Читаем без скачивания Маленький дорожный роман - Анна Васильевна Дубчак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот теперь Валя погибла. И тугая пружина долга, которая лишала ее сна и вытравила из жизни способность радоваться, лопнула.
Первые несколько минут, узнав о смерти подруги, Даша никак не могла понять, радоваться ей, что теперь никому не надо выплачивать долг, или нет, поскольку об этом долге мог знать Юрий и мог потребовать эти деньги назад.
Никак не могла она понять и свои чувства — больно ей от этого известия или нет? Радоваться, что теперь перед ее глазами не станет маячить счастливая до неприличия подруга, которой она к тому же еще и должна такие деньжищи, или нет.
И только после того как эта женщина-следователь уехала, а Даша вернулась в салон, она вдруг поняла, почему пришли именно к ней, почему именно ей задавали вопросы. Сейчас идет следствие, Юрия уже наверняка допросили, теперь ищут убийцу, и он, наверняка зная о долге, взял да и назвал Дашу как возможную подозреваемую — из-за огромного долга!
Но почему тогда эта следователь Евгения не задала ей самых главных вопросов: где она была в момент убийства подруги? Почему не заговорила об алиби?
Алиби. Даша не знала, когда точно была убита Валя, а потому подготовиться к возможному допросу не могла.
Алиби… Это всегда спасение. Но где она могла быть? Или в салоне, или дома с родителями и сыном. Или в магазине. Где еще? Нигде.
А что, если Юрия не задержали, встретиться с ним и прозондировать почву, попытаться выяснить, знает ли он о долге или нет? И если знает, то сказать, что она его давно уже выплатила. И если понадобится, то она скажет, где именно в мастерской Вали могут находиться деньги. Жестяная красивая банка из-под печенья — там Валя хранила свои сокровища и рулончики с деньгами. Да может, после того как она расскажет об этом Юрию, она вообще сделает ему этим подарок, и он забудет о ее существовании? Но тогда ей придется рассказать ему и о Хованском. Хотя нет, фамилию можно и не называть, зачем мужчину тревожить. Она может просто сказать, что у Вали был любовник, что они встречались где-то, что он был щедрым и что все подаренное им Валя хранила в своей мастерской. Да, Юрию будет больно об этом узнать, зато он найдет банку с сокровищами. Таким образом, он не вспомнит о ее долге (если вообще знает).
Что же касается варианта развития ситуации, когда Юрий укажет следователю на нее как на возможную подозреваемую, то вот тут надо бы сообразить, кто на самом деле мог бы убить Валентину.
И вот уже мертвая Валентина начала на ее глазах превращаться в ту холодную, расчетливую и жестокую убийцу, пристрелившую чудесного парня Аркадия.
Да, это точно она убила его. И забрала их с сестрой деньги. Украла. Сестру зовут Саша. Она художница, ее можно найти. Но зачем? Нет-нет, это пусть следствие ее разыскивает. А она, Даша, поможет следователям, сообщит, у кого был мотив убить Валентину. У сестры Аркадия, у Саши Борисовой! Или…
Промелькнула яркая, как вспышка, мысль о другом подозреваемом, и исчезла… Кто? Ну кто еще мог ее убить и за что?
Она уже давно вышла из салона, где вовсю кипела работа (никто из ее девушек ни слова не сказал о смерти Валентины, хотя ее знали все!), и сидела в машине, силясь вспомнить, о чем была та самая вспышка, догадка, ясная, как солнечный луч.
О чем она тогда думала? С чего началась цепочка рассуждений?
И вспомнила… Выстрелов-то было два! Так сказал ее знакомому следователь, который вел дело об убийстве Аркадия. Но если выстрелов было два, значит, и убийц было двое. И один явно не знал о существовании другого. Но действовали они как бы сообща.
То есть предположим, Валентина приехала на место, в поле, где ее дожидался сгорающий от страсти Аркадий, достала пистолет…
Стоп. Пистолет. А где она его взяла? Точно! У нее был пистолет. Он остался от отца.
Отец… А где ее отец? Зачем она вообще думает об отце? Он бросил их, сошелся с проводницей и уехал в Сочи, перебрался туда как бы насовсем. Но потом-то вернулся… Ну да, Валя же рассказывала. Там был какой-то сложный развод, его оставили ни с чем, хотя он в Сочи построил дом своей жене. А потом ему, как выразилась Валя, дали «коленом под зад», и он вернулся, устроился лесником…
А при чем здесь пистолет? Ах да! Валя рассказывала, что навещала отца в больнице, потому что на него напали, избили какие-то охотники или просто обкуренная молодежь, и тогда он купил себе пистолет. Вот, точно. Вот откуда она услышала о пистолете.
Так что же это получается? Первый выстрел могла сделать Валя, а второй — ее отец? Типа, они были в сговоре? Но если отец решил дочери помочь, то зачем было вовлекать и ее в это неженское дело? Сам бы пристрелил Аркадия, а Валя просто забрала бы деньги. Все-таки не отец…
Даша снова обратилась за помощью к своему знакомому, попросила узнать у следователя номер телефона Александры Борисовой, сестры убитого Аркадия Борисова. Пообещала заплатить за информацию любые деньги.
Она просидела в машине полтора часа в ожидании звонка. И дождалась. Ей прислали номер.
И что теперь? Вот позвонит она сестре Аркадия и что скажет? Ничего. Она просто назначит ей встречу, скажет, что у нее есть важная информация о том, кто убил ее брата. Она не может не отреагировать. Это слишком важно для нее.
Ну, узнает она. И что дальше? Спросит, почему она, Даша, так долго молчала?
Да потому что боялась Валентину, а теперь, когда ее нет в живых, может и рассказать. А уж Саша пусть делает, что хочет. Может, следователям рассказать, а может…
Поймет ли, что у нее автоматически появится мотив убийства? Нет, не поймет… Если предположить, что это она убийца, то уж точно обеспечила себе и алиби, словом, подстраховалась. А если не она, то чего ей переживать? И почему это Даша должна о ней думать? Пусть каждый думает о себе!
Но как же велико было искушение сделать Сашу Борисову подозреваемой в убийстве Валентины! Раз есть мотив, то почему бы не перевести стрелки на нее?
В какой-то момент она поняла, что боится этой встречи. Но все равно позвонила.
— Вы кто? — сухо спросил женский голос, услышав причину звонка.
— Меня
