Читаем без скачивания Будни и праздники императорского двора - Леонид Выскочков

Затем вперед вышел латник в черных доспехах с опущенным вниз обнаженным мечом. Но здесь траур кортежа смешался на мгновение с пышностью придворных празднеств: двенадцать гвардейских гусар во главе с офицером прошли перед парадной каретой, увенчанной императорской короной и запряженной восьмеркой лошадей в праздничной упряжи, в сопровождении восьмерых стремянных; держась за дверцы кареты, шел шталмейстер, с каждой стороны два лакея, за ними четыре стремянных верхами. Все эти люди в ярких мундирах и великолепных ливреях, казалось, снова провожают на праздник сияющую колесницу, которую смерть лишила ее главного украшения.

Мимолетно, как символизируемое ею земное величие, эта карета пронеслась передо мной, и черные мантии и фетровые шляпы с длинным крепом снова вернули кортежу траурный вид, какого требовала печальная церемония. Гофмаршал в мундире со знаками траура шел перед гербами великих княжеств Баденского, Шлезвиг-Голштейнского, Таврического, Сибирского, Финляндского, Польского, Астраханского, Казанского, Новгородского, Владимирского, Киевского и Московского; щиты с гербами несли чиновники шестого класса дворянства, в сопровождении двух ассистентов; далее за двумя генералами следовал большой герб империи; его несли два генерал-майора и два полковника, ассистировали два старших офицера.

Церемониймейстер на коне вскоре открыл дорогу сословию ямщиков. Они были одеты в национальные костюмы, а те из них, кто получил от императора почетные кафтаны, имели на рукаве черный креп.

Далее шли старшины ремесленных цехов, по три в ряд и в сопровождении старейшин своих корпораций; перед каждым отделением развевался небольшой флаг с отличительными знаками цеха.

Сразу за ними шли представители мещанского и купеческого обществ, потом петербургский городской голова. Затем Российско-Американская компания, Экономическое и Человеколюбивое общества, Общество попечительное о тюрьмах, чиновники Императорской публичной библиотеки, Петербургского университета, Академии художеств и Академии наук; маршал совета воспитательных институтов, покровительствуемых императрицей-матерью, шел впереди воспитанников и служащих этих заведений.

За чинами придворных контор следовали генералы, генерал-адъютанты и адъютанты императора; статс-секретари, сенаторы, министры и члены Государственного совета; воспитанницы Дома трудолюбия и тех школ, которым покровительствовала покойная императрица.

Затем за двумя отрядами конной гвардии и двумя герольдами в траурных мундирах пронесли иностранные и российские ордена и императорскую корону на подушках, покрытых золотой парчой.

Наконец, появились певчие Александро-Невской лавры и вслед за ними духовенство с зажженными свечами, а затем три иконы, одну из которых нес императорский духовник, а две другие – архидиаконы и священники двора. Едва я успел рассмотреть этих священников, чьи длинные волосы и бороды развевал ветер, как мой взгляд привлек траурный катафалк с телом покойной императрицы: штанги, на которых покоился балдахин, держали четверо камергеров, шнуры и кисти – придворные, кисти траурного савана – двое камергеров, а с двух сторон колесницы шли дамы ордена Св. Екатерины и фрейлины, провожая свою императрицу в последний путь; шестьдесят пажей с факелами окружали экипаж, а восемь придворных вели лошадей.

И тогда показался император, в траурной мантии и шляпе с опущенными полями; он шел в сопровождении великого князя Михаила, начальника Генерального штаба, военного министра, инспектора инженерного корпуса, генерал-квартирмейстера и дежурного генерала; затем траурная карета с царствующей императрицей и юным наследником престола. На некотором расстоянии с двух сторон от императора и императорской фамилии двигались двадцать четыре гвардейских подпрапорщика. За герцогом Вюртембергским, его двумя сыновьями и дочерью прошли пешком две Имеретинские царицы, Мингрельская правительница, все фрейлины двора, все дамы, состоявшие на службе у покойной императрицы, а замыкала процессию рота Семеновского полка.

Кортеж, останавливающийся перед всеми церквами, встречавшимися на его пути, прошел перед статуей Суворова, и этот воин, в одной руке державший меч, а другую протянувший к крепости, казалось, брал под свою защиту прах царицы, чью империю защищал столько лет.

