Читаем без скачивания Невинная для грешника - Лина Манило

– Марта, – в голосе Марка нежность вперемешку с одиночеством и болью.

Никогда не думала, что смогу так остро чувствовать другого человека, но Марка я ощущаю на каком-то животном, внутреннем уровне.

Он во мне, в моей крови. Его боль – моя боль.

– Поцелуй меня, – в голосе хрипотца, от которой судорогой сводит всё внутри.

Я откладываю книгу и поднимаюсь навстречу.

Сегодня я буду рядом.

Сегодня ночью будет всё хорошо.

Глава 47 Марта

Я не знаю, кто кого целует, и хватит ли нам кислорода, чтобы надышаться потом, когда всё закончится. И случится ли это потом? Или этот момент растянется на вечность, и мы замрём в нём, как бабочки, пришпиленные к бархату?

Руки Марка на моём лице, спускаются к шее. Длинные горячие пальцы обжигают, ласкают, настраивают моё тело подобно инструменту, извлекают из него искренние и чистые звуки. Марк точно знает, на какие точки нажимать и какую выбрать следующей, чтобы моё тело льнуло к нему ближе, а сердце колотилось о рёбра.

Исчезает стыд, уходит неловкость. Остаются лишь губы, руки, прикосновения и поцелуи. Сейчас не существует сомнений, лишь голые эмоции, которым невозможно сопротивляться.

Бешеное биение сердца я ощущаю в каждой клеточке. Оно вибрирует под кожей, его стук оглушает, и я на несколько секунд перестаю ощущать связь с реальностью.

Я лечу в пропасть, и только умелые пальцы Марка удерживают по эту сторону реальности, высекают искру, дарят блаженство.

Захлёбываюсь ощущением и своим криком, желанием быть ещё ближе. Ловлю губы Марка, впиваюсь них до исступления, дышу этим мужчиной – своим невероятным принцем.

Растекаюсь сиропом, сладкой патокой, всхлипываю, когда губы Марка отрываются от моих, чтобы коснуться подбородка, скул, спуститься вниз по шее, по ключице, оставить метку на выемке под горлом, заклеймить поцелуями.

– Ты чудо моё, – сбивчиво шепчет Марк. – Моя Марта, моя…

В этих словах так много смысла для меня, и слёзы на глазах, как лучший отклик моей души.

Я запрокидываю голову, запускаю пальцы в растрёпанные волосы Марка, закрываю глаза. Прислушиваюсь к себе, своим ощущениям, но их так много. Они пугают и манят к себе, увлекают в водоворот.

Плечи Марка под моими пальцами ощущаются каменными. Марк замирает, втягивая носом воздух, шумно дышит, упирается лбом в моё плечо.

– Я люблю тебя, – говорю, обхватывая его колкие щёки руками. – Я буду рядом. Если тебе будет больно, я приду и просто обниму. Слышишь меня, Марк?

– Моя трогательная девочка, – целует в кончик носа.

Мой принц подхватывает меня на руки и, вопреки ожиданиям, тащит не к кровати – к выходу, а дальше через просторный коридор в кухню.

– Сначала еда, потом всё остальное, – шепчет на ухо, но даже так его голос кажется хриплым, а дыхание прерывистым.

Марк ставит меня на пол, подталкивает к столу и обещает скоро вернуться.

На столе два увесистых пакета, а я ловлю своё отражение в оконном стекле. Щёки красные, глаза блестят, а на припухших губах глупая улыбка. Не глупая, нет. Счастливая!

В чужих жилищах мне всегда требуется время, чтобы привыкнуть, перестать натыкаться на углы и почувствовать себя в своей тарелке, но квартира Марка… в ней всё кажется мне знакомым, словно провела здесь не один вечер.

Наверное, я надумываю лишнего и слишком тороплюсь, но мне хочется остаться в этой квартире.

Раз и навсегда.

Где-то вдалеке шумит вода, я выглядываю из проёма, а в нескольких метрах на полу узкая полоска света – наверное, там ванная, и Марк плещется под душем, смывает с себя усталость.

Когда-то я стану очень смелой и рискну войти в ванную, когда Марк в ней, но сейчас я лучше разберу еду, накрою на стол.

– Мне нравится, как ты выглядишь на моей кухне, – Марк появляется в дверях так неожиданно, что я чуть было не роняю коробку с пиццей, которую хотела красиво пристроить в центре стола, как главное угощение. – Мне вообще нравится на тебя смотреть.

– Я старалась, – говорю, потому что на мне действительно самое красивое моё платье. И пусть мой гардероб не сравнится по дороговизне и стильности с гардеробом Регины или любой девушки из ближнего круга Марка, но это ничего не меняет.

Я такая, какая есть. Живу по средствам и люблю платья в цветочек, ношу три года одни кеды и любому походу в дорогущий ресторан предпочту пикник в лесу. Такой, знаете, с клетчатой скатертью, примятой под ней изумрудной травой, печёным картофелем и салатом из свежих овощей.

– Я сейчас глупость спрошу, только ты не смейся, – я наконец поворачиваюсь к Марку и едва не жмурюсь, потому что на нём лишь полотенце.

Иногда ситуации повторяются.

Марк с серьёзным видом кивает, кладёт руку на дверной косяк, а вторую пристраивает на поясе, и выглядит таким красивым сейчас с влажными после душа волосами, лежащими завитками на лбу, что хочется снова наброситься на него и целовать, целовать…

Но я спрашиваю:

– Ты был когда-нибудь на пикнике?

Марк удивляется моему вопросу – это по глазам видно. Улыбка дрожит в уголке губ, а на щеке ямочка моя любимая очерчивается.

– Не был.

– Неужели? Ни разу? Это же здорово, ты что?!

В голове тысячи фантазий о том, какой сюрприз устрою Марку, когда… когда всё закончится. Когда станет немного легче.

– Не-а, – качает головой, от чего несколько тяжёлых капель падают с кончиков волос и приземляются на голое плечо. – В моей семье такой отдых не принят, а в Гарварде… там всё проще, но я слишком много учился.

– Что, даже на вечеринки не ходил? – удивляюсь, потому что я же видела в сериалах, как весело проводят время студенты. Бесконечные братства, посвящения, литр-бол, весёлые девчонки и безумства.

Марк смеётся и отталкивается от косяка, подходит к столу. Смотрит на пиццу, сглатывает и улыбается.

– О, это я пропустить не мог, – широко улыбается и выдвигает стул.

Мы едим, говоря о всяких глупостях, а ноги под столом то и дело сталкиваются, рождая миллиарды мурашек на коже, высекая искры.

– Марта, прости, что без лепестков роз, – Марк тянет меня за руку, усаживает к себе на колени, когда от обильного ужина остаются жалкие крошки и пустые упаковки. – Я… не умею ничего этого, веришь? Но я когда-то обязательно научусь.

– Чего ты не умеешь? – трусь носом о его щёку, вдыхаю густой аромат леса, исходящий от волос и тела Марка, глажу своего принца по щекам. Что-то твёрдое упирается в моё бедро, и от этого ощущения щёки начинают дико гореть.

Чуть ёрзаю