Читаем без скачивания Невинная для грешника - Лина Манило
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ничего я толком не умею, – смотрит мне в глаза, а в его взгляде столько тьмы клубится, что впору бы отпрянуть, а меня наоборот засасывает глубже. – Романтические жесты, красивые ухаживания. Ты… первый раз ведь должен быть красивым, запоминающимся, а мы пиццу лопаем, словно два голодных студента на общажной кухне.
Тихий смешок срывается с моих губ, и я снова трусь носом о щёку Марка. Мои губы возле его уха, а слова только для его сердца предназначены:
– Главное же не как, а с кем, – шепчу, закрыв глаза, и резко взвизгиваю, когда Марк одним мощным рывком поднимает меня на руки.
Приходится обвить его руками и ногами, но я не боюсь упасть – Марк держит крепко.
Но вдруг хмурится, наклоняется низко-низко – так, чтобы наши глаза оказались до неприличия близко, а дыхание смешалось воедино.
– Что? Ты так смотришь…
– Ты же понимаешь, что для меня это всё не просто так? Понимаешь? Это по-настоящему, веришь?
Взгляд становится требовательным, и где-то в его глубине чудится что-то очень похожее на страх.
– Марта, я втрескался в тебя по самые уши, – заявляет со всей серьёзностью, а у меня в ушах салют гремит.
Воображаемый, конечно, но от этого не менее громкий.
Синева сгущается за окном, и тысячи звёзд горят на небе. Моя голова кружится – я пьяная, не выпив ни капли.
Губы Марка сцеловывают мои крики, глушат их, и тёплая волна заливает низ живота, растекается по венам, сводит всё тело судорогой, а на голой коже мурашки и бисеринки пота. Я выгибаюсь навстречу, глажу ладонями выпуклые от напряжения мышцы, а на лбу Марка пульсирует жилка – в такт моему сердцебиению.
– Я буду осторожен, я постараюсь, – Марк целует меня во влажный висок, где мокрые завитки волос прилипли к коже.
Киваю лихорадочно, хотя мне не хочется осторожности Марка. Я будто бы с ума сошла, до такой степени мне хорошо сейчас.
Рядом с Марком. Он в моей крови, в каждой клетке крови, во вдохах и выдохах, в мыслях.
И когда наши тела окончательно соединяются, и рвутся все преграды, мне не больно.
Мне замечательно.
Невыносимо хорошо.
Правильно.
Потому что именно здесь моё место – теперь я понимаю это.
Глава 48 Марта
Утро наступает как-то внезапно, а мне не хочется просыпаться. Лежу, уткнувшись носом в ключицу Марка, закутанная в его объятия и сбившиеся за ночь простыни. Марк спит, а я целую его родинку на плече, похожую на маленькую звёздочку, но даже так Марк не просыпается, только крепче к себе прижимает.
Хочется в туалет, в душ и кофе. Ёрзаю тихонько, чтобы не разбудить своего спящего красавца, ворочаюсь и соплю от натуги, но всё-таки освобождаюсь из тёплого и уютного плена.
Моё платье лежит на стуле, но я хочу провернуть кое-что другое – то, что сотни раз видела в глупых романтических комедиях, о чём слышала от подруг и читала на страницах книг.
Мужчины любят, когда женщины носят их рубашки.
Это настолько клишировано, но мне всё равно кажется чем-то безумно романтичным. Правильным.
С Марком всё кажется мне правильным.
Светло-голубая ткань пахнет парфюмом Марка, дождём и деревом – странное сочетание, пропитанное горечью, и я втягиваю его полной грудью, задерживаю в лёгких, мечтая пропитаться им до конца своих дней.
Можно ли ещё сильнее влюбиться в человека? Не знаю, у меня раньше никогда такого не было.
Выскальзываю из комнаты, но на пороге оборачиваюсь. Марк спит, обняв подушку, настолько красивый, что не могу удержаться: нахожу свою сумку, возвращаюсь в спальню и делаю несколько фотографий.
Это я тоже видела в каком-то фильме, но это тоже кажется правильным. Какая разница, сколько людей делало что-то до тебя, сколько сделает после, если душа просит?
Наскоро умывшись, тихонько иду на кухню, варить кофе. Нахожу в единственном ящике турку, засыпаю густо пахнущий порошок на дно и, поставив на огонь, смотрю в окно на просыпающееся небо. Красивое такое, ярко-голубое с розовыми прожилками и белыми пёрышками облаков.
В каждой частичке тела ощущаются последствия ночи, и все мои движения замедленные, плавные. Я хочу сохранить в себе это ощущение – близости с Марком. Не физической, нет. Душевной. Мне важно спрятать это в себе, закопать поглубже – сделать своим местом силы. Местом, от которого смогу заряжаться в самые сложные моменты.
Когда кофе медленно нагревается, а песочного цвета пенка собирается на поверхности, я ощущаю появление Марка на кухне. Его руки оказываются на моей талии, подбородок – на плече, но никакого давления. Просто любопытство.
– Когда я нервничаю, ем за троих, – делится Марк. – Ты просто должна это знать.
– Думаешь, пригодиться?
– А то! – тихий смешок срывается с его губ, щекочет мою шею, а я внимательно слежу за кофе, боясь пропустить священный момент, когда кофе нужно снимать с огня. – Если ты ещё не поняла, я жуткий домостроевец.
– И что это значит для меня?
– О-о-о! Много интересного. Будешь сидеть дома, ждать своего мужчину вечерами, готовить для меня ужин и выслушивать все эти офигительно интересные истории из жизни финансовых аналитиков.
Марк смеётся, шутливо кусает меня за мочку уха, а я вспоминаю кое-что важное:
– Только у нас же ничего из еды не осталось, – сокрушаюсь, потому что вчера съели абсолютно всё, а ночью не до еды было. Да и холодильника на кухне Марка пока нет.
– Славься круглосуточная доставка, – тихо посмеивается Марк и через несколько минут уже озвучивает невидимому оператору свой заказ.
Если до этой минуты я думала, что совсем не голодна, то, слушая названия самых разных блюд в исполнении сонного и взъерошенного, но такого очаровательного Марка, понимаю, что готова съесть всё, что окажется на столе.
– Кстати, крутая рубашка, – усмехается, а взгляд буквально полыхает.
Если бы глазами можно было прожечь дыру на ткани, его рубашка сгорела бы к чертям. Теряюсь, вдруг вспомнив всё, что было до этого, но робость проходит, а на смену ей приходит какая-то непреложная уверенность в собственных силах. Я впервые чувствую себя женщиной, которую любят, хотят по-настоящему. Которую ценят.
– Ваш кофе, – объявляю внезапно охрипшим голосом и ставлю стол две чашки.
– Останешься со мной? – Марк игнорирует кофе, обнимает меня, проводит руками по бокам. – Сегодня? Поедем в магазин, купим телек самый огромный, повесим на стенку и так проведём день, а?
– Просто валяться и ничего не