Я поспешил в Петропавловский собор, где для меня было оставлено место, и мог наблюдать заупокойную службу. Саркофаг, снятый с траурной колесницы, был водружен на великолепный катафалк, приготовленный в середине церкви. Служил митрополит, и как только были прочитаны заупокойные молитвы, все члены императорского дома подошли проститься с той, чьи добродетели украшали корону. Когда последний долг был исполнен, гроб сняли с катафалка, и митрополит со священниками проводили его к могиле, куда его и опустили под тройной ружейный залп и общий залп всех пушек крепости.

…Страдая болезнью груди… она забывала о своих тяготах, глядя в будущее, которое, казалось, обещало ей счастливые минуты. Как прекрасный вечер иногда сменяет пасмурный день, последние годы, проведенные ею на земле, принесли ей счастье, вернув нежность мужа; но в тот самый миг, когда будущее поманило ее прекрасной надеждой, Александр скончался!

Выйдя из крепости, я двинулся вместе с толпой и со всех сторон слышал похвалы императрице Елизавете: ангельская кротость, мягкая благосклонность были главными чертами ее характера; вся жизнь ее была стремлением давать счастье и надеяться на него» [676] .

Траур по императрице Елизавете Алексеевне был объявлен с 4 мая 1826 г. на 6 месяцев с разделением на 4 квартала, считая в каждом по 6 недель.

Газета «Северная пчела» от 15 декабря 1825 г. (вторник) в разделе «Смесь. Дамские моды» поместила любопытную информацию: «Вероятно, иногородние наши читательницы желают знать, каким образом одеваются ныне в частных домах в столице; все в черном. Черные бархатные и всех шелковых материй платья убираются крепом или черными блондами. Шляпы черные же гроденаплевые, высокие a la Freyschiitz с гроденаплевою уборкою, перемешанные с крепом, и гроденаплевые низкие без крепа, убранные гроденаплевыми кокардами и складками. Черные атласные и черные бархатные шляпки с атласными и креповыми уборками. Черные гроденаплевые салопы на вате в виде английских плащей. Черные перчатки, чулки и башмаки. Волосы убираются с черными лентами и флером. Мы видели несколько токов и тюрбанов из черного крепа с атласной уборкою и без уборки. Черные блондовые косынки и черные кушаки из широких волнистых лент с стальными пряжками. Капотов мы более видели бархатных, черного же цвета.

Само собою, разумеется, что бриллиантов и цветных камней не носят. Приличные к траурной одежде драгоценности суть: жемчуг, гранаты, опалы. Мы видели отличной работы траурные браслеты необыкновенной величины и толщины: они золотые с черным и украшены опалами. Пряжки для кушаков и одно колье мы видели в работе: они золотые с чернью, некоторые украшены жемчугом, а колье крупными гранатами.

Некоторые молодые девицы носят гранаты (просто нанизанные, как бисер) на шее, в волосах и вместо браслетов: что чрезвычайно красиво. У многих ювелиров продаются траурные кольца, покупаемые охотно дамами и мужчинами. Золотое широкое кольцо покрыто чернью, а на нем золотыми буквами начертаны слова из письма Елисаветы Алексеевны к Ея Величеству, Государыне Императрице Марии Федоровне: "Notre Ange est au riel" (Наш Ангел на небе. – А. В.). На некоторых кольцах изображен крест, на других портрет блаженной памяти Императора Александра Павловича. На внутренней стороне написаны число и год Его кончины.

Мужчины ходят в черном с головы до ног (исключая белого галстуха) и на шляпе носят черный флер».

Поясним некоторые термины.

Креп — знак глубокого траура, шерстяная или шелковая ткань, для основы которой применяли туго скрученную нить, а для утка – накрученную, что создавало на лицевой поверхности неровности, шероховатости. Название от франц. егере – завеса, покрывало. Особенно ценился английский креп [677] .

Кокарда — в данном случае ленточка, собранная в бантик. Могла быть на головном уборе или прикрепляться к груди как знак отличия или символ. В первоначальном значении – металлический значок на военных и гражданских фуражках.

Салоп — верхняя очень просторная и утепленная женская одежда с широкими рукавами или без них, скреплявшаяся лентами или шнурами. Название от франц. salope – неряха, небрежная, неопрятная женщина. Считается, что салоп был уже хорошо известен в конце XVIII в., хотя самое раннее упоминание в литературе, отмеченное исследователями, относится к 1806 г. – это ремарка из комедии И. А. Крылова «Модная лавка» [678] .

Флер — тонкая просвечивающая материя.

Тюрбан – головной убор из большого куска ткани, задрапированный согласно особым правилам. Тюрбан использовался как парадный головной убор. Кроме того, его можно назвать портретным, так как в повседневной жизни его не носили, надевали только для больших выездов, на балы, для официальных визитов [679] .