Читаем без скачивания Мемуары военного фельдшера - Клавдий Степанович Баев

и судьба их пока была неизвестна. Может воюют, а может уже сложили свои головы, а могут и в плену быть. Все может быть. Еще у них была дочь Галя. Она вышла замуж за полицая в село Чаллино. Родители, конечно, не одобряют ее поступок, но куда денешься, ведь она их дочь. Так и смирились. Я лично ее ни разу не видел, при мне она не приходила, так как Чаллино находится далеко отсюда.

Через месяц я полностью выздоровел. Окреп. Чувствовал себя хорошо. Ведь кормили неплохо. Каждый день что-нибудь да приносили соседи. Кто яйца, кто масло и даже мед. В общем, было все, только знай, кушай. Хоть и оккупированная местность, но некоторые хозяева жили пока еще ничего, не бедно. И мой хозяин жил неплохо. Было хозяйство – корова, поросенок, куры и утки. Пока я находился у него, он частенько гнал самогон из бураков. Когда мне стало полегче и когда я начал ходить, раза два заходил староста и полицай, справлялись у хозяина на счет меня и моего здоровья. Эта местная власть могла сделать все. Они могут пленного отправить обратно в лагерь, а могут и не тронуть, если им дать хорошую взятку. А кто же будет давать хорошую взятку за меня? У меня же своих здесь совершенно никого нет. Куда ни повернись, кругом один. Дядя Яков переодел меня в простейшую гражданскую одежду, снабдил куревом и в один из апрельских дней я покинул хутор Зеленая дубрава. Оставаться здесь дальше было рискованно. Можно снова оказаться в лагере для военнопленных. А я там уже побывал, знаю, что это такое. Боюсь. Из этого хутора я пошел не один, а с напарником, тоже пленным, оставленным в одно время со мной. Звали его Петькой.

Пленных, которые проживали в этом хуторе, я всех знал. Когда мне стало легче, я ходил на конюховку, где обычно собирались пленные и местные мужики. Обсуждали, что нам делать и как дальше жить. Один из пленных был особист (из СМЕРШа) ст. лейтенант Кутузов Гриша. Он прямо заявлял, что идти в сторону фронта немыслимо. Где укрыться в случае опасности? Негде, кругом голая степь. К партизанам идти? Здесь их нет. Он советовал никуда не ходить, а остаться в хуторе, прописаться, а для этого уговорить старосту и полицая. «Будем работать в колхозе. Здесь нас и освободят. Конечно, это мое личное мнение», – говорил он. Больше половины пленных согласились с Гришей Кутузовым. Да и как они не согласятся? Они, так же как и он, устроились – лучше не надо. Ведь их, тогда больных, взяли одинокие женщины, да к тому же молодые. Они уже стали мужьями этих женщин, или как их называли на Украине – примаками. Их конечно пропишут. Женщины помогут уплатить взятку. И годами эти примаки старше нас намного. Самому младшему из них было 25 лет, а самому старшему – 30. А мне вот только 21 год, а Петьке Рогову, тому только 19. Как только начнется очередной набор молодых в Германию, нас сразу же схватят и отправят. Нет, нам надо уходить. Решено, так тому и быть! Немедленно уходить!

В полном смысле стояла украинская весна, когда мы покинули с Петькой Зеленую дубраву. Фруктовые сады были в цвету и везде уже была зелень. Идем с Петькой по своей родной советской земле, а сами все время оглядываемся, ведь на этой земле сейчас немцы. А встреча с ними ничего хорошего не обещает. Шли от хутора к хутору, от села к селу. И везде задерживались. Где пригласят хозяева помочь поработать по хозяйству, там и оставались. А для хозяев это даже выгодно. Платить не надо, пленные работают за одни харчи. Никто нас первое время не беспокоил, ни полицаи, ни старосты. Пока шло все нормально. Осторожность, конечно, мы везде соблюдали. И это не лишнее. Не знаешь ведь, что тебя ожидает в селе, в которое ты идешь. И что мы делали? Прежде всего, когда подходили к селу, входили всегда в самую первую крайнюю хату. Здесь делали как бы разведку. Узнавали на счет старосты и полиции…Что они за субчики? Нужно ли их остерегаться или нет? Есть или нет немцы в селе? В общем, узнавали все, что нас интересовало в селе. Если только по всем этим данным нам ничего не угрожало, мы останавливались в этом селе. А если же угрожала опасность, старались пройти село побыстрее или вообще обходили его стороной. Хлеб мы даром не ели, чем-нибудь да помогали хозяевам. А весной работы у них хватало. Перекапывали сады, очищали деревья от гусениц и сухих ветвей, копали огороды, молотили зерно на ручной мельнице, желобили семечки, а потом перерабатывали их на растительное масло, готовили бурду для самогона. Приходилось пахать и боронить на волах. И даже копали могилы для покойников. В общем, делали все, что только заставляли нас хозяева. Мы ни от какой работы не отказывались. Конечно, нас за это кормили. И кормили неплохо. Украинцы народ бережливый и экономный. У них круглый год есть мясо и сало. Он если держит кабана, то ему его хватит на весь год, даже останется. А у нас, у русских совсем не так. Осенью к октябрьским праздникам зарежешь борова килограммов на 100-120 и к маю его уже нет. До лета не храним. В своем рассказе я заскочил немного далековато…Не по порядку начал рассказывать. Да, оно по порядку-то, пожалуй, не расскажешь, многое забылось. И все же, я вернусь немного назад.

Под вечер подходим с Петькой к большому селу. Как обычно, сначала зашли в крайнюю хату. В этой хате жил один старик. Совершенно один. Через него мы получили необходимые сведения. Распрощались со стариком и вышли. Идем к селу. А все село утопает в зелени. Красота-то, какая! Идем и смотрим по сторонам, в какую бы лучше зайти хату? Хату мы выбирали по наружному виду. Если она выглядит более-менее ничего, и около хаты большая навозная куча, можно заходить смело. В такой хате хозяева живут справно, есть корова. А кто молоко не любит? Ну, если нет у хозяев работы, то хоть передохнем да хорошо перекусим. В этом деле мы редко, когда ошибались. Вот и сейчас сориентировались на нужной хате и смело подходим к ней. Около хаты стоит молодая красивая женщина. Мы поздоровались и попросились переночевать. Она даже не спросила, кто мы и откуда: «Пожалуйста, пожалуйста, хлопцы!». Мы вошли в хату. А спустя некоторое время сидели за столом.