Читаем без скачивания Дети, сотканные ветром. - Артём Ерёмин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Завтрак! – пытаясь перебить рокот, прокричал Лев.
Вихль не отозвался. Он ухватился за канат и весом своей тушки потянул за него. Хор котлов пронзительно засвистел. Трубы задрожали, снизу по ним мчалась разрушительная мощь. Котельную тряхнуло, и свист прекратился.
Лев в испуге отступил от ближайшего котла и едва не слетел в открытый люк.
– Хватит с меня колодцев, – он опасливо заглянул в проём под ногами.
Крутая лестница вела куда-то вглубь, где слабо мерцал свет. Башня своими трубами впивалась в недра, выкачивая из неё мощь высоких температур и давления.
– Долго шлялся, Сажа? – гаркнуло под ухом.
С трубы над мальчиком свесился Вапула. Он выхватил корзину и принялся её потрошить. Лев не знал, куда ему деться, что не осталось без внимания котельщика:
– Чего оглядываешься, будто златой потерял?
– Я как бы… вам на помощь присланный.
Вапула скривил лицо и отхватил полбедра дичи. Морщась, он будто силился что-то придумать.
– Чем же тебя огорошить, не боясь, как по твоей глупости башню разнесёт по всей долине? Бери ту колымагу и подвези угля высшей ядрёности.
Лев, проследив за жестом котельщика, заметил в углу уставшего автоматона с коромыслом вместо рук.
– Ты хоть в чарах обучен мало-мальски? – спросил Вапула, глядя на остолбенение мальчика.
Лев боязливо покачал головой, на что Вихль громко фыркнул и обратился на остатки завтрака. Мальчик терпеливо ждал и обтекал потом во влажном тумане.
– Смотри не отлежи бока, Сажа, – наконец проговорил Вапула, высматривая в корзине затерявшуюся краюху хлеба. – Какой другой умник на твоём месте хорошенько бы изучил схему башни.
Лев уяснил, что благоприятный настрой вихля напрямую зависит от забитого едой брюха, и то, что от нового прозвища ему не отмыться никогда.
– Так я свободен? – уточнил он.
– Ещё и тугодум, – сквозь зубы процедил Вапула. – Заявки на пар подали вчера, оборудование отладили за лето. Ты до сих пор здесь?! Уматывайся, пока на тебя Каспара не натравил!
В полдень на кухне среди неимоверной суеты Лев услышал, что подмастерья после обеда запрутся у себя в корпусах для подготовки к дневным практикам. Более благоприятного времени для одинокого осмотра Собора не предвидится. У мальчика теплилась надежда на встречу с Киноварным.
Прихватив схему трубочиста, Лев выдвинулся из подвала башни. Как он и предполагал, в холле особняка никого не было, только из зала доносился гул многолюдной трапезы.
Надо отдать должное тем, кто составлял схему для прислуги. Незнакомый с письменностью Лев быстро в ней разобрался. Старый сад он распознал по рисунку мёртвого дерева. Также стали известны расположение оранжерей и загонов для скота. Где-то за башней располагался обширный лабиринт.
Хорошим ориентиром на местности служила извилистая и шумная речка. Пробиваясь из сопки, она сплошь состояла из стремнины, и даже где хватило бы хорошего прыжка, чтобы перелететь её, не всякий храбрец решит испытать свою удаль. Речка через десяток запруд и отстойников питала просторный водоём. Роща, окаймляющая его, казалось удачным местом для наблюдения за особняком. Туда и направился Лев.
После дня, проведённого в котельной, мальчик был рад солнцу. Напряжение, не отпускавшее его с того часа, когда он покинул дом Бабы Яра, будто таяло в бархатных лучах.
Уже под кронами рощи Лев приметил, как под кедром поник один из механизмов. Автоматон был из тех, что передвигались на плетёном шаре, это и послужило его остановке. Он запутался в кусте шиповника.
Медь и волокнистые прутки – основной материал для корпуса автоматона. К спине закреплена прозрачная ёмкость. Обычно у работающего механизма жидкость в ней мерно переливалась разными цветами, у обездвиженного она оставалась тускло-серой.
– Теперь ты пустышка, – додумался мальчик. – Чары красят жидкость.
От ёмкости медные трубки, словно артерии и вены, уходили в корпус и проглядывались в местах, которые должны быть чем-то вроде суставов. Мышцами машине служили белые тягучие жилы. Движения автоматонов в основном дёрганые и скомканы, редко у каких лёгкие и спокойные. Похоже, количество жил влияло на плавность.
Мальчик вспомнил собственные зарисовки из старых советских журналов. Его мама хоть и была огорчена тем, что сын не тянется к художественному рисованию, всячески подпитывала его неравнодушие к механизмам и научным открытиям со всего мира. Копированием схем и чертежей Лев не ограничивался, он придумывал свои колоссальные машины или же крохотные устройства. После воображал, как они звучат, как чувствуются на ощупь.
Лев огляделся по сторонам и, убедившись в отсутствие наблюдателей, потянул руку к автоматону. И тут же в неё больно угодил кедровый орех.
– Ай! – выдохнул мальчик, ища стрелка.
– Брысь! – раздался сверху скрипучий голос. – Опять-таки на меня махину вздумали натравить.
Нижнюю ветку кедра опасно раскачивало самое удивительное создание из виденных Львом – весьма сердитое смешение дерева и маленького старика.
– Вы ошибаетесь. Ай!
Очередной выстрел орехом пришёлся мальчику в лоб и выбил слезу из его глаз.
– Знаю вашу гнилую суть, – не унимался старичок. – Цветы дерёте, деревцо поганите. А если я на лице у вас своё имя вырежу?
Меткость и хлёсткость, с какими маленькое существо било по мальчику, убеждало в серьёзности его намерений.
– Меня зовут Лев. Я не подмастерье.
Старичок перестал раскачиваться, но орех не опустил. Одежда не покрывало его жёсткую как кора кожу, лишь местами на нём висел мох. Ростом он добирался до полуметра, да и то благодаря пышной зелёной растительности вокруг плеши на голове.
– Взаправду непохож, – проскрипел старичок и странно озирался на Льва, будто тот спрятал что-то от него. – И тебе нечего здесь цветы мять! Уходи отсюдаво и мусор забери восвояси!
Старичок скинул вниз гармошку с двумя игрушечными головами на концах.
– Это не моё, – начал было Лев и, заметив размах старичка, зажмурился.
Орех угодил в остов автоматона. Ветка, где сидел стрелок, опустела. Мальчик не сомневался: его пощадили. Он подобрал игрушку и пошёл прочь.
– На карте обязаны указывать места обитания подобных чудиков.
Обратно к башне, Лев шёл вдоль пруда. Нужно возвращаться в котельную, пока в коридорах Собора станет не протолкнуться. На пути лежали каменные развалины. Большая их часть уходила в воду. Лев с накатившим волнением заметил ребят, устроившихся на разрушенной лестнице.
Почему они не на обеде, мелькнуло у него.
– Смотрите! Он вышел из рощи целёхонький, – воскликнула девочка и подбежала
