов и в очередной раз доказали, как ценно иметь Спарту на своей стороне.
Теперь сигнальные рога оглашали ряды воинов, каждый – свой отряд, сердцем войска были полторы тысячи спартиатов. Командиры, благоговейно взиравшие на него всего несколько часов назад, собирались вокруг в ожидании приказов.
Никомед молча наблюдал, как строятся в отдалении ряды гоплитов. Это наверняка афиняне, понял он, проклятый Союз. Никто больше не мог собрать армию такого размера.
– Похоже, афиняне решили испытать нас на прочность, –
